Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
уверенно, изредка поглядывая на стоящих на коленях адептов. Но в какой-то момент – Бочка не сумел уловить, когда именно это произошло, голос Шумахера резко окреп, стал очень громким, наполняющим собой всё помещение, и в нём появились новые интонации – пугающие и одновременно завораживающие. Интонации зверя, готовящегося пожрать зачарованную, неспособную к бегству жертву. При этом показалось, что Шумахер перестал себя контролировать: его глаза закатились, спина неестественно выпрямилась, пальцы скрючились, словно их свело судорогой, свиток спланировал на пол, и Шумахер, обратившись лицом к пентаграмме с вписанной козлиной мордой, читал молитву по памяти.
Первой на эту странную и даже пугающую метаморфозу обратила внимание Кристина. Тихо ойкнула, толкнула локтем подругу, та не сразу сообразила, на что смотреть, а когда увидела закатившиеся глаза Шумахера, выругалась и дёрнула за рукав Бочку.
– Что с ним случилось?
– Понятия не имею, – в тон девушке ответил Бочка. – Может, впал в религиозный экстаз?
– Или без нас обдолбался?
– Исключено.
– Уверен?
– Сто процентов.
Говорить, что Шумахер решил встретить полицейских «чистым», Бочка не стал – девушкам этого знать не следовало.
– Я боюсь, – пискнула Кристина. – Он никогда таким не был.
– Увлёкся, наверное, – предположил Бочка, мысленно обкладывая друга последними словами.
– Я хочу уйти.
– Никто никуда не пойдёт! – громыхнул Шумахер. И повернулся к адептам – напряжённый, с закатившимися глазами, но всё равно их видящий.
Ангелина громко всхлипнула. Кристина вцепилась в руку Бочки, который побледнел и задрожал. И ещё им всем показалось, что несмотря на то, что Шумахер рявкнул на них и замолчал, он продолжил читать молитву – громкие слова всё ещё наполняли зал.
– Мы никуда не идём, – запинаясь, произнёс Бочка.
– Он явится к нам, ибо мы просим его об этом! – объявил Шумахер, вновь поворачиваясь к алтарю. – На колени!
Кристина, которая как раз стала подниматься, торопливо приняла прежнюю позу, а Шумахер развёл в стороны руки:
– Просим тебя, Господин: явись к нам! Явись!
Последнее слово призыва прозвучало с неимоверной силой, не обволокло зал, а взорвалось в нём, заставив задрожать развешанные на стенах черепа. Ангелине, пребывающей в полуобморочном состоянии, показалось, что козлиная морда ей подмигнула. Бочка изумлённо раскрыл рот. Кристина обеими руками заткнула уши и завизжала, потому что второй взрыв – уже не от слова – прозвучал ещё громче и мощнее. Прозвучал за их спинами. Железная дверь слетела с петель, на пороге возникла фигура – в клубах дыма и пыли… неясная, и потому кажущаяся необыкновенно массивной… явившаяся на вызов, и потому кажущаяся потусторонней… тёмная, и потому кажущаяся опасной…
Грохот, пыль, дым и вспышки света сделали своё дело, поэтому первое, что услышал оперативник, был дикий вопль Кристины:
– Я не хочу! Не забирай меня!
– Наш Господин явился! – взвыл Шумахер.
– Идите на …! – отозвалась перепуганная Ангелина.
– Стоять!
– Лежать!
– Никому не двигаться!
Кристина вскочила и заметалась по залу. Шумахер пал ниц перед ухмыляющимся козлиным черепом.
– Уйдите все! – верещала Ангелина, обхватывая руками голову. – Уйдите все на …! Не трогайте меня! Уйдите!
И только Бочка, к своему собственному удивлению, сохранил ясность мысли. Он на четвереньках добрался до стены, у которой они с Шумахером оставили одежду, нащупал телефон и быстро написал: «Я в полиции! Выручай!» После чего бросил телефон на джинсы, встал на колени и поднял руки, показывая, что не собирается оказывать сопротивление.
* * *
Принадлежащий Кейну дом не поражал воображение, но выглядел добротно, достойно, во всяком случае, именно таким казался с улицы – если смотреть через забор. Через высокий глухой забор, со всех сторон закрывающий участок от посторонних глаз. И вдоль которого были установлены неприметные видеокамеры.
«Сразу видно – человек не бедный, заботится о безопасности…»
Камеры Феликс обнаружил только потому, что искал их опытным взглядом, медленно проходя по противоположной стороне улицы. Искал, заметил и остановился так, чтобы рассмотреть участок Кейна, не попадая в зону их действия. Отыскать нужную точку оказалось непросто, но Вербин справился. И внимательно осмотрел участок и постройки.
Дом стоит в глубине, ближе к дальней стороне, примерно посередине. Слева пристроен гараж, соответственно, ворота и калитка – слева. От них, судя по всему, ведёт дорожка к гаражу и крыльцу. На калитке старая табличка: «Охраняется вневедомственной охраной». Логично, учитывая, что хозяин подолгу отсутствует. Дом одноэтажный, по всей видимости, старый, дедом построенный, а то и прадедом, но крыша новая, а значит, можно предположить, что и сам дом отлично отремонтирован. Наверняка комфортный внутри. Однако Феликс всё равно не мог понять, зачем Кейн его сохранил. Он уже плотно переехал в Москву, обзавёлся недвижимостью. Компания наверняка готова оплачивать ему хороший отель на время командировок, зачем тратиться на содержание дома?
«Или ты сентиментальный?»
Возможно? Вполне возможно. Квартиру в многоквартирном доме продал, а дом оставил. Всё-таки дом – это дом, он на земле стоит.
«Ладно, поговорим – выясним… Если, конечно, в выяснении этого нюанса будет хоть какой-то смысл…»
В двух окнах горит свет, значит, внутри кто-то есть, и Вербин искренне надеялся, что хозяин, а не арендаторы. А ещё надеялся, что хозяин встретит его трезвым, поскольку пятничный вечер этого отнюдь не гарантировал.
– Начинаем, – пробормотал Феликс. Он набрал номер Кейна, который узнал из записной книжки Рины, выслушал: «Абонент в настоящее время не обслуживается», не удивился, подошёл к калитке и надавил на кнопку интеркома. Ответили не сразу, но ответили.
– Да? – прозвучал в динамике приятный мужской голос. Приятный ещё и тем, что, кажется, трезвый.
– Добрый вечер.
– Поздний вечер. – Мужчина ответил не грубо, но чётко дал понять, что время для визита выбрано не самое подходящее.
– Прошу прощения, но раньше заглянуть не мог, – вежливо извинился Вербин. – Я ищу Дмитрия Леонидовича Яковлева.
– По какому вопросу?
– Это вы?
Феликс знал, что этим уверенным ответом сдаёт себя с потрохами, но специально построил фразу именно так, поскольку не собирался объясняться с интеркомом.
– Да, – помолчав, сказал мужчина. – Это я.
– Меня зовут Феликс Вербин, майор полиции. – О том, что он из Москвы, Феликс решил пока умолчать. – Мне нужно задать вам несколько вопросов об одной очень старой истории.
– Насколько старой?
– Больше десяти лет прошло.
– Действительно старая.
– Жернова правосудия крутятся медленно, но неотвратимо.
– Ну, что же, вы меня заинтриговали. Проходите.
Замок щёлкнул, и Вербин открыл калитку.
Участок оказался небольшим, облагороженным ровно настолько, чтобы не выглядеть запущенным. Логично, учитывая, что Кейн появляется не часто и не располагает временем на полноценную заботу о хозяйстве. Дом же действительно качественно отремонтирован. Снаружи. Потому что внутрь Феликса не пустили.
– Давайте посидим здесь, – предложил Кейн, указывая на лавочку. – Вечер тёплый, и я заодно покурю. Я не курю в доме.
– С удовольствием.
– Покурите с удовольствием? – уточнил Кейн.
– И покурю тоже.
– Сейчас все бросают.
– И везде запрещают, – вздохнул Феликс.
– Вижу, вы понимаете, что я имею в виду.
– Не все способны отказаться от дурной привычки.
– Я бы сказал, что не все хотят, – уточнил Кейн. – Кто-то не способен, согласен, но многие не хотят.
– И тут вы правы.
Они уселись на лавочку, рядом, так, что у Вербина не было возможности видеть лицо собеседника, закурили и только после этого Кейн небрежно полюбопытствовал:
– Я не расслышал, по какому вы вопросу. – Спросил тоном человека, настолько уверенного в своей законопослушности, что даже поздний визит полицейского не вызвал у него ничего, кроме лёгкого интереса.
– Но тем не менее, меня пустили, – дружелюбно заметил Вербин.
– Я живу один и лучше коротать вечер с человеком, чем с телевизором, – ответил Кейн. – Телевизор, знаете ли, надоедает.
– Я под него засыпаю.
– Я тоже.
Они рассмеялись.
– Меня зовут Феликс Вербин, я – майор полиции. – Пауза. – Московский уголовный розыск.
– Далеко же вас занесло.
– Я в отпуске.
– Тогда чему обязан?
– Моей профессиональной деформации.
– Как интересно. – Кейн изобразил на лице сочувствие: – Но извините, ничем не могу помочь – я не психолог. Или такими проблемами занимаются психиатры?
Он не собирался оскорблять собеседника, и Феликс охотно поддержал шутку:
– А ведь вы были моей последней надеждой.
– Кто же меня рекомендовал?
Вопрос был с подтекстом, поэтому отвечать на него Вербин не собирался. И медленно протянул:
– Профессиональная деформация – очень забавная штука… – И посмотрел на сигарету. – В прошлое воскресенье я с друзьями отдыхал на Ольхоне.
– Завидую. Давно там не был.
Замечание было брошено вскользь. С едва различимой грустью. И прозвучало очень искренне.
– Я побывал впервые. – Вербин не стал затягивать разговор упоминанием о том, что впервые – несколько лет назад, зимой. – И так совпало, что моих друзей… они тоже служат в органах… моих друзей вызвали на мыс Рытый – там обнаружили труп.
Упоминание мыса оставило Кейна равнодушным и следующий
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
