— Я не могу, — отрезала Мария. — Я… мне нехорошо.
— Может быть, позвать жену хозяина? — с тревогой и подозрением спросил Пинтер.
— Нет! — крикнула Мария. — Я не одета.
— Это еще мягко сказано, — шепнул Оливер прямо ей в ухо.
— Вы… вы поищите Фредди, пока я отдохну, — попросила она мистера Пинтера. — Думаю, мне скоро станет лучше.
— Конечно, станет, моя сладкая. Обещаю, что станет, — все так же шепотом пробормотал Оливер, покусывая ее ухо.
Мария бросила на него строгий взгляд, но ее губы расплылись в непроизвольной улыбке.
— Ну хорошо, — согласился наконец Пинтер. — Но я хотел бы уехать отсюда не позже полудня. Нам надо спешить. Следует возбудить дело против Хайатта раньше, чем он сам подаст на нас в суд.
Улыбка Марии померкла. О Господи!
— Я уверена, скоро мне будет лучше, — сказала она в направлении двери. — А пока найдите Фредди, пожалуйста.
Когда шаги Пинтера стихли на лестнице, Оливер наконец заговорил:
— О чем говорит этот Пинтер? Какое дело? Какой суд?
— Да никакой, — отмахнулась Мария и поцеловала его в грудь, но Оливер тотчас понял, что она пытается увести его внимание в сторону. Мария явно оказалась в беде. Он, Оливер, этого не допустит. Первая обязанность мужа защищать свою жену.
— Не думаю, что никакой, если Пинтер так обеспокоен. Расскажи мне, что произошло.
— Мне бы не хотелось.
Оливер навалился на нее всем телом.
— Я рассказал тебе все, что ты хотела обо мне знать. Теперь твоя очередь.
Мария закусила губу.
— Только ты должен обещать, что не станешь вмешиваться.
— Ангел мой, я ни за что этого не пообещаю. Да ты и сама знаешь.
— Тогда я тебе не расскажу. — Мария упрямо поджала губы.
— И мне придется расспрашивать Пинтера. — Оливер отстранился и спустил ноги с кровати.
— Подожди.
Он обернулся и вопросительно приподнял бровь.
— Ну?
— Ты такой самонадеянный…
— Конечно. Так что произошло на встрече с Хайаттом?
Мария откинулась на подушки, натянула простыню на свое обнаженное тело и начала рассказ об истории невообразимого предательства и обмана. Оливер едва сдерживал бешенство, а когда Мария сообщила об угрозе Хайатта возбудить против нее дело за нарушение обещания, он вскочил на ноги и крикнул:
— Да я задушу его голыми руками!
— Нет, нет! — воскликнула Мария и потянула его вниз, на кровать. — Поэтому я и не хотела тебе рассказывать. Если ты вмешаешься, будет еще хуже. Я не собираюсь уступать Натану мою долю в «Нью Бедфорд шипс». И я не позволю, чтобы ты вмешался в это дело и дал ему лишний козырь.
— И как же ты собираешься действовать? — резко спросил Оливер.
— Мистер Пинтер говорит, что надо нанять адвоката. Вот пусть они вдвоем и действуют.
Оливер нахмурился.
— Я как твой муж тоже должен иметь право голоса.
— Ты мне еще не муж, — возразила Мария. — И не станешь им, пока не разрешится тяжба. Я не хочу, чтобы ты и твоя семья оказались вовлечены в судебные дрязги.
— Ну, это мы будем решать сами.
— Нет, это должна решать я, — упрямо заявила Мария. — Вы все были ко мне очень добры. Я не хочу втягивать вас в скандал. У тебя без этого достаточно неприятностей.
— Хорошо, — согласился Оливер, бросив на нее непонятный взгляд. Разумеется, он не собирался оставаться в стороне, однако Мария способна быть очень упрямой. Значит, надо изменить стратегию. Мария потеряет бдительность, вот тогда Оливер возьмет дело в свои руки и сам займется этим ублюдком.
Оливер наклонился, чтобы поцеловать ее, но Мария отстранилась и с подозрением заглянула ему в лицо.
— Ты обещаешь оставить это мне и адвокатам?
Оливер усмехнулся и стал ласкать языком ее сосок.
— Оливер… — Мария попыталась говорить строгим тоном.
— Обещаю, что не задушу его, пока ты мне не позволишь. — Большего он обещать не мог.
Покусывая сосок, Оливер потерся о ее бедро отвердевшим стержнем, который уже налился новой силой. В глазах Марии тотчас разгорелся ответный жар. Оливер понял, что сумеет отвлечь ее, выиграть время и выполнить все, что должен.
— И ты… ты обещаешь, что не станешь вмешиваться каким-либо другим способом? — с трудом выговорила Мария, чьи мысли путались, а тело устремилось навстречу его ласкам.
— Столько обещаний… — с ленивой улыбкой протянул Оливер, раздвигая ладонью ее ноги. — Я стану сговорчивее, если ты… смягчишь меня.
Мария задохнулась от наслаждения. Оливер приподнял ее колени и резким, уверенным рывком проник в ее лоно. Тело Марии дугой выгнулось в его объятиях, она застонала. Не давая Марии опомниться, он использовал весь свой опыт и все умение, чтобы удовлетворить ее, а потом, когда, пресыщенные и усталые, они лежали рядом, он сделал вид, что заснул. Вскоре Мария тоже задремала. Тогда Оливер тихонько соскользнул с кровати.
Дело о нарушении обещания может тянуться в суде годами. Кроме того, сама Мария и ее семья окажутся втянутыми в грязные сплетни. Пришло время доказать ей, что он, Оливер, действительно способен о ней позаботиться, что он достоин ее любви.
Внук Хетти Пламтри знал, как обращаться с такими людьми, как Хайатт.
К несчастью, был только один способ заставить этого меркантильного негодяя навсегда исчезнуть из жизни Марии. Похлопав себя по карману сюртука и нащупав в нем бархатный футляр, он двинулся на поиски Натана Хайатта.
Глава 27
Марии снилась роскошная спальня в Холстед-Холле, но вдруг что-то ее разбудило. Она лежала в полудреме и улыбалась. Оливер любит ее. Его любовь видна в каждом поцелуе, в каждом прикосновении, в каждом слове, которое он шептал ей, пока они занимались любовью. Дважды. И оба раза с большим пылом и так изобретательно!
Щекам сделалось горячо. Наверное, она многого еще не умеет, но она всему научится, обязательно научится! Теперь, когда прошлое Оливера действительно кануло в небытие, она, Мария, готова на все.
Она перевернулась на бок, чтобы сказать ему об этом, но Оливер исчез. Куда он делся?
В дверь громко застучали. Она вдруг поняла, что разбудил ее как раз этот стук.
— Мопси! Открой! Ты должна открыть!
О Боже! За дверью ждет Фредди. И мистер Пинтер наверняка с ним. А она голая, как младенец!
— Минутку! Я сейчас.
Она быстро надела рубашку, накинула халат и бросилась собирать раскиданные вещи. Одежды Оливера не было. Спрятав все за ширму в углу, она распахнула дверь.
