-Спи, - шепнула я ему и выскользнула в душ, прихватив с собой джинсы и футболку.
Сегодня водные процедуры заняли удивительно мало времени, не было того груза проблем, который мне бы хотелось смыть с себя. Несмотря на полубессонную ночь, чувствовала себя бодро, настроение было на подъёме, и мне казалось, что я справлюсь со всеми трудностями.
Отец нашёлся на кухне, без кителя, но в остальном практически полностью готовый к отбытию на службу. Невольно заулыбалась, наблюдая за тем, как строгий генерал хозяйничает у плиты, помешивая готовящуюся овсянку.
Аня обычно просыпалась раньше всех и готовила завтрак сама. После того как отца перевели в этот город, родителями было принято окончательное решение осесть на одном месте, Аня оставила школу, попытавшись посвятить всё свободное время семье. Но мы с отцом оказались крайне неприхотливыми в быту, да и по жизни вполне самостоятельными. Я вообще жила отдельно, правда, приезжала часто, но всё равно особой заботы не требовала. А отец львиную долю пропадавший то на службе, то в командировках, хоть и ценил внимание и труды жены, но всё равно не мог дать ей того, в чём она так нуждалась. Поэтому мачехе только и оставалось, что заново набрать себе учеников и заняться репетиторством, но график у неё всё равно был странный. Она могла целый день проводить дома, выпекая горы выпечки, которые мы физически были не способны осилить, и которая потом раздавалась соседским детям и многочисленным ученикам. В иные дни она проводила всё время в разъездах, уезжая рано утром и возвращаясь поздно вечером. Иногда отец полушутливо ворчал на эту тему, утверждая, что его жена как истинный филолог не в стоянии правильно распределить время. Но у меня было своё мнение на сей счёт. Ане просто нравился неровный график, который вносил некое разнообразие в её устоявшуюся жизнь.
На дворе стоял июнь, и с основной массой учеников было взята пауза до начала следующего учебного года. Но середина июня всегда была порой «экстренной помощи», как называла её Аня. Именно в эту пору она была особенно нарасхват у тех учеников, кто благополучно завалил выпускные экзамены и теперь нуждался в экстремальной подготовке к пересдаче. Сегодня, видимо, был один из таких дней.
-Доброе утро, - поприветствовал меня отец, не оборачиваясь от плиты. И как только заметил?
-Привет, - не совсем уверенно откликнулась я.
-Кашу будешь?
-Давай.
Не то чтобы я была голодна, но упускать возможность позавтракать с папой не хотелось. Словно разделённая на двоих овсянка могла помочь восстановить пошатнувшиеся между нами связи.
-Кофе налей, - краткое указание, отчего меня таки тянет улыбаться. Он был такой привычный и предсказуемый. Такой знакомый. Папа.
Пока я возилась с кружками, отец закончил с овсянкой. Себе я достала банку варенья, а родителю – мёд с орехами. Первое время молча сидели за столом, уплетая за обе щеки кашу. У меня и аппетит зверский проснулся. Лишь иногда отрывали глаза от своих тарелок, выжидающе поглядывали друг на друга. Вполне ожидаемо. Я сдалась первая.
- В этот раз не планировала ничего скрывать… Не то чтобы я и до этого планировала, но сейчас уж точно нет… Но день вчера сложный выдался. Эмоционально.
Отец понимающе кивнул.
- Ставить точку в отношениях – это всегда тяжело.
Он хоть и говорил без особых эмоций в голосе, но я слышала, это из личного опыта. Про Марину? Наверное, ему тогда это тоже нелегко далось. Мне больше думалось, что отец из-за расставания с Артёмом переживает. Но ведь и Марину он когда-то любил. Сильно.
-Тяжело, - согласилась я с ним.
Папа ещё немного подумал, прежде чем задать свой следующий вопрос. В отличие от Ани его мало интересовало как и когда.
- Ась, ты уверена?
-В чём? – слегка стушевалась я, не понимая хода его мыслей. – В том, что от Андрея ушла?
Отрицательно качнул головой.
-В Артёме.
Вот тут я струхнула. Ну как… Скорее просто напряглась, но ладони вдруг стали влажными.
Пару раз моргнула, смотря на отца круглыми от удивления глазами. Ещё и губу укусила… опять. Тут же почувствовав привкус крови на кончике языка.
-В каком смысле? – уточнила осторожно.
Отец повёл рукой по волосам, ему самому не сильно нравилось то, что он собирался мне сейчас сказать.
-Ты уверена, что Артём именно тот человек, в котором ты сейчас нуждаешься?
Я опять заморгала, не понимая, что именно сейчас от меня хотят. Нет, ну сам-то вопрос я поняла, а вот его суть никак не желала доходить. Что значит тот или не тот? В голове промелькнуло наивное возмущение: «А что, разве может быть кто-то ещё?!».
Папа тоже весь подтянулся, безошибочно считав с моего лица все эмоции. Это я от них только прятаться хорошо умела… А как чувствовать начинала, так сразу превращалась в открытую книгу.
-Ась, я не хочу вмешиваться… Но если брать в расчёт всю вашу историю. Ты не находишь это.. мм.. несколько странным?
-Ты хочешь сказать, что Артём делает это специально?
-Нет, ребёнок, не хочу. Но мне бы очень не хотелось, чтобы вы оба обожглись.
-А почему ты думаешь, что мы обожжёмся?
В эту самую минуту я чувствую себя очень маленькой и глупенькой… Будто бы девочкой.
Генерал накрывает мою ладонь своей, слегка сжав её в ободряющем жесте.
-Ты всегда была рассудительной. Даже через-чур. Я просто прошу тебя и в этот раз голову не терять. Не торопитесь. Не форсируйте события.
Он очень внимательно посмотрел мне в глаза, ища в них необходимые ему ответы, определяя, насколько я услышала его.
А меня хватило лишь на то, чтобы послушно кивнуть головой, соглашаясь сама не ведая на что. Наверное, надо было добавить что-то ещё, но в этот момент на кухню вошёл Артём, и я на чистом автомате выдернула свою руку из-под отцовской кисти.
Артём кинул любопытный взгляд в нашу сторону, проведя ладонью по своему голому торсу, сильно утруждать себя одеваниями он не стал, натянув лишь одни штаны. И босыми ногами прошлёпал ко мне, плюхнувшись на столовый диванчик рядом со мной, после чего уверенным движеним притянул меня к себе за плечо и поцеловал. Мне не понравилось. На ласку походило мало, скорее уж на попытку показать, кто тут… главный?
- Доброе утро, - объявил он нам, самодовольно отрываясь от меня.
Обеспокоенно перевела глаза на отца, тот смолчал, но напрягся. Даже желваки очертились достаточно отчётливо, так сильно челюсти сжал. И пока я переваривала неловкость возникшей ситуации, ища достойный выход из неё, мужчины вели немой диалог, многозначительно поглядывая друг на друга. Наэлектризованная атмосфера искрила во все стороны, грозя зацепить каждого из участников. Поэтому я не придумала, ничего лучше, чем пнуть под столом Артёма, продолжавшего всё так же обнимать меня. Хватку он, конечно, ослабил, но отпускать полностью не стал. Его рука скользнула вдоль моей руки, в итоге оказавшись на моей коленке.
