— Веди.
Зуяр кивнул и отправился в избу одеться, и когда собрались все, направились в сторону леса, куда повел сын старосты. Это была последняя надежда. И если Анарад ошибся, то… Нет, просто другого и не может быть. Он найдет ее, обязательно найдет. И Воймирко выпотрошит, чтобы больше не смог добраться до Агны никогда.
Казалось, путь был бесконечно долгим. Как только углубились в лес, разделились, чтобы больше охватить чащобу. Чем ближе был полдень, тем темнее становилось, непогода только усиливалась, дождь хоть ослаб, но моросил неприятно. Зуяр иногда останавливался, чтобы путь сверить и вновь продолжал путь.
— Тут уже недалеко. Изба та травнице принадлежала, она уже третья зима как умерла, многие к ней ходили за нужным снадобьем, — рассказывал сын старосты.
Вскоре послышался шум, будто бурлило что-то, казалось, что приближался ливень, он вот-вот обрушится на головы, но когда путники вышли к скалистому уступу, стало понятно, что это шумит река. Она брала начало из мглистой чащи, и, спустившись по каменным высокими ступенями, терялась где-то внизу. Местные выстроили здесь мосток, только, казалось, слишком хлипкий и ненадежный, но Анарад и в вброд готов был перейти.
— Там, — указал Зуяр под окутанный туманом полог, — и изба травницы.
— Здесь жди меня, — посторонил Анарад парня и прошел вперед — кто знает, что там будет их ждать.
Сам жрец — Анарад в этом уже убедился — не представлял никакой опасности, другое дело те силы, что помогали ему, неизвестно как могут отозваться на вторжение. Но Анарад это не могло остановить, одно то, что жреца здесь вовсе может не оказаться, дробило на части нещадно. Он ступал бесшумно, отодвигая, пробираясь через колкие ветви, принюхиваясь, пытаясь уловить какие-то признаки, но кругом была тишина. Шаг за шагом, сжимая клинок на поясе, он приближался к лесной избушке, и уже скоро показалась покосившаяся и потемневшая от сырости кровля, усыпанная палой многолетней листвой. Ни запаха дыма, ни трав — ничего не было. Разочарование с горьким привкусом отчаяния, что жрец узнал о приближающей опасности, как и в прошлый раз, и успел сбежать. И все же что-то внутреннее толкало княжича не спешить и быть предельно настороже. Изба открывалась взору все больше, порог ее сгнил давно, зияли окна черной пустотой — никого вокруг не было.
Еще шаг, как вдруг позади прошелестело что-то, Анарад резко обернулся, отпрянул в сторону прежде, чем мелькнула тень, и в ствол дерева, где только что стоял Анарад, врезался топор. Кто-то бросился прочь, и Анарад, не помня себя, бросился в погоню. Служитель рванул через чащу, надеясь сбежать. Анарад настигал его стремительно, готовый к броску, вцепиться тому в глотку зубами, разорвать на части за все, что он делал с Агной, за то, что забирал ее силы, что пытался увести от Анарада. Жрец устремлялся к желобу реки, видно, рассчитывая там на свое спасение, и в чем оно заключалось, Анараду было неизвестно. Да и не доберется он туда — Анарад не позволит.
Воймирко, едва не спотыкаясь, перемахнул через упавшее подгнившее дерево неудачно, Анарад сиганул следом, обрушившись скалой на жреца, сбивая того с ног. Воймирко, рухнув на землю, рванулся было вперед. Анарад дернул за шиворот, разворачивая к себе, занося кулак — удар разбил скулу жреца, от второго лопнула губа, потекла ручьем из носа руда, заливая бороду.
— Где она? — потребовал ответа, хватая за грудки и встряхивая его с силой, хоть тот и не скажешь, что хлипкий был — матерый, как медведь, широкий в плечах. — Где она? — повторил Анарад, поднимая того на ноги.
— Ты не увидишь ее больше никогда. Она принадлежит мне.
— Убью тебя, — прошипел сквозь стиснутые зубы Анарад, обрушивая очередной удар.
Голова Воймирко едва не оторвалась от шеи, он рухнул на землю. To, что этот трусливый пес даже не оборонялся, злило безмерно. Анарад почти его не видел, перед глазами красная пелена, казалось, и дышать перестал. Выдернул нож из-за пояса, схватил за шиворот, приставив лезвие к горлу.
— Веди меня к ней, или я с тебя кожу заживо сдеру.
Анарад всего лишь на миг ослабил хватку, но жрец, казалось, только этого и ждал
— он мгновенно вывернулся, что-то твердое и острое ткнулось в бок, и, казалось, горло на миг, но перехватило. Жрец воспользовался замешательством, дернулся вперед, подрываясь на ноги.
— Вот гад, — Анарад кинулся в погоню, да только дыхание стало уж слишком горячим, и почему-то мокрый был весь левый бок.
Воймирко уходил, будто сил у него стократ прибавилось, а у Анарад, наоборот, и что за напасть, ноги почему-то неметь начали, а перед глазами поплыло. Анарад даже из вида его на миг потерял, остановился, чтобы отдышаться, и только тут понял, что дырка была в боку, из которой лилась кровь — все же ранил. Анарад стиснул зубы, вбирая в себя влажный воздух, шумела близко вода. Зашагал на шум, постепенно на бег переходя, вырвавшись из зарослей, едва не сорвался в обрыв — успел за дерево зацепиться.
— Вон он! — услышал крик Зуяра.
Анарад скользнул взглядом вдоль берега, выискивая паскуду, и нашел: Воймирко, перепрыгивая валуны и коряги, утопая в насыпи, бежал прочь. Горло рвало от гнева
— уходит, но княжич только сглотнул. Прихватив удобнее в руку нож, не раздумывая, метнул его в служителя — слишком большое расстояние: нож чиркнул воздух, но все же — Анарад даже и не ждал такой удачи — достиг цели, вонзившись в лодыжку, обтянутую голенищем сапога. Жрец подвернул ногу, хватаясь за скользкие камни и голые корни чахлых сосен, сорвался с края, опрокидываясь в пропасть вместе с землей и камнями, запоздало до слуха донесся его глухой вскрик.
Когда Анарад подбежал к краю, Воймирко течение унесло прочь на несколько саженей, река беспощадно метала его из стороны в сторону, служитель пытался зацепиться хоть за что-нибудь и выбраться на поверхность, по его метнуло вниз по крутому порогу, и тело его застыло. Жреца прибило к берегу, зацепив острым суком. Серые воды уносили бурые струи по течению, будто жилы тянулись от груди Воймирко. Анарад перевел дыхание, развернулся, встречаясь взглядом с Зуяром, тот — даже издали было видно — побелел сильно.
Анарад, оглохнув, бросился обратно в чащу к избе. Найти, обнять, зацеловать. Где держал ее жрец, куда увел? Страх ледяными клещами сжал сердце, когда Анарад ввалился в полуразрушенную, но натопленную, видно, жрецом избу, и не нашел ее. Его ослепило. Уперев руки в косяк низкой двери, Анарад тяжело дыша, шарил взглядом по голым стенкам и полу с широкими в палец щелями, и не верил глазам, обезумев. Где она? Зуяр за спиной стоял и молчал, Анарад оттолкнул его, пошатнувшись, вышел наружу, оглядывая бурые промоченные дождем стволы сосен.
— Агна! — крикнул он, рванув связками горла.
Тишина откликнулась, чернота разлилась в голове, заполонив глаза, Анарад не мог поверить, что здесь ее нет, просто не мог и ком в горле встал. Неужели эту ловушку служитель подстроил вместе с Доминой и на самом деле спрятали в другом месте? Вспомнив о вдовице, княжич стиснул челюсти, гулко глотнул. Убьет ее, вернется и придушит!
