— Вы не понимаете, Александр, могли случиться перегрузки с новыми камнями. Мы хотели этого избежать! — вновь подает голос Рауль.
— Хендрикс! — выкрикивает мое имя, и я вытягиваюсь по струнке смирно, — У тебя с машиной случилась перегрузка?
— Нет, сэр! — звонко отвечаю и ощущаю себя маленькой девочкой перед строгим родителем.
— Я нанял в свою команду профессионалов, а не перестраховщиков. И плачу деньги за то, чтобы перегрузки не случались. Если кого-то это не устраивает, то он может уйти из команды. У вас ровно час.
Атмосфера в мастерской кажется до того напряженной, что ее можно резать ножом.
— Тебе, Хендрикс, больше всех надо, да? — срывается Рауль, — Решила подлизаться к руководству? Прокладываешь себе дорогу в большой спорт любым удобоваримым способом?
Внутри у меня все холодеет, но я и бровью не веду. Со стороны действительно все кажется именно так, как говорит Рауль.
— Вы ошибаетесь, Рауль. Я ни на что не претендую, — спокойно отвечаю мужчине и проникновенно заглядываю ему в глаза. В гляделки играем недолго, он довольно быстро отводит глаза.
— И не надейтесь, Донна, на следующей неделе я вновь займу свое место, — растеряно бормочет Скорсезе, поправляя растрепанные волосы.
— Я и не надеюсь, — твердо проговариваю, — Завтра последний день моего отпуска, и я возвращаюсь домой, — проговариваю мысли вслух ни столько для Скорсезе, сколько для себя, — Вы зря волнуетесь.
— А я не волнуюсь, — нервно выплевывает Рауль и быстрым ровным шагом покидает ангар. Хмурюсь, взглядом провожая его удаляющуюся спину. Он врет. Он волнуется и довольно-таки сильно.
Вскидываю подбородок и поворачиваюсь в сторону задумчивого Тейлора. Джонатан стоит и глаз не сводит с камней, будто если на них долго смотреть — они сами себя зарядят. Команда механиков не дышит, ждет его четких указаний.
— Джонатан, собрать и зарядить новый комплект камней вы не успеете. Логичнее воспользоваться моим, — говорю очевидные вещи. Вижу, что Тейлор сомневается, и хочу ему помочь принять правильное решение как можно быстрее. Время не резиновое.
Он отрывает взгляд от двигателя и смотрит на меня с прищуром, недобро:
— Все-то вы знаете, мисс Хендрикс! — въедливо ворчит на мои слова.
— Всего я не знаю, просто смотрю на ситуацию глазами реалиста, — пожимаю плечами, — Глупо в точности исполнять приказ Александра сейчас. Об этом нужно было думать раньше. Да, и не получится его исполнить, что уж там!
Нереально за час-полтора подготовить камни и переложить их в двигатель. О базовом тестировании двигателя речи вообще не идет, здесь необходимо часа три, если не больше. И Тейлору это прекрасно известно.
— Много вы понимаете, Донна! На вас не лежит груз ответственности за принятые решения. И не вам держать ответ, если машина заглохнет на дистанции, — ругается, но злится он на себя.
— Решение в любом случае за вами, — подхватываю Эрин под руку и вывожу из ангара.
— Прошу всех посторонних выметаться вон, — раздается строгий голос Тейлора, — Парни, слушать мою команду!
Двери за нашими спинами закрываются, и приказ Тейлора я уже не слышу. Касаюсь ладонью руки Эрин и осторожно поглаживаю девушку, успокаивая. Она в смятении. Волнуется, переживает, и ее тело пробивает мелкая дрожь. Никуда не годится! И это за полтора часа до квалификации.
— Все будет хорошо, — внушительно произношу и закрепляю свои слова взглядом, полным уверенности, — Тейлор переставит мои камни в твою машину. И ты покажешь лучшее время.
— Я не знала, что Ханниган отдал строгие распоряжения относительно камней вчера, иначе бы не стала ему перечить, — растеряно бормочет она, — Рауль напугал меня вчера, сказав, что я вообще могу пролететь с заездом! — вырывает ладонь из моего захвата и скрещивает руки на груди, укачивания себя в объятиях, — Донна, понимаешь, я не могу слить заезд?
— Ты его не сольешь.
— А все туда и идет! — сокрушается она.
— Все ошибаются.
— А теперь еще и Рауль злится на меня! Нашел крайнюю! Донна, ты слышала? Будто речь идет о бабских кофточках! — возмущенно цитирует Скорсезе и смотрит на меня в поисках поддержки, — И Александр потом именно мне выскажет все хорошее!
— Людям иногда необходимо найти крайнего, чтобы не признавать своих ошибок. Скорсезе на тебя не сердится, он просто переживает за исход соревнований, — вновь протягиваю к девушке руку и мягко провожу подушечкой большого пальца по тыльной стороне ее ладони, — Ты сейчас соберешься с мыслями и откатаешь квалификацию на новых камнях. И Александр ничего тебе не скажет, потому что ты будешь умницей.
— Спасибо, Донна, — она пытается растянуть губы в улыбке, — Все равно чувствую себя неуравновешенной идиоткой, меняющей собственное мнение как перчатки.
— Ты не идиотка. Сомнения — это вполне естественно. Ты просто переосмыслила ситуацию, выбрала лучший вариант. Теперь остается занять место на стартовой решетке в первой тройке машин. А это с таким двигателем сущие пустяки. Болид полетит быстрее скорости света. С ним сможет сравниться разве что Рауль, в бешенстве нарезающий круги по мастерской, — у Эрин получается рассмеяться, и я вновь хватаю ее под руку, утягивая за собой пропустить по чашечке чая перед заездом, — Я серьезно!
* * *
Занимаем свои позиции. Зеленый сигнал светофора. Первый круг, не спешим, тянемся единым потоком, прогреваем шины. Второй круг — и большинство пилотов резко ускоряется, уходя сразу же на быстрый круг. Болид меня не очень хорошо слушается, но я тоже решаю не медлить и выжать свой максимум. Не чувствую своего тела, только влажные ладони, крепко сжимающие руль и напряженные ноги, выжимающие педаль газа до отказа.
Первый, второй, третий круг… Кажется, всего семь… Пятнадцать минут истекают как вода сквозь пальцы. Прихожу шестнадцатой, и следующая квалификационная сессия проходит без меня. Не обидно. Я ожидала подобного результата. Не последняя, и это уже хорошо. Зато Эрин пользуется своим, моим… нашим шансом на все сто. Проходит сначала во второй этап квалификации, а потом и в третий, где занимает второе место. Я считаю, что это идеальная позиция. Завтра перед заездом достаточно перераспределить заряд на камнях, и она обязательно улучшит свое время.
— Я же говорила, что ты сможешь, — обнимаю девушку, когда мы на пит-лейне выбираемся из болидов. Она ведет себя сдержанно, хотя я улавливаю ураган эмоций, разрастающийся в ее душе.
— Прости, Донна, из-за моей глупости, я лишила тебя возможности побороться за победу, — хрипит ее голос.
— Эрин, ты шутишь? В тройку я бы все равно не попала, и за победу побороться не получилось бы. Как-нибудь в другой раз, — смеюсь, хотя мы обе знаем, что другого раза уже не будет.
Иногда единственное, что ты можешь сделать ради победы — отойти в сторону и позволить сильнейшему занять полагающееся ему место.
