– Ну, слава богу, что он есть.
Сунув ключ в замок, Уэйн повернул его и открыл дверь. В этой части подвала было темно. Уэйн нашел выключатель, и помещение залил свет.
Насос стоял на бетонном полу у противоположной стены. Пол действительно слегка затопило, но проблема была не в этом. В двух футах слева от насоса стояла тяжелая на вид черная сумка, из которой торчала дюжина пол-литровых бутылок из-под «Столичной». Уэйн взглянул на меня, силясь понять, видела ли я их раньше; понять, осознаю ли я, что это значит. Я тоже посмотрела на него. Мои глаза были распахнуты так широко, что я почувствовала, как мой шрам натянулся.
– П-п-прямо перед своим отъездом, – сказал Уэйн, заикаясь и брызжа слюной, – он пришел ко мне помочь срубить то бобовое дерево и сказал мне… – Уэйн закашлялся. – Он сказал мне, что перестал пить водку год назад. Что хочет быть хорошим папой.
Еще раз взглянув на бутылки, я от стыда закрыла лицо руками.
– Мэдди, – в ужасе произнес Уэйн.
– Мне он говорил то же самое, Уэйн.
Я подняла умоляющий взгляд, но он избегал смотреть мне в глаза. Опасливо обойдя меня боком, Уэйн направился к дальней стене, которая чем-то привлекла его внимание. Его челюсть отвисла, и он указал на нее пальцем.
Посмотрев в ту сторону, я увидела стену воды и бочки с едой, припасенные Иэном на случай Судного дня. За полками со вкусом было развешано оружие Иэна: ножи, мечи со всего мира, топор и кирка. Еще там были три противогаза, один из которых, судя по его размеру, явно был рассчитан на ребенка. Напротив стоял массивный двустворчатый оружейный шкаф. На рабочем столе Иэна лежали три лука и сотня стрел. Воистину зловещее зрелище.
Уэйн резко развернулся ко мне. Он был потрясен до глубины души.
– Мэдди! – воскликнул он вновь, и в этот раз его интонация была не только вопросительной, но и обвиняющей. – Бога ради, скажи, что все это значит! Мы должны с этим что-то сделать! Он полностью утратил контроль над собой! Тебе здесь небезопасно! И Чарли! Как же Чарли?
– Я в ужасе, – сумела произнести я, с трудом сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. – Скажи мне! Что мне делать? Помоги мне! Прошу!
Прошу, Уэйн. Прошу.
Положив худую руку мне на плечи, он притянул меня к себе. Я почувствовала запах удобрения для газона, аромат жевательного табака и тот ни на что не похожий дух, который, кажется, всегда исходит от стариков. Дуновение смерти. Едва уловимый запах затхлого дыхания и приближающегося конца.
День убийства
Дайан сама не узнавала свой голос.
– Бросай оружие! – крикнула она всклокоченной тени в дверном проеме, и на сей раз ее голос прозвучал настойчивее.
Бейсбольная бита по-прежнему была занесена, готовая к удару. Руки Дайан стиснули пистолет сильнее, а палец начал нажимать на спусковой крючок.
– Брось биту! Сейчас же!
Фигура сделала шаг вперед. Это была женщина. Одна сторона ее лица была разбита, напоминая пазл из неподходящих друг к другу кусочков. Впечатление женщина производила ужасающее. Она напоминала ожившего мертвеца.
А затем Дайан увидела в ее здоровом глазу страх. Страх, изнеможение и облегчение. Бросив биту, она упала на колени.
– Наконец-то, – дрожащим голосом произнесла она. – Мы знали, что вы здесь. Слышали звонок в дверь, но боялись выйти. Мы прятались, но затем мне пришлось отправиться на поиски Чарли. Он убежал. Вы знаете, где Чарли?
«Чарли, – подумала Дайан. – Я так и не спросила его имени».
Имя Чарли ему подходило. Чарли с шоколадными глазами.
– Вы мама Чарли? – мягко спросила Дайан.
– Да. Я Мэдди.
– С Чарли все хорошо, Мэдди. Он в безопасности. Он с одним из наших офицеров.
Женщина молитвенно сложила руки и что-то забормотала.
В то же мгновение в дверях спальни появился Шиппс, держа оружие на изготовку.
– Все в порядке, Шиппс, – сказала Дайан.
Он включил свет, и его взгляду предстала раненая женщина с дикими глазами.
– Господи Иисусе, – ошеломленный, произнес он, опуская оружие.
– Ей нужна медицинская помощь, – сказала Дайан, указав на другую женщину, прятавшуюся в углу.
– Это моя подруга Джоанна, – произнесла женщина с ужасным шрамом через глаз.
Дайан выразительно посмотрела на нее.
– Это ваша подруга? – спросила она. – Подруга, которую вы «пригласили, а папочка вернулся домой»?
Шиппс увидел замешательство на лице Дайан.
– В подвале находится мужчина, – сказал он Мэдди. – В его водительских правах написано, что его зовут Иэн Уилсон. Это ваш муж?
Мэдди силилась что-то произнести.
– Иэн Уилсон – это ваш муж? – повторил Шиппс свой вопрос.
– Д-да, – заикаясь, ответила она. – Он… Он…
Было неясно, чем являлись ее слова – мольбой или просто последствием оцепенения.
– Больше не представляет угрозы, – ответил Шиппс, мрачно оглядывая комнату.
– Что произошло? – спросила Дайан, оборачиваясь к Мэдди.
– Мой муж сошел с ума. Он… Он… – Не в силах продолжать, Мэдди разрыдалась. – Он… Он… – Женщина хватала ртом воздух.
Она явно была в шоке. Дайан поняла, что ответ на ее собственный вопрос был очевиден.
– Постарайтесь успокоиться. Скоро все закончится. Вы можете идти? – обратилась она к Джоанне. – Мы можем вызвать врачей, чтобы они вас отсюда забрали, но гораздо лучше, когда никто не топчется на месте преступления.
Вздрогнув, Джо кивнула. Она протянула руку, чтобы ей помогли подняться.
Дайан как раз вела Джоанну вниз по лестнице, когда у Шиппса зазвонил телефон.
– Это коронер, – сказал он. – Спускайтесь без меня.
Дайан, Мэдди и Джоанна вышли из дома навстречу полному хаосу. Квартал светился подобно ярмарочной карусели. Две подоспевшие дополнительные полицейские машины были припаркованы у обочины чуть дальше по улице с включенными мигалками. Новые полицейские обходили периметр дома, без остановки переговариваясь по телефонам и рациям. На подъездной дорожке стояла скорая, озаряя вспышками своих красных проблесковых маячков всю улицу.
Ведя Мэдди и Джоанну к скорой, Дайан заметила в машине Билла, на заднем сиденье, пожилого мужчину в бейсболке с логотипом машиностроительной корпорации «Джон Дир», с явным страхом глядевшего в окно на дом Уилсонов. Встретившись с ним взглядом, Дайан узнала в нем беглеца с заднего двора.
Мэдди его не видела. Она искала глазами Чарли. Увидев его в карете скорой помощи, Мэдди попыталась забраться туда к нему, но споткнулась. Чарли прыгнул на маму с такой силой, что едва не сбил ее с ног.
