– Мы поняли, Лиза, не беспокойтесь, – заговорил Грант, – но нам очень любопытно с вами пообщаться, дольше тянуть нам не хотелось, скоро у нас будет очень много работы. Да и к тому же вы обещали поделиться информацией, если мы окажем посильную помощь, – я ощутила, как жар стыда заливает щеки, делая их пунцовыми.
– Кажется, я была не в себе, когда это предлагала.
– Но ведь было такое? – тут же подловил меня Фокс. – Мы готовы работать рядом с вами, задаем вопросы, а вы вспоминаете все, что знаете по этой теме. Согласны?
Менталисты умиленно улыбались, подслушивая, как в моей голове прокручиваются шестеренки и просчитываются варианты. Зыркнув на Верреса – мог бы и предупредить! – я пошла сообщать Василе о нежданных гостях, которых тоже следует накормить.
На протяжении всего дня эти три товарища следовали за мной повсюду, правда, и руками работали будь здоров. Пока они красили одну стену, я уже наносила контуры будущих птичек, зайчиков и прочих милых зверушек на другую и перебирала в памяти свои знания о родине. Какие только вопросы менталистов не интересовали: и политическое устройство, и оружие, и школьная программа, и семейные ценности, и искусство, и расовые конфликты. Военную хронику «пересказала» вкратце, спасибо мужчинам за то, что не просили вдаваться в детали – физически уставшая, эмоционально и ментально выпотрошенная, я не хотела думать об ужасах войны. После обеда ребята поняли, что переборщили с расспросами и дали мне от себя отдохнуть, включившись в перетаскивание детских кроватей в единственную полностью готовую комнату. Благо, Беатрис раздобыла краски с магической основой – ни резких запахов, ни проблем с высыханием. А весь лишний мусор я с легкостью убрала, воспользовавшись навыками бытовой магии. Мне определенно это нравится!
К ужину основная работа была завершена, впереди нас ждала сборка мебели. Столичные гости подивились новым матрасам и стеганным шерстяным одеялам – они отличались от тех, что были им привычны или считались роскошью. Конечно, матрасы на воздушной или водной магии – это ого-го!, но и мы не лыком шиты. Флин предупредил коллег о патенте и ненужных вопросов не последовало. А еще, к моему удивлению, им понравились наши куклы с лицами матрешек. Мэтью даже попросил одну для своей дочки, взамен пообещав подумать о преподавателях для детей. Мои желания известны. Наверняка найдутся те, кто согласится работать с отказниками, раз уж, как выяснилось, реформы набирают обороты.
Когда освободившаяся после ужина Васила зашла в свою обновленную комнату с небольшой авоськой в руках, обомлела – Флин едва успел подставить ей стул. Эта спальня оказалась самой обжитой. Каждый, кто хоть что-то умел делать руками, постарался ее порадовать. Мужчины сделали добротную широкую и высокую кровать, чтобы грузной Василе было комфортно. У кровати плетёный из лоскутков коврик, это девочки из кружка по рукоделию постарались, а на коврике тапочки – работа усердной Тамии, капитана команды чистюль. Аришки расстарались вышитыми занавесками пастельных тонов. На стенах висели ажурные полочки с детскими поделками из дерева и соленого теста, я озаботилась зеркалом с полочкой, на которой уже покоились баночка со смягчающим руки зельем и гребень-плойкофен. У стены светлел комод, на прикроватной тумбочке пестрела букетом ярких цветов белая ваза, а за дверью пряталась вешалка, резная доска с крючками и пяток плечиков-распялок на них. Кровать для Коркариша исчезла, так как мальчик пожелал разделить жилье с Колином, с которым в последнее время они стали не разлей вода.
Но такой радости удостоилась только Васила, которая сразу же вернулась в свою обновленную спальню, и самые младшие детки, в комнате которых установили две кровати для воспитателей. Остальным предстояло еще одну ночь провести на мансарде. Но уже на следующий день, перевозбужденная и не менее сильно уставшая детвора, перемещались из комнаты в комнату и обсуждали абсолютно одинаковые кровати, цвет стен, рисунки на них, и новые мягкие постельные комплекты. Ведь было жизненно необходимо убедиться, что свой матрас не менее удобный, чем у соседа. Угомонить эту публику удалось только одним способом. Сияющая Васила достала припасенное песочное печенье и молоко, а Гевин распределял баллы между воспитанниками, награждая самых усердных.
Так пролетели последние дни отпуска Троя и Власа.
– Это неправильно, что парни уходят без меня. Мы команда, привыкли работать вместе и понимаем друг друга на уровне интуиции. В столице неспокойно. Без моей поддержки им будет трудно. Но, с другой стороны, я рад, что у меня есть возможность задержаться тут еще ненадолго, – делился мыслями Ричард, смотря мне в глаза, вгоняя в краску смущения.
Фраза «Остаться рядом с тобой» не прозвучала, но была ясна как божий день.
Прощальный ужин, несмотря на все Василины усилия, был грустным. Пацаны понимали, что теряют, ведь Трой и Влас за эти недели стали для них ориентирами, как старшие братья, а то и отцы. Им будет пусто без балагура Троя и тяжело без твердой направляющей руки Власа. Девочки, особенно младшие, обожающие Троя за готовность всегда прийти на помощь и вникать в их вселенские девичьи печали, хлюпали носами.
На следующий день, еще до всеобщей побудки, прихватив запас полуфабрикатов, Трой и Влас уйдут большим порталом. И несмотря на несметное количество выпечки, столь любимой мужчинами, все понимали, что для большой команды Ричарда это сущая мелочь. А то! И его и сынка его паскудного.
Невена не стеснялась в выражениях! Прямой характер у женщины, говорила, что думала, не подхалимничает и ведет себя здраво, без задирания носа. И это сразу вызывает уважение.
– Про налоги менталист правду поведал. Для нашей маленькой деревни три года как послабление в налогах вышло. Готлиб нам ничего не сказал и три года разницу себе присваивал. А мы то гадали, с каких шишей он дома покупает.
– И что с ним сейчас? – интересуется Васила.
– Его ждет каторга. И за казнокрадство, и за то, что вашего парнишку чуть не убил, и за сына тоже ему ответ держать. А Гдану присудили эту... как её, ремо... ремо..., – и не совладав с мудреным словом, продолжила, как сама понимала, – в общем, парня магам отдали, таким, как тот менталист, что был в вашем доме. Чтоб они ему совести добавили. А потом определили туда, где детей на военных учат.
Реморализация – неприятная процедура, мне Флин рассказывал. Что-то подобное сделали с садистом Дереком перед тем, как лишить его магии.
– И поделом мерзавцу! – фыркнула наша добродушная повариха. Видимо, подвиги старосты ей известны.
Глава 20
Сейчас, когда появилась возможность сбросить часть задач на Беатрис, в приоритетах стало изготовление артефактов для конкурса кулинаров и для дриад. Беатрис работала гораздо эффективнее меня, то ли в силу великих организационных способностей, то ли потому, что ей не приходилось распылять свое внимание между десятком направлений. Она уверенно вела строительную эпопею к победному завершению, периодически предоставляя мне отчеты или советуясь при спорных ситуациях. Закончив с баней, мужчины переключились на столярную мастерскую и теплицу, которая, как мне объяснили, будет каскадной. Ну будет и будет, потом оценю, раз моего вмешательства не требуется.
