– Ну вот, теперь рассказывай, – шепотом велела она. – Что случилось? Они встретились, да? Я все время боялась, что это произойдет.
Верити снова затрясла головой. Прическа у нее растрепалась и стала похожа на темный хохолок. В комнату, болтая между собой, вошли три женщины. Демельза быстро встала у Верити за спиной.
– Позволь, я приведу в порядок твою прическу, – сказала она. – От этих танцев вечно шпильки теряются. Сиди смирно, я вмиг все поправлю… Ну и жарко же там! У меня уже рука отваливается веер держать.
Она щебетала, вынимая шпильки из прически Верити и вставляя их обратно. Два или три раза у той начинала трястись голова, и тогда Демельза прижимала к ее вискам свои холодные и сильные после выпитого портвейна пальцы и ждала, когда пройдет спазм.
– Я не смогу снова через все это пройти, – вдруг очень тихо произнесла Верити. – Просто не смогу. Я знала, что такое может случиться, но я этого не вынесу. Мне подобное не по силам…
– Что тебе не по силам? – переспросила Демельза. – Расскажи, что случилось?
– Они… они встретились, как раз когда Эндрю уходил. Я предчувствовала, что сегодня произойдет что-то плохое. Я все ждала, когда представится возможность поговорить с братом, но Фрэнсис уже которую неделю ходит мрачнее тучи. Они снова страшно поругались. Эндрю искал примирения, но Фрэнсис его даже слушать не пожелал. Он ударил Эндрю. Я думала, Эндрю его убьет. А он просто посмотрел на Фрэнсиса с презрением, и все… И я почувствовала, что он и меня винит в…
– Не говори ерунду.
– Но это так и есть. Я виновата, потому что хотела всем угодить. Хотела сохранить дружбу Фрэнсиса и любовь Эндрю. И боялась поговорить с братом. Этого бы не случилось, если бы я обо всем ему рассказала. У меня не хватило смелости быть откровенной. Я струсила. И вот как раз с трусостью Эндрю никогда не смирится…
– Верити, ты ошибаешься. Ничто не имеет значения, если ваши чувства…
– …И он ушел. Не сказав ни слова и не оглянувшись. Это было даже хуже, чем в последний раз. Теперь я знаю, что больше никогда его не увижу…
В игорной комнате Росс проиграл тридцать гиней, а Фрэнсис столько же, но в два раза быстрее.
После прогулки по свежему воздуху Фрэнсис вернулся с посеревшим от злости лицом. Он молча сел за стол для игры в фараон, и никто не осмелился с ним заговорить. Мрачные физиономии кузенов испортили игрокам настроение. Даже банкомет, человек по фамилии Пейдж, чувствовал себя как-то неловко. Маргарет Картланд зевнула, встала из-за стола и смахнула в кошелек несколько золотых монет.
– Идемте, Люк, – сказала она, – а то что-то мы здесь засиделись. Давайте немного пройдемся, пока не начались танцы.
Новый любовник Маргарет послушно встал и с беспокойством взглянул на Фрэнсиса, но тот никак не отреагировал на их уход.
У двери Маргарет властно взяла Воспера под руку и огляделась. Танец тем временем подошел к концу. Стройные ряды танцующих перестроились в кружки, кружки постепенно таяли, по мере того как их участники разбредались: кто шел в комнату отдыха, кто устраивался в уголке зала под папоротником.
– От этих изящных танцев меня разбирает тоска, – сказала Маргарет. – Столько поз, и все без толку.
– А вы предпочитаете, чтобы ваши позы приносили результат? – ответил Воспер. – Рад слышать.
– Цыц, бесстыдник, – приструнила его Маргарет. – Не забывайте, где мы находимся. Проклятье, кажется, начался перерыв.
– Это не важно, милая. Я могу воспользоваться локтями.
Маргарет продолжала осмотр зала. Остался только один кружок, который никак не желал расходиться. Кружок этот в основном состоял из мужчин, но в центре его Маргарет увидела какую-то женщину, вернее, даже двух. Вскоре этот кружок, как рой пчел, начал передвигаться к свободным стульям и там замер. Несколько трутней разлетелись в поисках закуски и напитков. Теперь Маргарет могла разглядеть, что центр кружка составляли две дамы: одна – лет тридцати, довольно миловидная, с печальным лицом, а вторая – совсем молоденькая и вызывающе красивая, с густыми черными волосами и в переливающемся платье с открытыми плечами.
– Присядьте в игорной комнате, дорогая, – предложил Воспер, – а я схожу принесу вам что-нибудь.
– Нет уж, пусть они там без меня грызутся. Скажите лучше, что это за молодая женщина, вон там? В серебристом платье. Держится независимо. Она из местных?
Воспер воспользовался лорнетом:
– Представления не имею. У нее прекрасная фигура. Хм, очень мила. Что ж, пойду принесу вам конфитюр и печенья-сердечки.
Воспер ушел, а Маргарет остановила знакомого и расспросила его об интересующих ее дамах. Полученная информация заставила ее несколько недоуменно улыбнуться. Стало быть, муж с перекошенным от злости лицом играет в карты, а жена тем временем флиртует с десятком мужчин и даже не вспоминает о нем. Маргарет обернулась и посмотрела на Росса, который как раз делал ставку. Под таким ракурсом его шрам не был виден.
Не то чтобы Маргарет Картланд переживала за семейное счастье капитана Полдарка. Ее больше интересовало, есть ли у него деньги. Она знала, что аристократы относятся к нему с презрением из-за отсутствия капитала. Но какой-то доход у него наверняка все же имелся. Маргарет вспомнила ту ночь, которую они провели в хижине на берегу реки пять лет назад, и прикинула, есть ли у нее шансы снова утешить Росса.
Вернулся Воспер, но Маргарет отказалась пройти в игорный зал и предпочла наблюдать за происходящим от дверей.
Минут через десять банкомет открыл две последние карты; на этот раз Росс выиграл.
Он сгреб монеты и тут обнаружил, что над ним склонилась Маргарет Картланд.
– Милорд, вы, случаем, не забыли о своей жене?
Росс поднял на нее глаза. У Маргарет расширились зрачки.
– Уверяю вас, это не шутка. Ваша супруга пользуется успехом. Если не верите, взгляните сами.
– Что вы имеете в виду?
– Не больше того, что сказала. Вам решать.
Росс встал из-за стола и подошел к двери. Все его мысли о Демельзе за последний час сводились к тому, что она сейчас под защитой Верити. (Ему и в голову не могло прийти, что все как раз наоборот.) Перерыв подходил к концу, вскоре должен был начаться следующий танец. Музыканты вернулись на помост и начали настраивать инструменты. После тишины игорной комнаты в зале Полдарка встретили гул голосов и смех. Росс осмотрелся. Он знал, что Маргарет и Воспер за ним наблюдают.
– Вон там, милорд, – помогла ему Маргарет. – Вместе с теми мужчинами. Во всяком случае, мне сказали, что это ваша жена. Хотя, возможно, меня и ввели в заблуждение.
На очереди был гавот. Этот танец веселее менуэта, и потому большинство присутствующих захотели принять в нем участие. Борьба за право танцевать с Демельзой не прекращалась. Во время перерыва она для разнообразия подкрепилась французским кларетом и, ради того чтобы отвлечь внимание от безмолвно сидевшей рядом Верити, пустила в ход все свое красноречие.
