— А он нет, — сказала Элла и по-девичьихихикнула. — Было так интересно завоевывать его во второй раз! Я точнознала, что должна ему понравиться, а он сопротивлялся изо всех сил.
— Я не сопротивлялся, — снисходительно ответилон, — я наслаждался процессом.
К столу подошел метрдотель и негодующим тоном спросил,обращаясько всем сразу:
— Почему в ресторане кот?!
— Он тоже решил поужинать, — пожал плечамиКудесников и бросил Мерсу еще один кусок телятины в желе. — Да вы непереживайте, он очень спокойный и имеет все ветеринарные справки. А блох мывывели в прошлом месяце.
— Блох?! Немедленно уберите его отсюда!
— Простите, но он останется, — сказал Тагиров ипоказал свое настоящее удостоверение.
— Дело в том, что это наш сотрудник, — серьезнопояснил Кудесников, не в силах удержаться от соблазна подразнить метрдотеля. —Кот натренирован выявлять недоброкачественные продукты в ресторанной сетигорода. Мы даем ему дегустировать каждое блюдо и наблюдаем — ест он судовольствием или же с неохотой. А уж если он начнет закапывать пищу…
— Телятина в желе ему понравилась, — заметилМедведь, с интересом глядя на Мерса, который плотоядно облизывался. Язык у котабыл длинным, как у муравьеда, и доставал до самых ушей.
— Мы можем подать вашему сотруднику отдельнуютарелку, — фальцетом сказал метрдотель, сердце которого тревожно забилосьпод форменным костюмом.
Он убежал на кухню, трепеща от возбуждения, а Кудесниковзаметил:
—Удивительно колоритное животное! Люди верят абсолютновсему, что я про него рассказываю. Он уже ловил в частных квартирах грызунов поличному распоряжению мэра, был медицинским курьером и поводырем, искал кокаинна таможне, участвовал в соревнованиях по ориентированию на местности,раскапывал клады, находил осколки метеоритов, свидетельствовал противпохитителей ювелирных украшений, служил талисманом контрабандистам… Мы прошлитакое, что вам и не снилось!
— Я хотел вас поблагодарить, Арсений, за помощь, —сказал Тагиров. — Вас и вашего кота.
— На самом деле, я тоже хотел бы васпоблагодарить, — поспешно откликнулся тот. — С вашей помощью мнеудалось очень быстро раскрыть сразу несколько дел и весьма неплохо заработать.
— Я труп, — простонал метрдотель, увидев, какМерседес, понюхав пельмень, отвернул морду и лег на бок. — Коту плохо.
На самом деле коту было хорошо. Все его мечты былиудовлетворены на сто процентов. Несъеденный пельмень лежал возле него, какпойманная и придушенная мышь, которой можно будет полакомиться позже.
— Кстати, — спохватился Тагиров. — Все вы,конечно же, получите материальную компенсацию.
Он назвал сумму, и Медведь присвистнул, не сдержаврадостного удивления.
— Я смогу наконец отправиться в путешествие по далекимстранам! — поделился он своими планами с друзьями.
— А мне нужно будет прикупить кое-что из железа, —поддержал его почин Корнеев.
— А я, пожалуй, вложу деньги в спортивные клубы,пропагандирующие школу русской борьбы Константина Латышева, — подхватилаЛайма.
Над столом повисла озадаченная тишина. Только Корнеев,продолжая жевать, участливо спросил:
— Может, тебе лучше помириться с Шаталовым? Иотправиться с ним в свадебное путешествие? Он по крайней мере знает, чего оттебя ждать.
— Н-да? — задумалась она. — В принципесвадебное путешествие — это неплохо. Не обязательно, конечно, с Шаталовым… Ядавно лелею сумасшедшую мечту — пройти в подвенечном платье по знаменитойплощади перед собором Святого Петра…
— Отличная мысль, — вполголоса сказал Тагиров,наклонившись вперед. — Кстати, у нас есть интересы в Риме. Так что сосвадьбой просьба не затягивать.
У Лаймы вытянулось лицо, а он добавил:
— Завтра в три встречаемся в штаб-квартире. К этомучасу определитесь, пожалуйста, с кандидатурой жениха. Нам нужно будет его какследует проверить.
* * *
Кудесников вынес обожравшегося кота на улицу и поднял головук небу, на котором повисли бриллиантовые капли созвездий.
— Значит, кандидатура жениха еще не утверждена, —пробормотал он. — А что, Мерс, не съездить ли нам в Рим? Горячее солнце,роскошные фонтаны, Пьяццаделла Ротонда, итальянские мыши…
Мышей Мерседесу не хотелось — ни итальянских, ни здешних. Номешать хозяину в устройстве личной жизни было бы проявлением свинства. Поэтомуон пошевелил хвостом и внятно ответил: «Мяу!»
