Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
Теперь по Среднему Трёхгорному переулку отправимся на Рочдельскую улицу, к Трёхгорной мануфактуре. К счастью, Николай Шмит был всё же «белой вороной» среди купцов. Большинство людей этого класса честно укрепляли экономику страны, а не финансировали террористов. «Трёхгорка» — одна из тех фабрик, что пережили века, её продукция популярна и сегодня. А история у фабрики длинная!
В июле 1799 года московский купец Василий Иванович Прохоров и его компаньон Фёдор Иванович Резанов (сейчас его бы назвали технологом) договорились выстроить в Москве ситценабивную мануфактуру. Основатели фабрики, как и большинство московского купечества, вышли из крестьянской среды. Прохоровы принадлежали к монастырским крестьянам Троице-Сергиевой лавры. В 1764 году, когда у монастырей были отобраны вотчины, они освободились от крепостной зависимости и переехали в Москву на постоянное жительство, занявшись пивоварением. Однако монастырское прошлое сказывалось, ведь винопитие — грех, как же было молиться об успехе предприятия?
Фёдор Иванович Резанов был сыном пахотного солдата. Он рано лишился отца и нанялся на одну из ситценабивных фабрик. Здесь он выучился грамоте и сумел разобраться во всех тонкостях производства. Но ни средств, ни связей не имел. Зато всё это имелось у Прохорова, и их знакомство стало знаковым. Они дали друг другу слово работать вместе пять лет и девять частей прибыли делить пополам, а десятую часть отдавать Резанову за его знания и умения.
Предприниматели сняли помещения за речкой Пресней во владениях князей Хованских. В то время хлопковые ткани были в России редкостью, лидировал по-прежнему лён. Существовала и ещё одна трудность: почти невозможно было найти знающих это дело рабочих. Пришлось нанимать необученных людей и самолично учить их всем специальностям. Но уже спустя несколько лет предприятие дало прибыль, и в 1803 году Прохоров продал пивоварню и переехал с семьёй на Пресню.
Фабрика Прохорова и Резанова при нашествии французов пострадала менее, нежели другие московские фабрики. Немалую роль тут сыграло то, что сам Прохоров вместе со старшим сыном остался в Москве, чтобы спасти дело от разорения. Но к этому времени между компаньонами уже накопились разногласия, и по выходе французов из Москвы они начали раздел предприятия, который завершился к 1820 году. Всё было решено честно, и никто не остался в обиде.
В 1830-х годах фабрика Прохоровых была крупнейшей в Москве, она резко выделялась среди конкурентов качеством и красотой рисунков персидского характера. Производства модернизируются. Прохоровы используют паровые машины и удобное дешёвое топливо — торф, который сами добывают на Бутырском болоте у истока речки Пресни.
В декабре 1877 года на Прохоровской мануфактуре произошёл сильнейший пожар, все фабричные корпуса, расположенные по берегу Москвы-реки, полностью сгорели. В пламени погибли и машины, и товары. Но уже в 1879 году на том же месте началось строительство новых каменных зданий фабрики, а из Англии прибыли закупленные станки.
В 1905 году фабрике угрожала не меньшая опасность, чем при нашествии французов. На некоторый срок прохоровские фабрики были остановлены, но так как основная часть рабочих обиды на своих хозяев не держала и была заинтересована в том, чтобы снова начать работать, то всё удалось довольно быстро восстановить.
Во время Первой мировой войны Прохоровы организовали три лазарета, для чего уступили один из своих домов, часть больницы и одно из общежитий. Кроме того, товарищество взяло на себя заботу о семьях, из которых кормильцы были призваны на войну. Прохоровская мануфактура первой в России начала производство гигроскопической ваты, необходимой для перевязок, выполняла заказы на непромокаемое платочное полотно.
После Октября 1917 года, когда к власти пришли большевики, фабрика была национализирована. Многие из потомков семьи Прохоровых разделили участь заключённых ГУЛАГа. Но фабрика не закрылась! Она продолжала работать и во время Великой Отечественной, в том числе выпуская ткань для солдатского обмундирования.
Рочдельская улица переходит в Мантулинскую (ранее Студенецкую), там находился Даниловский сахарный завод, ныне — ОАО Краснопресненский сахарорафинадный завод имени Мантулина (Фёдор Михайлович Мантулин [1878–1905] — большевик, рабочий Даниловского трёхгорного сахарного завода, организатор и руководитель заводской боевой дружины в дни Декабрьского вооружённого восстания 1905 года. Был расстрелян царскими войсками во дворе завода).
Усадьба Студенец
Немного отдохнём от фабрик, но продолжим тему войны 1812 года.
Миновав деловой центр (Краснопресненская наб., 12) — эффектное современное здание, пройдём к Краснопресненским прудам и остаткам старинной усадьбы «Студенец» (Мантулинская ул., вл. 5). На рубеже XVII–XVIII веков здесь располагался загородный дворец Матвея Петровича Гагарина — сибирского воеводы и коменданта Москвы. В 1721 году, обвинённый в намерении отделить Сибирь от России и создать собственное королевство, Гагарин был схвачен, пытан и повешен. После казни Пётр I устроил издевательский поминальный обед, куда заставил прийти всех, включая родственников казнённого. Играл оркестр, на лугу устроили пушечный салют.
Труп Гагарина с виселицы снять не разрешили, он провисел там, по различным слухам, от семи месяцев до трёх лет. Затем всё же его похоронили в фамильной усыпальнице в сельце Сенницы Озёрского района. Все его обширные поместья, включая Пресненское, были конфискованы, но Анна Иоанновна возвратила усадьбу его сыну Андрею Матвеевичу. Тот обустроил здесь сад «в голландском стиле» — с искусственными каналами, симметрично расположенными островами и прудами.
С 1804 года усадьбой владел граф Ф. А. Толстой, после 1812 года её получила в приданое жена московского генерал-губернатора Арсения Андреевича Закревского Аграфена Фёдоровна, урождённая графиня Толстая. Дачу Закревских посещали именитые гости: опальный генерал А. П. Ермолов, поэты Пушкин, Баратынский, Вяземский, поэт и партизан Денис Давыдов. Достопримечательностью Студенца считались пруды правильной прямоугольной формы, соединённые между собой деревянными мостиками. На каждом острове среди деревьев стоял памятник какому-нибудь знаменитому полководцу, проявившему себя во время Отечественной войны: М. Каменскому, М. Барклаю-де-Толли, А. П. Ермолову, П. Волконскому и др.
В 1834 году усадьбу выкупил камергер Высочайшего двора H. Н. Демидов. Он ещё более приукрасил сад, высадив редкие деревья и кустарники и устроив школу садоводства. В середине XIX века на прудах проходили популярные в купеческой среде гулянья в Духов день. От старого усадебного парка сохранились живописные пруды с островами, часть из которых была засыпана в советское время. Недавно вместо старых были выстроены новые мосты в стиле ампир, по старым фотографиям восстановлены ворота. Скульптур полководцев в парке не осталось, здание усадьбы тоже полностью разрушено.
Ближайшее метро тут — станция «Выставочная», но можно пройти и к другой ветке — к «Улице 1905 года», прогулявшись по скверу, где установлены сразу три скульптуры, в том числе творение скульптора Ивана Шадра «Булыжник — орудие пролетариата». Здесь — копия, подлинник хранится в Третьяковской галерее, но там, оторванный от «естественной среды», он производит не столь сильное впечатление. Раньше на гранитной стене позади памятника была надпись: «Подвиг пресненских рабочих не пропал даром. Их жертвы были не напрасны. Ленин». Теперь стенка за скульптурой разукрашена граффити, земля вокруг замусорена.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89
