Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Больничный подвал? – переспросил Михаил.
Маша чуть заметно кивнула.
– Куда теперь?
– Он приведет…
Не успела договорить, как болото вздыбилось и поднялось стеной, истекая вонючей жижей.
Дикобраз грузно отпрыгнул и погрузился в болото по самую морду.
– Путь окончен, – шлепая гигантскими губами, заявила восставшая жижа. – Давай сюда эту жалкую душонку. – Губы свернулись трубочкой, причмокнули и потянулись к Саше.
Михаил столкнул санитара с сиденья и упал сверху. Маша вскочила и выставила руки ладонями вперед:
– Поперхнешься!
– Глупая девчонка! – прошмякали губы. – Угомонись! Твоя миссия выполнена, отдай санитара, он мой. Ты победила, ага?
Маша собиралась с силами, а их оставалось совсем немного – не сдюжить с эдакой мощью.
– Не тужься, тебе меня не одолеть, только зря потратишься, у тебя силенок-то не осталось. Говорю, давай разойдемся миром, и каждый останется при своих. Я заберу себе своего ловца, ты вернешься домой – и все будет как раньше…
Маша закрыла глаза, зловоние, казалось, разъедало душу.
– Зачем тебе этот предатель? – насмехались, чавкая, губищи. – От кого ты его спасаешь? Жизнью рискуешь? А зачем?
– Машка, не слушай его! Шарахни! – крикнул Михаил.
И она шарахнула! Собрала остатки, соскребла все, до самого донышка, вложила всю свою силу, всю себя – выплеснула на восставшее адово месиво, сама ослепла – так полыхнуло.
Она ослепла. Брела наугад.
– Машка, держись, – умолял Михаил и тащил ее за руку.
– Где Саша?
– Я несу его.
– А где мы?
– Не знаю, глаза слепит. Ты так мощно ударила, что все болото выжгло. Дикобраз рванул вперед, я не удержался и выпал. Дальше не помню. Нашел тебя и Сашку на ощупь.
– Миш, куда мы идем? – У нее запеклись губы, нестерпимо жгло горло, и вместо слепящего света – непроглядная тьма.
Он запыхался, она чувствовала, как бьется пульс в его запястье, она слышала удары его сердца.
Она потеряла помощников. Это могло случиться, только если… их отрезали от нее или она умерла.
Отрезали – или умерла?
– Миша, кажется, мы пересекли Границу, – пробормотала она и осела, ноги не держали.
Она медленно опускалась в вязкую теплоту. Так спокойно. И тихо. Не надо никуда бежать.
Голова – ах, как свободно и пусто! Она бежала по огромному белостенному залу и хохотала от легкости и бездумья.
Свобода!
Я свободна!
Ее смех рассыпчатым эхом отражался от стен.
Как гулко и пусто – подумалось вдруг. И эта мысль напугала ее.
Что-то звякнуло у ног. Она взглянула и увидела тонкую цепь, браслет на запястье.
– Это тюрьма?! – Вторая мысль напугала еще сильнее.
– Маша…
У ее ног сидел какой-то парень – как показалось, смутно знакомый. Цепочка тянулась к его руке.
Нет, это его пальцы сомкнулись на ее кисти.
– Где мы, Маша?
– Это Врата, – ответила она, удивляясь: откуда ей знать?
– Смертные Врата? – Парень вздохнул и прилег на белоснежный пол. – Маша, ты помнишь меня? Я Михаил.
Да-да, конечно! Она узнала его! Этот тот мальчишка, которого она однажды встретила в метро…
Метро?
Это подземелье, где ходят поезда…
И там был подселенец!
Он, черная дрянь, захватил парня и толкнул на рельсы. Но она успела!
– Миш, – позвала она и села на пол рядом. Он все еще держал ее за руку.
– Граница уничтожает нас… – шептала она, – но мы добрались, мы смогли, слышишь?
Маленькому Саше снился новогодний сон:
– Бусы повесили, встали в хоровод, весело, весело, встретим Новый год…
Оленька-снежинка, девочка-японка в красном платьице и мальчик-гномик в смешном колпачке водили хоровод, не разрывая рук. У елки сидели серый щенок и ежик.
Ольга, раскинув руки, стояла у елки-якоря в Машиной квартире. Одетая белой вьюгой, одна против наступающего хаоса. Она видела детский сон мертвого санитара.
Девушка в белой-белой вьюге, раскинув руки, пела песню как заклинание:
Костенея в узорной метели,Бросив все, ни о чем не скорбя,Мы с тобою хотели апреля,А дождались конца декабря.Новый год – время смерти и стужи.Новый год – он когда-то придет.Если ты хоть кому-нибудь нужен,Значит, нужен тебе Новый год…
* * *
Вдруг кто-то сильный подхватил Машу, встряхнул, сбрасывая сонливость.
Их закрутило, понесло в ледяном колком вихре. Искринки мельтешили в глазах.
Они вцепились друг в друга – не разорвать.
Завертело в бешеном танце потусторонней вьюги.
И затихло, так же внезапно, как налетело.
Маша очнулась.
Пронзительное небо, мягкая трава. Рядом Мишка. Их руки накрепко сплелись, вот так хватка!
Шершавый язык прошелся по щеке.
– Волчок, откуда ты? – Она потрепала седого волчищу по жесткой шерсти.
Их выбросило в Междумирье, на луг, к деревянному мостку через ручей, это ее место, отсюда начинаются все дороги. Один шаг – и она во сне. Дома.
Михаил открыл глаза.
– Мы живы? – удивился. – Я помню этот сон…
– Он у нас общий, – отозвалась Маша.
Волк лег у нее в ногах.
– Смотри, – сказала она.
Михаил обернулся. За мостом стоит кто-то высокий, в облаке света не разобрать, больно глазам.
Маша попыталась рассмотреть его:
– Кто ты?
– Это я… – донеслось с той стороны.
– Саша?
– Да…
* * *
Ольга открыла глаза.
«Где это я?.. Надо же было уснуть на полу, да еще под елкой!» Приподнялась на локте, что-то кольнуло в бок. Пошарила – пластмассовая кукла в красном кимоно. Что-то смутно знакомое…
Рядом валялась керамическая фигурка гнома. А это откуда?
– Маш? – позвала она, оглядываясь.
Дверь в соседнюю комнату отворилась, и оттуда хлынул пронзительный свет.
Ольга зажмурилась, выступили слезы.
– Оля, мы здесь! – услышала она. – Мы возвращаемся!
Вместо эпилога
– Какое сегодня число? – Ольга не первый раз задавала этот вопрос, и Маша терпеливо объясняла ей:
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
