Я не взялась бы утверждать это столь категорично, не убеждай меня мой собственный опыт. Чтобы не быть голословной, приведу лишь несколько из множества случаев, когда благодаря системе естественного оздоровления раковые больные возвращались к нормальной жизни. Возможно, кому-то мое неоднократно повторяемое утверждение о широчайших возможностях системы в лечении самых различных хронических заболеваний покажется чересчур самонадеянным. Не исключаю и того, что кто-то подумает про себя: «Уж кому-кому, а Шаталовой, медику по образованию, должно быть известно, что все попытки найти панацею — универсальное лекарство от всех болезней — неизменно заканчивались полным провалом».
Добавлю от себя, что они и не могли закончиться иначе, поскольку стремление найти такое лекарство осуществимо не в большей степени, чем попытка создать вечный двигатель.
Но рассматривать систему естественного оздоровления как своего рода лекарство — значит не понимать не только ее сущности, но и характера взаимоотношений человека с окружающим миром. Впрочем, выражение «окружающий мир» неверно в принципе, так как любой живой организм, и человеческий не исключение, является такой же его частью, как воздух, вода, земная твердь. Согласитесь, никому не придет в голову сказать, например, «гора Эверест и окружающая ее среда» или «кислород воздуха и окружающий его мир». Нонсенс.
Себя же мы считаем возможным вычленять из гармоничного единства живой и неживой природы, думаем, будто способны создать себе какие-то особые условия существования, которые позволят исключить любые негативные воздействия на нас «окружающей среды». Мы сами своими неразумными действиями превращаем прекрасный в своей гармонии мир в непригодную для нормального существования среду и тут же начинаем искать способы еще больше изолировать себя от нее. Плачевные последствия такой самоизоляции мы ощущаем постоянно.
Система же естественного оздоровления позволяет восстановить нашу связь с миром, вернуть человека в те условия, в которых он развивался на протяжении всего своего существования и которые одни только и способны восстановить естественную саморегуляцию его организма, обеспечить его нормальную жизнедеятельность.
В том, что это единственный путь к восстановлению здоровья, убеждает меня практика лечения раковых больных, которые обычно попадают ко мне после того, как официальная медицина, использовав весь арсенал имеющихся в ее распоряжении средств и не добившись успеха, расписывается в собственном бессилии.
В СОЮЗЕ С ОРГАНИЗМОМ, А НЕ ПРОТИВ НЕГО
Так случилось и с одной из моих пациенток, которая страдала злокачественной опухолью яичников и лечилась в одной из самых известных и престижных больниц Москвы. По-существу, это целый больничный городок, в котором созданы идеальные с точки зрения официальной медицины условия для восстановления здоровья.
До того как Надя попала ко мне, она уже в третий за полгода раз лежала в отдельной палате этой больницы, где буквально погибала. Ей была тотально удалена опухоль, однако обнаружились метастазы в кишечнике и печени. Обычное в таких случаях лечение эффекта не дало.
Болезнь бурно прогрессировала, и дни Нади были сочтены, так как заболевание приобрело зловещую форму гипертермии. На протяжении недели температура не опускалась ниже 38-39° С, и женщина сгорала на глазах. В таких случаях официальная медицина действительно бессильна.
Однако столь острое течение болезни подсказало мне, что организм больной еще способен бороться и борется с болезнью, избрав для этого такой, на первый взгляд, самоубийственный путь. Но именно на первый взгляд, так как сегодня уже известно, что раковые клетки более чувствительны к повышенной температуре, нежели нормальные, непереродившиеся. Не случайно во всем мире ведутся настойчивые поиски методов локального повышения температуры в опухоли, которое не затрагивало бы здоровых тканей.
Казалось бы, надо лишь поддержать организм в его борьбе с грозной болезнью, не дать ему изнемочь в этой схватке. Но методы симптоматического лечения построены на прямо противоположном принципе. Все внешние реакции организма рассматриваются как симптомы самой болезни и основной удар направляется прежде всего на подавление таких реакций. В случае с Надей это проявилось в назначении сильных жаропонижающих средств.
Я не могла спокойно смотреть, как на моих глазах делается все, чтобы ускорить роковой исход, и по просьбе ее мужа взялась за лечение больной. Первым делом отменила все жаропонижающие лекарства, приняла срочные меры, чтобы активизировать естественное очищение организма. Назначила Наде ванны, контрастные обтирания, очистительные клизмы по методу американского врача Герзона, предложенному им еще в 1946 году и испытанному в госпитале для раковых больных, которым руководила его дочь.
Суть метода состоит в том, что больному назначается большое количество очистительных клизм: 6-8 в сутки. В воду, температура которой составляет 38° С, добавляется отвар кофе, лимонный сок. Я расширила количество ингредиентов за счет свежего свекольного сока. На клизменную кружку объемом 1,5-2 л должно приходиться около 100 см3 отвара зеленого кофе, 3-4 чайные ложки лимонного сока и стакан свекольного сока.
Количество клизм зависит от состояния больного: чем тяжелее оно, тем больше количество. И так в течение 7-10 дней, после чего количество клизм постепенно снижается. На последнем этапе их делают уже через день-два, пока у больного не появится собственный стул.
Высокую эффективность метода Герзона я объясняю тем, что он позволяет выводить из организма токсины, которые при раке образуются в толстом кишечнике и воздействуют на головной мозг, нарушая саморегуляцию процессов жизнедеятельности.
При лечении Нади было применено также целебное питание, нормализующее деятельность желудочно-кишечного тракта. Хотя в подобных случаях принято назначать очистительное голодание, но я против огульного его применения и предпочитаю более мягкие, щадящие методы лечения, которые на поверку оказываются, как правило, более эффективными.
Большое внимание было уделено созданию соответствующего психологического настроя, чтобы сама больная стала активным участником лечебного процесса.
Постепенно Надя встала на ноги, и методы лечения приобрели более активный характер: каждодневные прогулки в лес, водные процедуры, физическая и дыхательная гимнастика. И дней через 30 моя пациентка выписалась из больницы. В эпикризе ее истории болезни отмечено, что метастазы опухоли не обнаружены. Повторное обследование подтвердило благополучный исход болезни. С тех пор прошло уже больше четырех лет, Надя живет и здравствует. У нее чудесная семья, любящий муж, взрослый сын, который недавно женился. Так что понянчит она и внуков. Выздоровлению Нади способствовало удивительно нежное и заботливое отношение ее мужа, сотрудников, друзей и близких. Немалое значение придаю я умелому уходу за ней моей сиделки, которая со знанием дела претворяла в жизнь все мои назначения. Ведь всего за два года до описанного мною случая она сама избавилась от обширных метастазов рака груди.
Вот только лечащие врачи так и не проявили интереса к системе естественного оздоровления, благодаря которой приговоренный ими к смерти человек остался жив. Поначалу они внимательно слушали мои объяснения, ожидая, что я поделюсь с ними чудодейственными «секретами» исцеления больной, но поскольку таковых у меня не оказалось, их любопытство быстро угасло. Они, воспитанные на постулатах симптоматической медицины, отказывались понять, что для организма человека главное, чтобы ему не мешали жить в соответствии с законами природы, остальное он сделает сам. Их принципиальное несогласие с моими представлениями о его способности к саморегулированию и самовосстановлению часто заставляет их умывать руки и в тех случаях, когда, как показывает пример Нади, есть возможность спасти человека, вернуть ему здоровье.
