Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
Поэтому я расскажу об этой нашей попытке, которая, конечно, на первом этапе носила несколько дилетантский характер. Разумеется, мы и в дистрибьюции сначала были такими же дилетантами. Поэтому, если бы судьба «Фармапомощи» сложилась иначе, возможно, эта компания сейчас бы тоже владела вполне солидными производственными мощностями.
С. М. и Виталий обсудили, с чего бы нам начать, и в конце концов остановились на производстве жидких форм – типа капель от простуды. Кажется, первым нашим продуктом была какая-то разновидность нафтизина.
Мы арендовали помещение под производство, организовали там «чистоту по российским стандартам». Конечно, до европейского стандарта GMP было пока далеко, но российскую производственную лицензию и регистрационное удостоверение на свой продукт мы получили.
Надо было организовать закупку сырья и других необходимых компонентов. Как это ни смешно, но почему-то наибольшие трудности у нас возникли с закупкой бутылочек (пузырьков) для расфасовки этих капель. Дело в том, что, погнавшись за дешевизной, мы решили закупать эти пузырьки на Украине. А там в то время были как-то не до конца отрегулированы правила трансграничных перевозок в Россию, и мы на этом попались с первой же машиной, которая везла нам бутылочки.
За бутылочками был отправлен наш грузовик. Он благополучно загрузился на Украине и даже пересек украинскую границу. А дальше – все, через российскую границу его уже не пропустили. Оказалось, что как-то неправильно оформлены сопроводительные документы и, с точки зрения российских пограничников, имевшиеся бумаги не давали права на беспрепятственный проезд до Москвы с тем, чтобы на одном из московских таможенных постов совершить таможенную очистку.
Это было удивительно, потому что такова была обычная практика, и наш «специалист по таможне» по имени Руслан клялся, что он оформлял все как положено. Правда, с Украины груз в наш адрес шел впервые, и поэтому мы его клятвам не очень-то верили. Запросто могла существовать какая-то тонкость, которую он не удосужился как следует изучить. Две недели он метался по всей Москве, выясняя, как теперь вызволить наш грузовик. За это время у водителя кончились еда, деньги и солярка, а сдвинуться с места он так и не смог. Стояла, между прочим, довольно морозная зима. Наш парень замерзал на нейтральной территории между Россией и Украиной, время от времени звонил в транспортный отдел и страшно матерился.
Наконец Руслан явился в офис понурый, сказал, что действительно чего-то там не учел и теперь положение может спасти только специальное письмо из Таможенного комитета о том, что нашему грузовику действительно разрешено доехать до Москвы. Такое письмо Таможенный комитет, в принципе, согласен подписать, но только еще через два дня, и, наверное, кому-то из нашей фирмы придется лично ехать на границу с этим письмом. Ругать Руслана за безответственность было уже бессмысленно, потому что за ним и так вот уже две недели грозной тенью ходил наш начальник транспорта Юра, да и другие шоферы регулярно доходчиво объясняли нашему «таможенному специалисту», что работать надо более тщательно. Поэтому мы ругать его дополнительно не стали, а просто отправили на границу с Украиной спасать положение. Юра сообщил, что поедет с ним, повезет нашему бедолаге водителю солярку и еду. Дальше привожу рассказ Юры:
...
«Как только мы отъехали от Москвы, Руслан сказал, что очень хорошо, что я с ним поехал, так как даже с письмом, которое мы везли, наверняка возникнут новые проблемы. И, чтобы их решить, придется с пограничниками пить. Мол, он, Руслан, отвечает за официальную часть, то есть правильное прохождение всех бумаг и оформление документов, поэтому сам пить никак не может. Таким образом, для спасения нашего грузовика пить с пограничниками придется мне.
Действительно, когда мы приехали, то выяснились два обстоятельства. Во-первых, наш водитель был уже на грани голодной и холодной смерти. Грузовик был весь в сосульках, сам водитель оброс волосами и почернел, так что походил на Робинзона Крузо, сидящего на необитаемом острове. Поэтому солярка и еда были очень кстати. Во-вторых, пограничники отказались взять наше письмо. Они сказали, что его надо везти сначала в областной центр, а потом в районный, ближайший к их пограничному переходу. Там его надо зарегистрировать в обоих местах (то есть поставить соответствующие подписи и штампульки) и только потом опять привезти к ним на переход, и тогда уже они его примут.
“Понятно”, – сказали мы и помчались в областной центр. А была пятница, причем уже середина дня. Всю дорогу Руслан, который знал нравы пограничников и таможенников, охал, что в пятницу они наверняка не захотят после обеда работать и нас прогонят. Он как в воду глядел. Приезжаем, а они все работать закончили, и в комнате стоит стол, уже накрытый для финальной “пятничной” пьянки. Ну, Руслан, говорю, гляди – назад без штампульки нам ехать нельзя. Руслан зашел к ним, побеседовал, выходит через полчасика: “Заходи, садимся за стол. Сначала надо с ними выпить, и тогда они нам все как положено оформят, хоть и пятница, и конец рабочего дня”. Сели, выпили. Получили наконец штампульку. Помчались в районный центр – там надо вторую штампульку получать. За рулем Руслан, который под этим предлогом не пил, а я на заднем сиденье. Приехали в райцентр – а там еще хуже – у главного таможенника свадьба! “Ну, держись, Юра! Приехали, можно сказать, в деревню на свадьбу – и не пить? Это невозможно. Вот тут-то нам и покажут”, – говорит Руслан. В общем, пришлось справлять свадьбу таможенника в украинском народном духе. После этой свадьбы я проснулся только в Москве».
Оказывается, пока Юра пил за жениха и невесту, Руслан все-таки сумел зарегистрировать наше письмо, и даже сам жених на нем коряво расписался. Дальше он, по-видимому, как-то смог погрузить Юру (мужика огромных габаритов) на заднее сиденье и добраться с ним и письмом до нашего таможенного перехода. И даже уговорил пограничного начальника в середине ночи принять у него это письмо. Когда нашему водителю сказали, что путь наконец свободен, тот только зарычал. И так ударил по газам, что чуть не сбил солдатика, стоявшего у шлагбаума с ружьем – тот еле успел отпрыгнуть.
Если посчитать погрузку, простой на «нейтральной полосе» и дорогу до Москвы, то всего наш грузовик провел в дороге три недели. Руслана водители простили за его недосмотр, они обычно долго зла не помнят. Мы как начальство тоже простили ему этот ужасный прокол, и он еще какое-то время у нас работал. К несчастью, бедняга погиб через год – ехал после выпивки с очередными таможенниками, сам сидел за рулем вопреки правилам и попал в ДТП. У него осталась молодая вдова с двумя маленькими детьми. По всей фирме мы собирали для них деньги на материальную помощь.
Далее привожу более серьезный рассказ С. М. о наших экспериментах с фармпроизводством, а то у читателя может сложиться впечатление, что вся наша работа состояла из каких-то полуавантюрных приключений. На самом деле, конечно, будни в основном были заполнены тяжелым кропотливым трудом, просто колоритные приключения теперь, по прошествии времени, легче вспоминаются.
...
«В году 1995, кроме дистрибьюции и открытия нескольких аптек, мы занимались производством. Так сказать, старались по учебнику выстроить вертикально интегрированную компанию: производство – дистрибьюция – розница. Правда, в те времена слов “управляемая вертикально интегрированная система” мы еще не знали и просто исходили из идеи получения дополнительной прибыли.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
