– Сегодня это было бесподобно, – констатировала Лаура, отдышалась и похлопала Бурова по бедру. – Ты меня, право, изумляешь. Чем дальше, тем лучше.
– Я рад, что тебе понравилось, – усмехнулся Буров и повернулся так, чтоб его больше не хлопали, как племенного бугая. – Может быть, ты в награду мне дашь противоядие?
Усмехался он не зря – решил-таки устроить Лауре проверку на вшивость. Интересно, стопроцентная сука или еще на что-то можно надеяться?
– Э, милый, неделя-то еще не прошла, – Лаура сразу же забыла про любовь и одним рывком уселась на постели. – Надеюсь, ты еще побудешь со мной завтра? Может быть, придется пострелять. А может, побегать. Без крепкой мужской руки мне никак.
Нет, пожалуй что безнадежно – сука еще та.
– Ладно, патронов у нас хватит, – Буров кивнул и изобразил собачью преданность. – Только нельзя ли поподробнее. А то все тайны, туман, недомолвки, неясности. Темно, как при солнечном затмении…
– А, ты уже что-то знаешь, – Лаура фыркнула, закусила губу, лицо ее выразило внутреннюю напряженность. – Ладно… Завтра, в день солнечного затмения, в полдень на Кладбище Невинных соберутся Бессмертные – Альберт Великий, Раймунд Луллий, кое-кто из розенкрейцеров, Никола Фламель. Все те, кто обладает эликсиром бессмертия. Встречаются они у подножия статуи Смерти , в древности на этом месте было святилище друидов…
– Что? – Буров, прервав ее, расхохотался, ласково погладил по роскошной ягодице. – Бессмертные? Альберт Великий? Никола Фламель? Дорогая, может, тебе поспать?
Получилось совсем естественно – Лаура среагировала.
– Смейся, смейся… Сейчас тебе будет не до смеха, – она вскочила с постели, босая, в чем мама родила, сделала круг по комнате и, несколько утихомирившись, присела у Бурова в ногах. – Мы ведь вскрыли могилу Фламеля . Так вот, вместо черепа и костей мы нашли истлевшую дубовую чурку. Что, весело тебе? Давай, давай, смейся. Может быть, ты развеселишься еще больше, когда узнаешь, что мы нашли и могилу жены Фламеля, Пернеллы, которая была в курсе всех его дел. Недурная такая засыпка, с большим памятником в виде пирамиды . Только вот опять все та же история – никаких бренных останков, лишь изъеденный временем дуб. Вот и получается, что ни Фламель, ни его дражайшая половина умирать и не собирались. Как, наверное, и все те, кто обладает секретом бессмертия. Так что завтра они соберутся на месте древнего святилища, и у одного из них будет Ключ к тайне философского Камня, называемый Ребром Дракона. Вот это-то “ребро” нам и придется добыть.
Сказала как отрубила – добыть любой ценой.
– Не придется, – Буров встал, зевнул, сладко потянулся и достал из сумки коробочку, а из коробочки камушек на цепочке. Улыбнулся, взял свечу да и устроил цветомузыку по полной программе – с вращением огней, радужными сполохами, каббалистическими знаками и иудейской символикой. Потом убрал в коробочку кусочек гранита, аккуратненький такой, приготовленный заранее, положил футляр в кармашек сумки и повернулся к Лауре, притихшей, задумавшейся о чем-то и бледной, как привидение. – Ты, наверное, замерзла, дорогая? Пойдем-ка в постель.
Он напоминал в этот момент змея-искусителя, Геракла без листка, разудалого массовика вот с таким затейником…
– Значит, Ребро Дракона у нас… – Лаура наконец пошевелилась, взгляд ее сделался осмысленным, а в голосе послышалась решительность. – Ну и отлично. Завтра же и тронемся.
Так и сказала, стерва, – у нас.
– Тронемся, тронемся… – заверил Буров, положил ладонь ей на бедро и нежно, но напористо потянул в постель. – А сейчас баиньки, баиньки…
– Подожди, Василий, я серьезно, – Лаура вывернулась из его объятий, крепко, по-мужски, взяла за плечо. – Поехали со мной. В Италию. В Неаполь. К моему дяде, князю Раймондо.
Ишь ты, поди ж ты, как заговорила! А может, и небезнадежна? Не такая уж и стерва?
– В Италию? – Буров усмехнулся и снова положил ладонь, но уже не на упругое бедро – на лакомую, восхитительную на ощупь ягодицу. – В Неаполь, по делу? К дяде?
– Да, да, к моему дяде Раймондо, – Лаура прижалась к нему, обняла за шею, зашептала в ухо: – Его еще называют Итальянский дьявол . Нет ничего в природе, что бы не было ему по силам. Разве что Камень Мудрецов… Ну ничего, теперь, с Ребром Дракона…
Тело ее дрожало, глаза расшились, грудь бурно вздымалась от переполнявших душу чувств. Да, такая при своем дяде дьяволе, да еще владеющем Камнем Мудрецов, натворит делов.
– Не, не поеду, – Буров отстранился и спросил прямо: – Ну так что, мы идем в постель или продолжаем говорить о дяде?
Было совершенно ясно – не поедет. Ни за какие коврижки.
– Ну как знаешь, – Лаура передернула плечом и медленно пошла к постели, – было бы предложено. – Легла и, как в бреду, повторила, не разжимая зубов: – Как знаешь… Как знаешь…
Боль, скорбь, отчаяние – чего только не было в ее свистящем шепоте. Когда же дыхание Бурова сделалось глубоким и ритмичным, она встала, бесшумно оделась и вытащила из его сумки деревянный футляр. Криво усмехнулась и сунула его за корсет. Жестом триумфатора поправила прическу, надвинула шляпу пониже и на цыпочках пошла к двери. Остановил ее голос Бурова:
– Ай-яй-яй-яй-яй! Воровать тебя твой дядя научил?
Интонация была убийственная и разила наповал. Вот так, церемониться больше было нечего, как есть стерва, сука и тварь. Редкая.
