Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
— Как-то не сильно все же бьют, — заметил он брату.
— Откуда ты? Ты приехал? — встрепенулся Удога. — Мне надо поговорить с тобой.
— Погоди, погоди, — ответил Чумбо.
Растолкавши всех, он вылез вперед, следя внимательно, как палки ложатся к пяткам.
— Неправильно бьете! — вдруг крикнул он.
В толпе зашумели. Чумбока верно подметил — Гао били кое-как. Все поняли, что и тут не обошлось без обмана.
Чумбо подскочил к маньчжурам.
— Чего плохо бьете? — закричал он. — Бейте его, как всех!
И, вырвав у одного из маньчжуров палку, он неловко, но с силой ударил торговца по ноге. Гао завизжал и подпрыгнул. Лицо его сразу выразило неподдельный ужас, а глаза раскрылись так широко, как еще никто не видел. Это было смешно, и все покатились со смеху.
— Эй, эй! — с важностью воскликнул старик Тырс, но не мог сдержать улыбки.
Чумбока, чувствуя, что вот-вот его оттолкнут, ударил еще раз. Гао взвизгнул и обозлился. Он закрутился на месте, выгибаясь и оглядываясь. Видно стало, какой он еще ловкий и проворный.
Ондинцы захохотали.
Теперь уж никто не жалел Гао. Все видели, какой это хитрец и обманщик и какое представление устроил он, подкупив солдат.
Дыген сидел, смеясь и утирая больной глаз платком.
— Хватит, хватит! — закричал толстый маленький Сибун. — Наказание окончено!
Под вой и крики толпы битый торгаш уходил в лавку. Сыновья держали его под руки. Поддельная скорбь была на их лицах. Гао Цзо ступал с таким видом, словно шел по раскаленным углям.
Маньчжуры и китайцы-работники смеялись.
— Ну и парень! — обступив Чумбоку, потешались они.
Дыген стал собираться на сампунку. Он велел Тырсу остаться с тремя людьми в деревне и подготовить все.
— Пусть сделают шалаш, — сказал Дыген, — и дай подарки ее мужу… Возьми что-нибудь у торговца. А я поеду обедать на сампунку.
На сампунке повар готовил вкусный обед — ласточкины гнезда, морских червей…
Усталый, но веселый Дыген с толпой спутников отъехал в лодке. День был ясный, солнечный.
Тырс собрал оставшихся на берегу гольдов. Он сказал, что Дыген остановится в Онда. Надо будет наловить хорошей рыбы, убить уток, а также набрать елового корья и сделать шалаш на берегу.
Ондинцы печально умолкли. Когда маньчжуры оставались в какой-либо деревне на отдых, горе было жителям.
— Зачем вам тут жить? — сказал из толпы Чумбока. — У нас нечего взять.
— Ты никуда не уходи, — предупредил Тырс Удогу, — будь дома. Я скоро зайду к тебе.
Тырс отправился к старику Гао.
Удрученные гольды расходились.
У дома Удоги горел костер. На огне стоял большой черный котел. Старухи варили уху. Летом обед всегда готовился на костре, а не в лачуге. На пороге Дюбака кормила грудью ребенка.
— Вот и дядя Чумбо приехал! — сказала она ребенку. — Как он сегодня торгаша поколотил!
— Собирайся-ка поскорей, — сказал Удога, обращаясь к жене, — тебе в тайгу бежать надо!
Дюбака испуганно посмотрела на мужа.
— Дыген хочет остановиться в Онда. Велел шалаш делать… Будет жить на берегу. Уходи скорей!
Обычно маньчжуры останавливаются в больших деревнях, где им была пожива, но не в таких маленьких, нищих стойбищах, как Онда, где, кроме юколы да нескольких шкурок, нечего было взять.
— Может быть, он из-за китайца хочет тут остановиться? — захрипела старая Ойга, стараясь успокоить старшего сына. — Меха его хочет найти.
— Уж я знаю! — перебила ее горбатая мать Дюбаки. — Всегда женщину себе возьмет. А если муж будет противиться, велит его избить до полусмерти.
— А ты беги, не раздумывай, — обратился к жене брата Чумбока. — В тайге дочь накормишь.
Дюбака поспешно пошла в лачугу собираться.
— Ты не вздумай с Дыгеном ссориться, — сказала Ойга сыну.
— Никогда не вводи в дом маньчжуров, — твердила горбатая старуха. Вот ребенка показал, а они к матери привязались.
Гольды сели обедать. Кусок не шел в горло Удоге.
Мимо с охапкой корья тащился Уленда.
— Ты, Удога, какой счастливый, — пропищал он, — теперь богатым будешь… Уж все знают…
— Тырс идет! — заметил Чумбока.
Подошли трое маньчжуров. Удога утер рукой губы и встал перед ними на колено.
Тырс, как бы дружески, слегка ударил его по плечу и присел рядом, поджав ноги.
Чумбока вдруг заметил, что один из маньчжуров и есть тот самый рябой солдат, которого он оттолкнул с кормы, спускаясь вниз по Горюну. Чумбока молча ел рыбу.
Тырс развязал узел и вытащил старый бумажный халат.
— Вот какая хорошая вещь! — сказал он.
— У китайцев взяли? — жуя, спросил Чумбока.
Тырс поглядел в его сторону. Он уже заметил, что парень любит задираться.
— А у тебя жена где? — обратился он к Удоге.
— В тайге! — волнуясь, ответил гольд.
— Как в тайге? Я видел ее сегодня!
— Она за дровами ушла, — краснея ответил Удога.
— Она не за дровами ушла, а далеко уехала — в балаган, на нашу речку, — грубо сказал Чумбока.
— Когда вернется, ты ее не отпускай далеко, — сказал Тырс. — Пусть будет дома.
Тырс стал приглядываться к Чумбоке. Чумбока посмотрел на сампунку, как бы измеряя на глаз расстояние до нее. Он снял свою рыжую шляпу, глядя прямо в лицо то Тырсу, то Рябому и словно желая, чтобы узнали его. Рябой встрепенулся и чуть не вскочил от удивления.
— Вот еще подарок! — сказал Тырс ласково, протягивая Удоге медное кольцо.
Гольд не взял кольца.
— Бери, не стесняйся! — Тырс положил кольцо на халат. — Дыген тебя любит! — со сладкой и хитрой улыбкой продолжал он. — Послал это все… Вот твоей жене горсть медяшек… А вот еще… — Тырс вынул шелковый халат, который отобрал у Толстого.
Лицо молодого гольда становилось все темнее. На берегу Ногдима, Алчика и дед Падека с сыновьями уже притащили охапки корья и вбивали в песок жерди. Тырс переглянулся со своими спутниками, как бы подсмеиваясь над Удогой.
— Что, тебе не нравятся подарки? — заметил Тырс.
— Мне не надо подарков! — ответил Удога.
— А ты понимаешь, что говоришь? — насмешливо спросил Тырс.
— Понимаю!
Удога взглянул на маньчжура, и тот понял, что гольд знает, что говорит.
— Ты иди к черту со своими подарками, — вмешался в разговор Чумбока, нам не надо таких подарков!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
