Пока Майк выводил младших на дорожку перед домом, Бекки взбежала вверх по лестнице, ворвалась на чердак и, встав на четвереньки, поползла сквозь дым к оранжевым языкам пламени. Подобравшись достаточно близко, она вскинула огнетушитель и мысленно взмолилась Господу.
Последний язычок пламени угас за несколько секунд до того, как в чердачную дверь ввалились пожарные. Миг спустя Бекки взвалили на чье-то широкое плечо, рысцой снесли вниз по двум лестничным пролетам, усадили на дорожке рядом с детьми и велели не рыпаться.
Быть может, Майк нуждается именно в том, чтобы сейчас остаться с матерью. Увидеть воочию результат своего легкомыслия и постараться все исправить. Он пока еще настолько мальчик, чтобы не бояться наказания, но — и Бекки гордилась этим — достаточно вырос, чтобы не отворачиваться от своей вины.
— Ладно. Можешь остаться. — Бекки обняла девочек и Никки. — Слушайтесь тетю Джен, ясно?
По счастью, незадолго до того девочки играли в классики на подъездной дорожке, и потому «Матильду» припарковали на улице. Джен выехала с подъездной дорожки, оставила на улице запертый «корвет» и усадила малышей в фургончик. Вскоре и пожарные, уложив снаряжение, уехали.
Бекки и Майк стояли во дворе, пока не улеглась суматоха. Тогда Бекки обняла сына и слегка сжала его плечо.
— Пойдем, родной мой. У нас много работы.
И потянула Майка за собой, но он не тронулся с места.
— Мам, — сказал он, — мне очень жаль, что так вышло.
Бекки положила руки на плечи сыну и заглянула в его глаза.
— Я знаю, милый. Знаю.
— Не надо мне было никуда ехать. — Бекки ухватилась за край сиденья, чтобы удержать равновесие, ибо Джен в этот момент лихо вывернула руль, лишь чудом не задев крылом «Матильды» телефонную будку. — Я собиралась сегодня поговорить с Майком.
— Насчет пожара?
— Нет, это мы уже уладили. Он обещал держаться подальше от этих типов и помочь мне навести порядок в доме. Я имею в виду мое замужество. Никак не могу вытянуть из Майка, почему его так злит то, что я выхожу за Райана.
— И когда ты наконец поймешь, что Майк почти мужчина? Бушующие гормоны, командирские замашки и глубокое нежелание говорить о своих чувствах. Типичное поведение созревающего юнца. Оставь его в покое.
— Может быть, ты и права.
— Я точно знаю, что права. Пусть все идет своим чередом. Майк смирится, как только решит, что твое замужество его идея. Рано или поздно ты услышишь, как он поздравляет себя с тем, что так удачно организовал твой новый брак.
— Ну, если ты так говоришь… — Бекки зажмурилась: они едва не сшибли почтовый ящик. — Вчера вечером звонил Райан. Он был в ярости.
— Должно быть, узнал о пожаре. А ведь мы с Холли говорили тебе, что не стоит от него скрывать. И кто же проболтался?
— Трубку снял Никки.
— И, само собой, сразу все выложил. Никки до сих пор не устает всем рассказывать о пожарной машине. Удивительно, что тебе так долго удавалось скрывать это от Райана. Что он сказал?
Бекки покосилась на заднее сиденье. Девочки были поглощены разговором, но тем не менее она понизила голос.
— Он был безукоризненно вежлив. Слишком вежлив. Леденяще. Я бы уж предпочла, чтобы он немного на меня покричал. Он хотел немедленно лететь домой, но я убедила его, что в этом нет необходимости.
— Ох, только не это! Ты совершила большую ошибку.
— О чем это ты?
— Такому человеку, как Райан, нельзя говорить, что без него могут обойтись.
— Этого я не говорила! Я имела в виду, что незачем Райану прерывать деловую поездку, если здесь он все равно ничего не сможет сделать. Все уже закончилось.
— Еще хуже.
— Но почему? Что за глупости!
— Обещай мне, что сегодня вечером позвонишь Райану и все уладишь. Если будешь ждать его возвращения, за оставшуюся неделю он совсем взбесится.
— Ладно. Обещаю. — Бекки скрестила руки на груди и одарила Джен сердитым взглядом. — Тебе не кажется, что пора бы уже сообщить мне, куда мы едем?
На заднем сиденье Сара и Дани разразились заливистым хохотом.
— Мы это знаем, а ты скоро узнаешь.
Зажегся зеленый свет, и Джен надавила на газ. Резко. «Матильда» в ответ протестующе фыркнула. Джен стукнула кулаком по приборной доске, и фургончик рванул вперед.
— Может, все-таки вспомнишь, чью машину ты ведешь? Это не твой «корвет».
— Уж это-то я заметила, — проворчала Джен.
— Не понимаю, почему бы тебе не пустить меня за руль.
— Очень просто, мамочка, — пропела Сара. — Ты не знаешь, куда ехать. — Девочки так веселились, что она едва сумела выговорить эту фразу.
— Очень смешно. — Бекки повела носом и фыркнула.
— Вот мы и приехали. — Джен крутанула руль и лихо прошмыгнула на свободное место на стоянке, лишь на пару дюймов опередив другую машину. Вслед им понеслись гудки и сердитые вопли, но Джен уже ударила по тормозам, и всех четверых с такой силой дернуло вперед, что они едва не выскочили из ремней безопасности.
— Ну вот что, — отдышавшись, заявила Бекки, — на обратной дороге за руль сяду я!
— На здоровье. — Джен бросила ей ключи и отщелкнула свой ремень. — Ну-ка, вылезайте!
Шагая вслед за девочками к ближайшему магазину, Бекки сердитым шепотом выговаривала Джен за неосторожное вождение. То, что это магазин женской одежды, она смутно сообразила лишь тогда, когда Сара и Дани дружно ахнули от изумления.
Их окружали манекены, облаченные в туалеты, о которых мечтает каждая маленькая девочка. Не говоря уже о больших девочках.
Воздушные вуали, атласные туфельки, сверкающие диадемы, круглые шапочки, расшитые жемчугом. Кружевные зонтики, перчатки до запястий и до локтей, подушечки с кольцами — чего там только не было!
Платья. Бекки медленно вертелась вокруг своей оси. Роскошные, изысканные, простые, элегантные, экстравагантные. Белые, розоватые, бледно-желтые, цвета слоновой кости. Изумрудно-зеленые, рубиново-красные, сапфирово-синие. Судя по всему, здесь были представлены все цвета спектра и направления моды.
Бекки заметила пожилую даму в черном, которая улыбалась ей из-за стеклянной конторки.
— Это она? — спросила дама.
Бекки растерянно моргнула.
— Да, — ответила Джен. — А вот и подружки невесты. — И она подтолкнула вперед Дани и Сару.
— Да-да, вижу.
Дама мелкими шажками подошла ближе и заглянула в лица девочек. Она оказалась совсем миниатюрной, лишь на пару дюймов выше Сары.
— Голубое, — дама тронула пальцем подбородок Дани, — и розовое, — похлопала по щеке Сару. Затем поклонилась, указала на кресла, полукругом расставленные у зеркальной стены. — Присядьте, пожалуйста. Все готово. — И исчезла в недрах магазина.
