Книга Масть - Виталий Каплан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
– А ты, Дедушка, не просто? – сейчас же заинтересовался Алёшка.
– Не просто, – кивнул тот. – Вот как полагаешь, сколь я на свете живу?
– Ну, лет триста, – наудачу выпалил мальчишка. – Или пятьсот…
– Ну-ну, – пригладил бороду Отшельник. – Вот ты, Андрей Галактионович, сколько бы мне дал?
– Тысячу? – задумчиво предположил я.
– Ох, дети-дети, – невесело откликнулся старик. – А я, между прочим, царя Ашурбанипала видел… Чай, и не слыхали о таком? Но пока не про то речь, а про Катерину Матвеевну. Она, между прочим, покаялась уже в злодействе своём. Сходил я поутру к ней, растолковал что к чему. И знай, Андрей, насчёт притаившейся хвори твоей она правду сказала, и яд, который тебе дала, действительно ту хворь убивает… но только вот разводить его один к ста следовало бы. Так что уж коли выжил, то никакая утробная гниль к тебе более не пристанет.
– Послушайте, – начал я, – мы вовсе не собирались причинять вам вред! Не знаю уж, что бабе Кате привиделось, но и в мыслях у нас не было убивать!
– Вот похвалил я вас, – проворчал Отшельник, – мол, умные ребята, а сейчас вижу, что зря. Ведь предупреждал же: врать мне не надо. Кому, Андрей, дядюшка из Писания сказывал: дескать, лучше одному человеку умереть за народ? Кому «чёрную стрелу» давал в виде пульки медной? «Надлежит крепко в кулаке её сжать, – произнёс он дядюшкиным голосом, – и мысленно линию прочертить от себя до супостата. Ну и в уме слово произнести, слово же – не будь».
– Всё видите? – скривился я, будто во рту был не блин в меду, а стручок жгучего перца. – С цветка души читаете или как?
– Или как, – согласился Отшельник. – Всё, что было, всё имеет отзвук свой в Сумраке, всё сохраняется, точно в книге записано. И обретя должную сноровку, можно сию книгу наловчиться читать… да не просто где попало, а ещё и открыть в нужном месте. Такие штуки мало кому ведомы, и уж точно не Януарию Аполлоновичу с Викторией Евгеньевной. – Он помолчал, поглядел в опустевшую миску – негодник Алёшка во время столь занимательного разговора успел её опустошить.
И мы тоже молчали. Ватная, сырая тишина заполнила избу. Что я мог ответить старику? Как вообще говорить с тем, кто может заглянуть в прошлое и узнать про тебя всё – и какие указания тебе дал дядюшка, и что сказал ты ноябрьской ночкой в постели перезрелой девице Кулебякиной, и куда послал тебя год назад Викентий, когда вышел ты из кабинета Харальда? Интересно, а мысли наши Отшельник тоже читает? Или всё-таки хоть что-то от него можно утаить? В конце концов, не Господь же он Бог… хотя и много старше Иисуса Христа. Смутно помнилось мне, что ассирийский царь Ашурбанипал жил вроде как во времена ещё ветхозаветные.
– Ну что глядите на меня, как мыши на кота? – прервал вязкое молчание Отшельник. – Знаю, зачем вы до меня добирались: чтобы познать, как я Иным масть меняю, каким заклятьем хитрым или артефактом сильным. Знаю и то, что приказано вам со мною сотворить, если тайну не сумеете выведать. Но раз уж такие вы настырные, то получите своё. Однако же радости будет вам с того немного. Мечтали допросить меня? Допросите. Только вот не здесь, а в местечке получше. И говорить я буду с вами порознь. Готовы, дети? Ну, пошли!
И едва сказал он это, пронёсся по избе вихрь. Сами собой растворились оконные рамы, и вымело наружу, в холод, опустевшие миски да кружки, а тут, напротив, повеяло теплом, и сильные пальцы Отшельника обхватили моё левое запястье, рванули вниз, вглубь. Я успел ещё заметить, как летит мне в лицо моя же тень – тяжёлая словно базальтовая глыба, и понял, что погружаюсь внутрь неё, падаю в бездну… Вернее, в небо.
Фиолетовое, холодное небо, разрезаемое то тут, то там, зигзагами розовых молний – казалось, те били снизу вверх. Клубились в нём сизые тяжёлые облака, готовые разразиться не то ливнем, не то снегом. Вдали рокотал гром, дул порывистый холодный ветер, хотя особой стужи в нём я не ощущал. Такие ветры бывают и летом, когда жара наконец-то уходит.
А сам я уже никуда не падал, а сидел на земле. Вернее, на тускло-зелёной траве – высокие стебли качались у меня перед глазами, прямо как давным-давно, в Чернополье, когда нянюшка Феклуша ходила со мною в степь… тогда мне это представлялось путешествием на край света, уж став постарше, узнал я, что всего-то версты полторы от имения.
– Вот тут говорить удобнее, – улыбнулся Отшельник, сидевший в трёх аршинах от меня. Одет он был уже совсем иначе – закутан в грязно-бурый шерстяной плащ до икр, на ногах сандалии из толстой кожи, седые волосы перехвачены широкой тёмно-синей лентой. И никакой бороды – гладко выбритые щёки.
– Где это мы? – вырвалось у меня.
– Я зову это место Сиянием, – ответил Отшельник, – но есть Иные, что называют его иначе. Вообще о нём мало кто знает – просто потому, что мало кто способен сюда пробиться. Так что здесь удобно говорить – никаких лишних ушей.
– Где же Алёшка? – завертел я головой, но ничего, кроме колючей травы, не обнаружил.
– На этом же слое, но подальше, в полусотне вёрст отсюда. – Губы Отшельника чуть раздвинулись в улыбке. – Я там сейчас с ним беседую. Я ведь предупреждал, что разговор… или, если угодно, допрос пойдёт порознь.
Тут, в этом странном Сиянии, изменилась и манера речи старика. Исчезли из неё простонародные обороты, и если закрыть глаза – можно представить, что общаемся мы в благородном собрании.
– То есть как? – не понял я. – Вы сейчас, значит, и со мной говорите, и с ним? И между нами пятьдесят вёрст? Как такое возможно?
– Поживи с моё, перестанешь удивляться, – заметил Отшельник. – Я много чего умею, о чём ваши Высшие и не подозревают. Правда, радости особой в том нет. Итак, Андрюша, ты хочешь узнать, как можно Тёмного сделать Светлым, а Светлого Тёмным? Про Катерину Матвеевну знаешь, про Филимона с Алевтиной тоже, и тебя – равно как и всех прочих посвященных в сию тайну – гложет любопытство. Верно?
– Что ж спрашивать, коли сами знаете? – тихо произнёс я, разглядывая траву под ногами. Какая-то странная она всё-таки была… то ли не хватало ей цвета, то ли запаха. Трава, в соседство с которой напрашивалось слово «почти». И всё тут было такое «почти». Почти трава, почти небо, почти гром.
– Знаю. Знаю и то, зачем моя тайна понадобилась Януарию Аполлоновичу и Виктории Евгеньевне. Причём имею в виду не то, что они вам с Алёшкой сказали, а как на самом деле. То есть не совсем уж они и соврали, они и впрямь не хотят, чтобы все Иные научились менять друг другу масть. И тут они правы, большая беда случится, коли способ этот станет доступен многим. Но их сиятельства не хотят, чтобы многим. Хотят исключительно себе. И конечно, у них благие цели, и у графа, и у графини. Та мечтает потихоньку перетягивать в Светлые тех Тёмных, с которых можно поиметь большую пользу для дела. Великие у неё планы, Андрюша, но тебе раньше времени знать о том не стоит.
Вот так всегда! Запахло дядюшкой – будто не Отшельник, а он сидит напротив, чешет свой сабельный шрам и рассуждает, про что мне знать рано, про что поздно… Он игрок, я фигура. Спрашивают ли коня или слона, куда им пойти? Но коли со мной играют втёмную, то нужна мне такая игра?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Масть - Виталий Каплан», после закрытия браузера.