Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Пытаюсь звук воспроизвести.
– Какой еще звук?
– Хочу научиться, Геннадий Павлович, хмыкать, как вы.
– Зачем?
– Черт его знает зачем. Всякая наука когда-нибудь пригождается.
Позвоню твоим подчиненным, хмыкну пару раз в трубку – они мне еще два конверта принесут.
– Только попробуй, – уже строго сказал Геннадий Павлович, – я тебе этого не прощу.
– На этой неделе не буду, – смилостивился Сергей.
– Ты только затем меня с места сорвал, чтобы денег выпросить?
– Нет, не только, – уже серьезным тоном произнес Серебров.
– Тогда говори.
– Может, остановимся, машину бросим, походим пешочком, пообщаемся?
– Нет, это опасно.
– Скажешь тоже! Я такие места в Москве знаю, где нас никто не узнает.
– Зачем рисковать, Сергей? В машине нас точно никто не увидит и никто не узнает.
– Кто такой Скворцов? Одним словом.
– Какого Скворцова ты имеешь в виду? Александра Валерьевича?
– Конечно.
– Бывший, бывший, бывший…
– Связи у него остались?
– Естественно, как у любого нормального человека, у которого в голове есть хоть несколько извилин.
– Опасен? – спросил Серебров.
– Не более других. На убийство не пойдет никогда, – убежденно произнес Геннадий Павлович. – У тебя, конечно, хорошие сигареты?
– Так себе, – сказал Серебров, протягивая портсигар. Геннадий Павлович закурил. – Вы уверенно машину водите.
– Я же не водитель. Я любитель. Если хочешь, я тебе сброшу по компьютеру все, что у меня есть на Скворцова. Что они замышляют в противовес основному конкуренту? – Геннадий Павлович скосил глаза на Сереброва.
– Думаю, они собираются вырубать бывшего следователя прокуратуры Горбатенко каким-нибудь хорошим компроматом. На большее у них ума не хватает.
– Каким именно компроматом, если не секрет?
Серебров пожал плечами:
– Есть два варианта: один очень плохой, другой еще хуже. Компромат первый: несчастная женщина с сопливыми детьми, голодными, плохо одетыми, будет рассказывать о том, как следователь Горбатенко невинно осудил ее и упрятал за решетку на долгих шесть лет, оставив детей сиротами, без материнской любви.
– Где они такую женщину найдут? Такой женщины нет, – убежденно произнес Геннадий Павлович.
– Вы сами, Геннадий Павлович, такой вариант прорабатывали?
– И такой тоже, – сказал Геннадий Павлович, въезжая во двор. – Здесь можно постоять. Я, когда машину веду, Сергей, не могу сосредоточиться, туда смотреть надо, сюда… Страх сидит в душе: если не я кого-нибудь долбану, то меня уж наверняка.
– Значит, этот вариант отпадает, – хмыкнув, стараясь подражать Геннадию Павловичу, сказал Серебров.
– Второй.
– Второй вариант попроще, но действовать будет посильнее. В какой-нибудь бане…
– Можешь дальше не рассказывать, – хмыкнул Геннадий Павлович. – Вариант, конечно, хороший, но дело в том, что Горбатенко не так глуп, как кажется. Затащить его к бабам совсем не просто.
– А прокурора, причем генерального, шестого человека в государстве, затащить в постель к проституткам было легко?
– Не знаю, Сергей, я его туда не тащил.
– Он сам пришел, – рассмеялся Серебров. – Невиноватая я, он сам пришел.
– Это все, что ты хотел?
– Пока да. Кстати, как у Кабанова рейтинг, Геннадий Павлович? Вы всегда все знаете, всегда в курсе событий.
– Немного проигрывает следователю Горбатенко. Но нам все равно, хрен редьки не слаще, нам это место надо оставить свободным, оно не должно достаться ни тому, ни другому. Нам нужно сорвать довыборы.
– На Кабанова что-нибудь есть? – резко спросил Серебров, не дав Геннадию Павловичу ни секунды на размышления.
– В том-то и дело, Серебров, что ничего серьезного на него нет.
– Умельцы перевелись?
– Никто не успеет изготовить. В фальшивку народ не поверит. Сергей, это дело тяжелое, почти неподъемное. Вот поэтому я и прошу помочь тебя, прошу напрячься.
– Пока ничего обещать не могу, все зависит, Геннадий Павлович…
– От чего зависит, Серебров?
– Сами знаете от чего. От того, как карта ляжет.
– Не дури мне голову, Серебров, слышишь? Она у меня и так болит.
– Не болит голова, Геннадий Павлович, лишь у дятла, крепкая она у него.
– Куда тебя завезти?
– На Тверскую.
– В ресторан собрался, что ли?
– Я там уже был.
– Хорошо тебе!
– Не завидуйте, Геннадий Павлович, мне тоже несладко. Вечно денег не хватает…
– Еще скажи, Серебров, что женщины тебя не любят, в бане год не был.
– Ну уж этого я не скажу, не дождетесь, Геннадий Павлович. И в бане я бываю, и женщины меня любят. С этим у меня полный ажур.
– Куда ты сейчас? Приоткрой тайну?
– Навещу одну знакомую.
Она меня не ждет, но рада будет несказанно.
– И как это ты, Серебров, все устраиваешь? – аккуратно ведя машину, спросил Геннадий Павлович.
Сотрудник ГИБДД возник как из-под земли, стоило лишь сделать водителю не правильный обгон.
– Как вы ездите! – во время обгона произнес Серебров. – Ведь это же машина, надо аккуратно, Геннадий Павлович. Я с вами больше ездить не буду. Приезжайте с водителем или пустите меня за руль.
Лицо автоинспектора было мрачным, не предвещавшим ничего хорошего. Он неторопливо, покачиваясь, как моряк, только что сошедший на берег, поигрывая полосатым жезлом, двигался в сторону «Вольво».
Геннадий Павлович покусывал губы:
– Серебров, что делать будем?
– Что хотите, то и делайте. Вы нарушили – вам и расхлебывать.
– Слушай, а может, ты? – Геннадий Павлович растерялся, как теряются все люди, облеченные огромной властью и привыкшие управлять, повелевать огромным количеством людей и решать сложнейшие политические вопросы, перед простым автоинспектором, сантехником, пришедшим починить унитаз, или слесарем, которому надо врезать замок. Автомобиль, напичканный средствами связи, знакомства – все это может понадобиться и сработать, но не сразу, не мгновенно, не сию минуту. А что делать прямо сейчас?
Инспектор подошел к «Вольво» и небрежно козырнул. Темное, тонированное стекло мягко въехало в дверцу.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
