Кори попытался подтянуться на руках к щели, но это оказалось безнадежно. Слабые руки не смогли поднять тело даже на сантиметр от пола.
Профессор обессиленно прислонился к стене.
Дверь звякнула. В проеме стоял военный. Генерал. Другой генерал. Мундир его был помят и потрепан. Сальное пятно красовалось на брючине чуть выше колена. Генерал густо оброс жесткой колючей бородой. У него было странное лицо: будто кто-то нарочно приставил к нормальной по размерам голове слишком большие нос и уши — за ними терялись другие черты лица.
— Профессор Кори, — произнес генерал. — Мы рады приветствовать вас.
— Откуда вы меня знаете? — спросил Кори.
— Тише-тише, это проще простого. Я заглянул в кабинет Вапраса. Незаметно, конечно. Я узнал вас. Когда-то, лет пять назад, я был в комиссии по поводу ваших опытов. Вы меня забыли. Но я-то вас помню. У меня хорошая память на лица. Вы разрешите поговорить с вами?
— Пожалуйста, — ответил Кори, лихорадочно стараясь припомнить, где он видел этого генерала. Может, на каком-нибудь совещании- а их было много.
Генерал достал из кармана большой ключ, отомкнул одну из цепей, держащих кровать, и, откинув ее от стены, пригласил профессора сесть.
— Я к вам по секрету. Так сказать, конфиденциально. Надеюсь, вы патриот?
— Да. Своего рода.
— А мне казалось, — проговорил генерал, — что вы покинули этот свет еще до начала войны. Или я запамятовал?
— Я умер, — ответил Кори. — Я умер, очевидно, месяца за три до войны. И хорошо сделал.
— Это как прикажете понимать? В переносном смысле?
— Нет, в самом прямом. Я умер, но пришельцы воскресили меня.
— Постойте, постойте… — Изумление генерала было вполне искренним. — Человека оживить нельзя.
— Мы этого не можем, но, слава солнцу, нами не исчерпывается Вселенная. Есть и другие миры, лучше нашего. Там могут уже делать и это.
— М-да. И это для них просто?
— А почему вас это интересует?
— Я буду совершенно откровенен. — Генерал сделал значительную паузу. — Я говорю с тобой как с патрицием. Ты ведь из второй касты?
— Было такое, очень давно. Теперь это не важно.
— Разумеется, не важно. Кто будет заботиться о кастах в мире, где осталось двадцать человек, и притом все они живут под землей? Но если ты из высшей касты, ты благороден не только по происхождению, но и в поступках. Я правильно говорю?
— Весьма сомнительно, — не без иронии произнес профессор. — История этого не подтвердила.
— Ладно, профессор, я не буду с тобой спорить. У меня нет на это времени. Я буду краток и откровенен. Надеюсь на взаимность. Я человек простой, хоть и патриций. Мне под землей сидеть надоело. У меня все волосы повылезли. Скоро умру, как полковник Смирти. Все помрем. Никого не останется. Я хочу тебе помочь. И ты мне за это поможешь. Мне надо встретиться с твоими пришельцами. Я тебе за это помогу бежать. А?
— Вы говорите от своего имени?
— От своего. У меня есть два солдата. Верных. И все. У нас у всех по два солдата. У Вапраса больше. Три. Вода уже портится в озере. Ничего не поделаешь. Нечистоты просачиваются. Ты сидел год в норе? Под землей? Это только Вапрас может выдержать. Бездушная кукла. Сам из четвертой касты. Почти простолюдин. Ему что, он машина. Он диктатор. Он король планеты. Я тебе помогу бежать, и сам убегу.
Голос генерала поднялся почти до крика. Уши колыхались, малиновые на просвет, и нос вздрагивал в такт словам.
«Он ненормален, — подумал Кори. — Он ненормален, и это естественно».
— Чего вы хотите от корабля, от пришельцев? — спросил Кори.
— Я их не боюсь. Я старый вояка… — Генерал задохнулся и замолчал, переводя дыхание.
— Хорошо, генерал, — перебил его профессор. — Надеюсь, вы не замышляете подвоха?
— Подвоха? Какой может быт подвох? Что я выбираю — дыру и смерть через месяц? Я же знаю, что они не победят. Вапраса ваши вздернут на суку. Он будет делать вид, что хочет переговоров, будет требовать, чтобы корабль ушел с планеты и оставил аппарат для оживления.
— Стойте, генерал. Откуда вы знаете, что они хотят оставить себе аппарат? Вы же только что делали вид, что не слышали об оживлении людей.
— Врал, все врал, — хихикнул генерал, и лицо его стало как мятая подушка. — Вас проверял. И этого проверял. Бессмертного. Любимчика Вапраса. Он из разведки вернулся, встретился там с одним человеком, припугнул его. Тот все рассказал: и про купол, и про аппарат. Еще обещал помочь, когда нужно.
— Как зовут этого человека?
— Не важно, не знаю, не обратил внимания. У простолюдинов имена такие непонятные… Вапрас прямо подпрыгнул. Такая возможность. Тут мы подыхаем, а есть аппарат. Мы корабль пока требовать не будем.
— Мне все понятно, — сказал Кори. — Как мы отсюда выберемся, генерал?
— Через главный вход. У запасного завал- ваших накрыли. Четверых. Полезли сами в капкан вас выручать. У главного входа мой человек стоит. Я ему обещал, что с собой возьму.
— Здесь мои друзья, — произнес Кори, дав генералу переварить военную тайну. — Они должны уйти с нами.
— И не думайте, — ответил генерал. — И не думайте, так никто не дойдет. Их все равно не пристукнут. Вапрас понимает: это его козырь. А тебя пристукнут. Ты не козырь, хоть и патриций. Тебя пристукнут. И меня пристукнут, если узнают…
Генералу стало жалко себя. Он опустил голову на ладони и всхлипнул. Профессор уловил в камере запах сладкой травы, туманящей сознание. Видно, генерал принял понюшку перед тем, как решился пробраться в камеру к Кори. Теперь наркотик начинал действовать. Бежать надо было срочно, если вообще удастся убежать с таким союзником. Сведения, которые получил Кори, были очень важны.
— Пошли быстро — сказал он генералу.
— Куда? Ах да, мы убегаем. — Генерал повертел носом и со свистом втянул воздух: — Пошли. Как выйдешь, сразу беги за угол, налево. Там дверь будет приоткрыта. Если что — ныряй. Нет, лучше я сам вперед пойду. А то убежишь один.
Генерал встал, пошатываясь. Сознание покидало его. Генерал оттолкнул Кори в глубь камеры и первым вышел в коридор. Кори не успел покинуть камеру, как услышал тихий, вкрадчивый голос Вапраса. Видно, Вапрас поджидал предателя в коридоре.
— Вы навещали заключенного, генерал?
— Я? — спросил тот. — Да я и не думал. Я так, гуляю, воздухом дышу. Не смейте ко мне обращаться без титула!
— А я как раз иду за вашим другом. Много успели ему рассказать? Союз предлагали? Дружбу? Бежать собирались?
Кори отскочил от двери, но потом понял, что скрыться негде. Он захлопнул дверь. К счастью, изнутри она закрывалась тяжелым засовом. Кори задвинул засов и почувствовал, как сердце отказывается работать. Сейчас… Сейчас… что-то надо еще сделать?
