– Не разочаровывай меня, – холодно промолвил Иоахим. – Совет предложил десять избранных. Я выбрал тебя. Но все еще можно изменить. Мы идем, притом сейчас.
Тадеуш шел впереди архивампира. Ему все время приходилось оглядываться и подстраиваться под мелкую семенящую походку Иоахима. Странные и тревожные мысли не давали покоя молодому честолюбцу. Не так все рисовалось ему долгими бессонными ночами.
Но вот мечта почти сбылась, однако нет ни радости, ни счастья.
При дневном свете Иоахим выглядел еще хуже, чем в комнате. Мертвенно-бледная кожа свидетельствовала о долгих годах лишений. Глаза ввалились, под глазницами черные круги. Похоже на глаза снулой рыбы.
Внимание путников привлек какой-то шум. Публика на тротуаре гомонила, на мостовой полицейские и медики суетились возле столкнувшихся автомобилей. Тадеуш затрясся от возбуждения. Сквозь запах гари пробивался восхитительный аромат свежепролитой крови.
«Как глупо, сколько пропадает чудесного эликсира жизни».
Тадеуш уж хотел было поделиться своими чувствами, повернулся к старику – и был неприятно поражен его видом и поведением.
Иоахим стал как будто выше ростом, щеки порозовели, плечи расправились. Он смотрел, не отрываясь, на стонущих людей, он просто купался в их страданиях.
Старик был похож на гурмана, которого на долгое время отлучили от любимых яств, и вот неожиданно он попал на изумительный пир.
В душе Тадуша шевельнулось смутное, неприятное подозрение. Еще в детстве он слышал о возможной двойственной природе вампиров. Лишенные естественного источника питания – крови или ее заменителя, некоторые, особенно те, кто имел черную холодную ауру, проявляли свою вторую, демоническую ипостась.
Здесь существовала закономерность. Чем менее сильным был вампир, тем более мощным демоном он мог стать. По сути здесь не было противоречия, кровь ему заменяли похищенная душа и вытянутая энергия.
Совсем по-другому обстояло дело с сильными вампирами. Чем сильнее вампир, тем более слабым демоном он становился. Он не мог похищать человеческие души и питаться ими, он промышлял страданиями и горем.
Тадеуш видел, как на глазах менялся его спутник. Он мог поклясться, что у Иоахима даже осколки источенных зубов приобрели более пристойный вид.
4
– Я говорила с сэром Томасом Чартуотером, – сказала Франсуаз.
Я открыл перед ней дверцу военного джипа, и она уселась на заднее сиденье, продемонстрировав мне стройные ноги.
Колин Зейшельд и полковник Кэрриган устроились впереди. Кэрриган завел мотор, и машина тронулась.
– Что ты ему сказала?
– Я сообщила, что на Золотом побережье найден свидетель по его делу и мы вылетели туда.
– Ты соврала, дорогая?
– Да, Майкл. Этот человек знает, что мироздание может рассыпаться на тысячу частей, как витрина после встречи с единорогом. Он рассчитывает, что мы выполним задание, порученное нам Конклавом. Мы это сделаем, но сперва нам нужно закончить дела здесь. Однако сэр Томас вряд ли правильно оценит то, что мы отложили его дело как менее срочное.
– И если он позвонит нам домой и узнает, что мы отправились неизвестно куда, он сильно расстроится, да?
– Да, Майкл. Я не хочу, чтобы он падал духом.
– Какая ты у меня предусмотрительная, Френки.
– Да, я такая.
– Вот здесь, – сказал Кэрриган, – находятся комнаты для наших сотрудников. Там вы сможете переодеться.
– Прямо на территории аэропорта? – спросил я.
– Аэропорт находится на территории нашей базы, – ответил полковник.
– Надеюсь, на базе террористов нет аэропорта, – сказал я.
– Нет, но вертолет приземлиться может.
– Вы контролируете их базу с воздуха?
– Да.
– Вы довели дело до того, что ведете военные действия на Золотом побережье, хотя это запрещено общим соглашением. – Франсуаз спрыгнула на асфальт.
Джип остановился перед невысоким зданием, столь же уродливым, как и полевая военная форма.
В здании было три этажа и плоская крыша, я мог бы держать пари, металлическая и гулкая, если по ней ходить.
Окна, прямоугольные, шли ровными рядами по бледно-голубой поверхности стен.
Иностранных шпионов, без сомнения, на первых же уроках учат, что именно так выглядят секретные объекты вражеских государств.
– Комнаты направо, на втором этаже, – сказал Кэрриган. Второй джип остановился позади нашего, и из него вышел наш стюард с двумя кофрами.
Кэрриган бросил на него тяжелый взгляд.
– Почему бы вам не пользоваться нашим оружием, Амбрустер? – спросил он. – Чем вам не нравятся армейские образцы?
Он так и не понял, что я не собираюсь с ним разговаривать.
– Теперь давай по порядку, Колин, – сказал я. – Ты протрепался во время всего полета по телефону, утрясая со своими продажными боссами ничего не значащие детали.
– Я обсуждал только то, что было необходимо.
– Мы со своей партнершей успели сыграть две партии в боевых роботов, пока ты разговаривал. Эта игра развивает стратегическое мышление, Колин, но перед операцией лучше заняться тем, что имеет к ней непосредственное отношение.
Мы вошли в пустой, гулкий, неуютный холл с низким потолком. Вооруженный вахтер сидел за конторкой, при появлении полковника Кэрригана он вытянулся во фрунт.
Тот прорычал что-то невнятное и, не обращая внимания на лифты, застучал сапогами по широкой лестнице.
Наверное, он так тренировался. Возможно, он даже заставлял делать это своих подчиненных.
– В чем цель данной акции, Колин? – спросил я.
– Мы хотим получить эту базу обратно, – сказал Зейшельд.
– Кто вам мешает?
– Вы не понимаете, господин Амбрустер.
Я все прекрасно понимал, но мне хотелось, чтобы Колин сам произнес это вслух.
– Это частное владение, господин Амбрустер. Мы не можем просто так ворваться туда.
– Разбомбите с воздуха, – посоветовал я. Он принужденно засмеялся.
– Да черт возьми! – прорычал Кэрриган. – Конечно, можем ворваться, жополиз вы этакий, Зейшельд. Дайте мне пару часов, и мои ребята не только вытрут с базы последние следы этих гнид, но и саму базу на кусочки разнесут. Никто и не догадается, что там что-то строили со времен смещения мироздания.
Я взглянул на полковника. Похоже, мы с ним придерживались одинакового мнения относительно Колина Зейшельда, а это значило, что стоит пристальнее посмотреть, что собой представляет Кэрриган.
Зейшельд молчал, не пытаясь возразить военному. Я дал ему подняться на полпролета и подтолкнул его сзади.
