— Ты пригласила его сюда? По какому случаю?
Августа с улыбкой обвела взглядом всех присутствующих за столом.
— Боже, судя по тону и словам, можно подумать, я пригласила самого принца-регента, — заметила она, лукаво глядя на Оливию. — Я никого не приглашала. Просто имею в виду, что лорд Хок знает, как мы ему здесь рады. Видит Бог, он немало для нас сделал! И я никогда не забуду, как он нас принимал и развлекал, не жалея ни сил, ни времени!
В этот момент в комнату вошел лорд Холдсуэрт.
— Что я слышу? Лорд Хок приезжает? — Он выдвинул стул и сел рядом с Августой. — Он сказал что-то насчет того, что решил делать с кобылкой?
Оливия наскоро пробежала глазами короткое послание.
— Нет. Ничего такого. Попросил, чтобы я встретилась с ним сегодня днем в конторе адвоката в Келсо. Подписать условия аренды, — пояснила она, в упор глядя на мать.
Джеймс кивнул:
— Мне придется сопровождать тебя, Ливви, поскольку официально глава семьи я.
— Не понимаю, какое это имеет значение, — нахмурилась Оливия. — Ты не имеешь ни малейшего отношения к отцу и его владениям.
— Но я твой опекун, до тех пор пока ты не выйдешь замуж, — спокойно объявил Джеймс и вновь наполнил тарелку, не обращая внимания на раздраженный взгляд сестры.
— Не вижу смысла! Ты забываешь, что я уже совершеннолетняя. Кроме того, через месяц ты уедешь отсюда, совершенно не заботясь о том, что будет дальше с Берд-Мэнором.
— И ты тоже, — парировал он, посолив яйцо.
Оливия едва не застонала и бросила нервный взгляд в сторону матери. Неужели она ее выдаст? Но Августа сохраняла намеренно невинное выражение лица. Слишком невинное, как оказалось, потому что Джеймс, не услышав ответа, поднял глаза. И тут же подозрительно прищурился:
— Происходит что-то такое, о чем я не знаю? Мама! В чем дело?
— Ну… — начала Августа, глядя на Оливию и беспомощно пожимая плечами.
Оливия немедленно вскочила.
— Буду счастлива обсудить этот вопрос в кабинете, — процедила она. — Моем кабинете. Не твоем.
Забыв про яйца, ветчину и булочки, она промаршировала прочь.
— И что все это означает? — продолжал допытываться у матери Джеймс. Та снова пожала плечами. Но Сара не упустила случая ввязаться в спор.
— Ливви хочет сама вести свои дела. И что тут ужасного, позвольте спросить?
— Полагаю, ты собираешься последовать ее примеру? — осведомился Джеймс.
— Совершенно верно. Какой смысл быть богатой наследницей, если не можешь делать все, что пожелаешь?
Лорд Холдсуэрт рассмеялся:
— Именно поэтому женщинам следовало бы запретить право наследования. Делать все, что пожелаешь? — передразнил он и снова рассмеялся.
Августа нахмурилась. Мистер Сент-Клер смущенно потупился. Джеймс поступил мудро, поймав руку Сары и предостерегающе сжав ее локоть. Потом оба молчали до конца ужина, несмотря на то что остальные оживленно беседовали. И Джеймс, отправляясь на поиски Оливии, позаботился взять Сару с собой.
— Что расстроило Ливви? — спросил он младшую сестру.
— Она влюблена в лорда Хока, — выпалила Сара. — Ооо, как я ненавижу этого Арчибалда! Если мать выйдет за него, я сбегу из дома.
— Погоди. Что?! Оливия любит Невилла Хока? Но они почти не знакомы. Похоже, она не желает иметь с ним ничего общего, если не считать дел, связанных с арендой.
Во взгляде Сары одновременно светились снисходительность и раздражение.
— Неужели все мужчины так же тупы, как ты? Если это так, сомневаюсь, что вообще когда-нибудь выйду замуж. И не намереваюсь позволить тебе управлять моими владениями.
Джеймс, потеряв дар речи, уставился на нее:
— Будь у меня время, я бы задал тебе хорошую порку, негодница. Но, боюсь, слишком поздно. Это уже ничего не даст.
Сара остановилась и, свирепо глядя на брата, уперла кулаки в бедра:
— Скажи мне вот что: можешь ли ты, как глава семьи, запретить матери выйти за этого болвана, лорда Холдсуэрта?
— Он не болван.
— Так ты можешь сделать что-нибудь? Можешь? — Не дожидаясь ответа, она развернулась и ушла, а сбитый с толку Джеймс растерянно смотрел ей вслед.
Он рассеянно потер затылок. День так хорошо начался! Ясное небо. Плотный завтрак. Он хотел утром поудить рыбу, днем поехать кататься, а вечером выпить в лучшем трактире Келсо. Но теперь нужно утихомирить двух рассерженных сестер и объясниться с матерью, за невинной улыбкой которой непременно скрывалась какая-то интрига.
— Кости Господни, — пробормотал он, шагая к кабинету. — Вот тебе и отдых в деревне!
Глава 22
В ожидании Джеймса Оливия пыталась взять себя в руки. И даже вытащила свой набросок арендного договора. Поставив стул для брата, она уселась за письменный стол.
— Глава семьи… можно подумать, — пробормотала она, придвигая чернильницу и стакан с перьями. Мужчины и их врожденное чувство собственного превосходства! Все они одинаковы. Джеймс. Невилл Хок. Клайв Гаррет, а до него мистер Прайн и все остальные, чьи предложения она отвергла.
Да и ее отец.
Она презрительно фыркнула. Все, от последнего конюха до принца-регента, — несносные, злосчастные типы, и женщинам вообще не стоит иметь с ними дело.
«Но одна причина все-таки есть», — шептал назойливый внутренний голос. Оливия поморщилась и принялась выбивать барабанную дробь на полированной столешнице красного дерева. Да, есть одна волшебная причина, оправдывающая существование мужчин, та, которую она не в силах забыть.
Но пусть она даже не могла забыть утонченное наслаждение, полученное в объятиях Невилла Хока, это ничего не меняет. Она не должна позволить ему что-то изменить.
Поэтому она решительно подавила дрожь страсти, пробежавшую по телу. Если не считать выполнения мужского долга и зачатия детей, мужчины в основном совершенно бесполезный народ. Их следует отделять от женщин, как похотливых жеребцов — от кобыл.
Эти мрачные мысли все еще теснились в голове, когда в комнату вошел Джеймс, одетый как сельский сквайр: высокие тяжелые сапоги, обтягивающие брюки и простой твидовый сюртук. Но больше всего разозлил Оливию его вид. Вид человека, уверенного, что он, а не она здесь главный.
Оливия предостерегающе прищурилась:
— Если, братец, ты когда-нибудь надумаешь жениться, думаю, невестой будет та женщина, которую я не посчитаю достойной своего внимания.
— Что это означает? — весело спросил он.
Она ответила злорадной ухмылкой:
— Только то, что я предупрежу всех своих знакомых девушек, чтобы держались подальше от тебя и от твоего средневекового мышления.
