духи, в которых изредка проглядываются неясные человеческие очертания, слетаются к нему со всех сторон.
Куда я могу вмешаться? Как выбрать нужное воспоминание?
— Давай быстрее уже, — недовольно пробубнили над головой.
— Эй, ты только что мне лапшу на уши вешал про серьезность всей ситуации. Теперь дай подумать!
— Чего ж там думать? — возмутился замок. — Будто я не знаю, чего ты на самом деле хочешь.
— Так просвети же меня!
— Легко! — согласилась эта ехидна.
Иначе и не назвать! И если раньше путешествие через зеркала напоминали мне воронку, то сейчас создалось отчетливое впечатление, что меня выпнули в другую реальность ногой под зад. Пол вдруг растворился, и под сдавленные смешки этого интригана я провалилась вниз.
Раздался тихий плеск, и я с головой ушла под воду. Ощущения были странные. С одной стороны, я всё еще была призраком и очевидно не могла утонуть, но унижение почувствовала! И то, как вода проникает в нос, тоже!
Ну что за издевательство? Куда меня запихнули на этот раз?
И только я хотела вынырнуть и осмотреться, как почувствовала, что неведомая сила сама тащит меня наверх. Чьи-то сильные руки ухватили меня за талию, сжав как в тисках.
Волосы налипли на лицо, не позволяя разглядеть происходящее. Я по привычке глотнула воздуха и закашлялась, пытаясь вырваться из захвата. Пальцы нащупали нечто гладкое и теплое.
Ничего страшного, всего лишь мужская грудь. Грудь?!
Кивком я откинула волосы с лица и обнаружила, что моя ладонь, все еще полупрозрачная и переливающаяся как мыльный пузырь, спокойно возлежит на мощной Кощеевской груди.
— Ой…
Замок меня, что, в ванную к нему закинул?! Получалось, что так. Небольшой бассейн, до краев заполненный прозрачной голубой водой, покрытой благоухающей маслами пеной, был тому абсолютным доказательством.
— Ой, — скопировав мою интонацию, повторил Кощей, — как неожиданно и приятно.
— Взаимно.
— Вот и познакомились.
На его лице играла легкая улыбка, и всё же по глазам я поняла, что компании в этот момент Кощей явно не ожидал. Мне же захотелось сквозь землю провалиться от столь пикантного положения. Вот замок! Вот удружил! А можно как-то по новой начать? У меня же все умные слова из головы в один момент вылетели. Да и как можно думать о чем-то умном, находясь в объятьях соблазнительного мужчины? Ко всему прочему и голого! Какая-то нехорошая тенденция!
Неужели замок подумал, что обнаженный вид его хозяина меня столь впечатлил, что надо устроить повторение банкета?
Хотя… Может быть, он и прав. Я вновь невольно залюбовалась на широкие плечи мужчины, покрытые искрящимися капельками воды. Интересно, какие они на вкус? Желание наклониться и собрать их губами молниеносной вспышкой пронеслось в голове.
Между тем Кощей поднял руку и, одним движением убрав волосы с моей щеки, прикоснулся к подбородку, прикрывая отвисшую челюсть. А я и не заметила, что смотрю на него открыв рот!
Надеюсь, что хоть призрачных слюней не пускала. Кажется, пора заканчивать с этим!
— Благодарю за спасение! — пробормотала я, с трудом отлепившись от такого соблазнительного тела. — Но мне пора плыть. Всего хорошего. Мира и добра!
Бортик бассейна находился совсем недалеко, но только не для меня.
Мне он казался спасительным берегом суши для потерпевшего кораблекрушение моряка. Мой корабль под названием «Стыд» потонул в океане позора, и если я сейчас же не доберусь до спасительной гавани, кану в пучину вместе с ним.
— Постой! Я помню тебя, — окликнул меня Кощей.
— И что с того?
Под гнетом обстоятельств его любопытство интересовало меня меньше всего. А вот вопрос «где здесь выход?» стал как никогда актуальным.
— Куда ты собралась? — не унимался он.
Действительно, а куда? Обычно замок сам распоряжался временем, которое я должна провести в прошлом. Может быть, если я похлопаю в ладоши, искренне раскаюсь и произнесу «Сим-сим, откройся», он вытащит меня отсюда?
Я вскарабкалась на бортик, и одежда, и волосы, к моему удивлению, тут же высохли. Странные метаморфозы. Кощей направился за мной. Опершись руками о края бассейна, вынырнул изящно как Посейдон, решивший выйти к людям во всем своем бесстыдном великолепии.
Еще немного и я вновь начну слюни пускать!
— Прикройся, — в негодовании прошипела я и попыталась бросить ему оставленное на полу полотенце, но оно прошло сквозь ладонь. Предательство даже со стороны бездушной тряпки!
И тут меня посетила догадка. Получается, чем ближе к Кощею я нахожусь, тем меньше похожа на бесплотного призрака, по крайней мере, я могу касаться предметов, не проваливаясь в них пальцами. Ведь прикосновение к его коже я ощутила как никогда отчетливо.
— А мне показалось, что тебе нравится подглядывать за голыми людьми. Сначала спальня, теперь это…
— Фатальная случайность.
Он сам дотянулся до полотенца, но прикрываться не спешил! Вместо этого начал неторопливо промакивать им влажные волосы. Издевался, значит. Я отвернулась.
Не скажу, что зрелище мне не нравилось. Напротив, я боялась, что выражение лица выдаст весь спектр эмоций от восхищения до обожания, и в конечном итоге я буду выглядеть в его глазах как бедный африканский ребенок впервые в жизни попробовавший сладкую вату.
— Значит, я должен поблагодарить эту случайность, за то, что она совершенно случайно спасла мне жизнь, — раздалось за спиной. — Можешь поворачиваться, я оделся.
Не прошло и года. Медленно обернувшись, я обнаружила, что Кощей действительно принарядился в длинный бархатный халат и теперь с интересом рассматривал меня. Краешек губ был приподнят в улыбке. Наверное, ситуация его действительно позабавила.
Столь незначительное проявление незнакомой мне эмоции настолько переменило его лицо, что я вновь им невольно залюбовалась. Интересно, своей кровожадной женушке он так же улыбался?
Я мотнула головой, пытаясь вытряхнуть из нее ядовитые мыслишки.
— Ну что ж, — кажется, он уловил перемену в моем настроении, — не могу отказать девушке в гостеприимстве, даже если она любит сваливаться ко мне в неурочный час. Заодно расскажешь мне, как здесь очутилась. Прошу…
Он открыл неприметную дверь в стене, пропуская меня вперед.
Шли мы довольно долго. Кощей, будто о чем-то задумавшись, молчал, а я не знала, что сказать. Вроде бы и было что, да нельзя. Замок строго-настрого запретил о будущем говорить. Нарушить свое обещание я не решалась.
Вдруг, и правда, всё настолько изменится, что это нам обоим может грозить даже смертью?
Или мы не встретимся вовсе?
Я так и останусь в теле дряхлой старушки, вынужденной коротать век в избе на отшибе леса, и помнить о пережитом не буду?
Или это произойдет лишь с той моей версией, которая и знать ничего не знает, а я настоящая останусь здесь, запертая в зеркальном зале?
Ох, с
