на себе отпечаток общей родины, лежавшей у низовьев Эльбы.
Условия, при которых лангобарды распространили свою власть в Италии, были, правда, несравненно менее благоприятны, чем те условия, которые существовали на Британских островах. Уже народы Одоакра поселились, главным образом, только в Верхней Италии, равным образом остготы жили только в Верхней и Средней Италии и, кроме того, в Далмации и Савии; так что германскими центрами были Верона и Равенна. Лангобарды также недалеко ушли за эти пределы; их народность отнюдь не проникла во все важнейшие области Италии; ускользнули, главным образом, юг и юго-запад. Притом они не селились так плотно, как англосаксы в Англии или даже как восточные германцы в древних государствах по берегам Средиземного моря. После ряда мятежей, имевших место в последние десятилетия VI века, каждому лангобардскому воину был наконец указан землевладелец, который должен был уплачивать ему подать в размере одной трети плодов своего хозяйства; германец-завоеватель не был обязан лично заниматься возделыванием этой трети. Это повело к тому, что значительное большинство Лангобардов отказалось от сельской жизни и обеспеченное в своем существовании платежами романского половника, переселилось в города. Но как должна была повлиять на них римская городская жизнь? Тогда как их дворянство и стремившаяся к власти часть сословия свободных развились в великие городские аристократии, они должны были сделаться в конце концов просто ослабленными представителями старой культуры.
Но эти последствия обнаружились только в позднейшую эпоху, целые века победители гордились своим лангобардо-германским происхождением, хотя и не пренебрегали преимуществами классического образования; и лангобарды дольше, чем готы и вандалы, оставались чужеземцами в глазах римлян. К тому же лангобардов поддерживал постоянный приток германских племен, шедших с севера; прибывали алеманны, баварцы и франки; англосаксы часто поселялись в стране, когда путешествие к святым местам приводило их на юг: в Верхней Италии, в конце IX и в начале X в., поземельная собственность, по-видимому, находилась преимущественно в руках алеманнов и франков. А вскоре наступило то новое усиление германских элементов, которое целые века поддерживалось политикою германских императоров.
Но прежде чем началось действие этих новых комбинаций, лангобарды уже основали в самом сердце империи наиболее немецкое из всех романо-германских государств.
Путем законодательства, в которое не допускали италийских элементов, при помощи системы управления, в котором высшие должности были замещаемы исключительно лангобардами, создавалась сознательно-германская государственная жизнь; даже социальные отношения определялись и перерабатывались в духе немецкого права. Эта многосторонняя деятельность, продолжавшаяся более столетия, долго еще оказывала господствующее влияние даже в то время, когда новые завоеватели, из рода Каролингов, не руководствовались уже подобно лангобардам в своей правительственной деятельности, различием национальных типов, а учредили общее законодательство для всех жителей без различия племени.
Вообще могло казаться, что приобретение Англии и Италии, около конца VII и в начале VIII в., явилось возмещением за утрату германцами страны между Вислою и Эльбой. Но вследствие подобного, так сказать, обмена земли и родины условия германского исторического развития совершенно изменились. Балтийское море в начале нашей эры было собственно германским морем, посредником, несомненно, оживленных сношений между восточными и северными германцами, а также их сношений с иноплеменными эстами и финнами; теперь же южные берега его перешли в руки славян, и северные германцы, с этой стороны, казалось, навсегда были отрезаны от соплеменников. Зато, правда, приобретена была Британия, а западногерманское племя саксов давно уже распространилось от истьев Эльбы до западных берегов Норвегии[94]: казалось, Северному морю предстояло возместить сношениями с западными германцами то, что было потеряно со стороны Балтийского моря. Но прошли века, прежде чем новые отношения оживились; еще больше времени прошло, пока эти сношения стали мирными; и только во второй половине Средних веков, кроме Северного моря, и Балтийское также стало опять немецким.
Между тем восточные германцы давно потеряли свое значение, и самое имя их было забыто. Деятельные и духовно одаренные племена готов, вандалы и герулы, и многие другие восточногерманские племена не имели никакого значения для возникших впоследствии германских народностей и государств. Может быть, восточногерманское племя варанов (Wariner) вошло в состав тюрингского племени; а герулы, руги и скиры – в состав баварского; но, в общем, современный германский народ не имеет ничего общего с восточногерманскою группой. И на романской почве восточным германцам также не удалось создать что-либо прочное. Оба готских королевства и королевство вандалов распались; бургундское королевство, пока оно сохраняло свою самостоятельность, с каждым десятилетием все более принимало западногерманский характер. Мы не можем с точностью указать причины этой, повсюду повторяющейся, несамостоятельности; вероятно, она обусловливалась полною оторванностью от почвы, от родины, слишком резким различием между полукочевым бытом завоевателей и дряхлою цивилизацией покоренного населения, а также, может быть, чрезмерною податливостью и пластичностью духа восточных германцев.
Выгодные последствия великого потрясения, вызванного восточными германцами на римской территории, достались, во всяком случае, западным германцам. Владычествуя от Эльбы до пограничного вала Шотландии и от Северного до Тирренского моря, они были теперь вершителями германских судеб. Если за пять веков перед тем сердце германской нации билось на Эльбе – там, где священная роща семнонов ежегодно соединяла свевские племена для поклонения богам, – то теперь средоточие германского владычества передвинулось далеко на запад, в нижнерейнские земли, в области Мааса и Шельды.
Врагом германцев все еще оставалась империя; войска Восточной империи разрушили вандальское и вестготское королевства; теперь они угрожали южной позиции западных германцев, италийскому государству лангобардов. Но в тылу мировой Восточно-римской империи поднялся новый грозный враг – ислам. Защищенные на востоке Византией, германцы должны были ожидать его нападения с юга и запада.
Из этого положения вещей возникли всемирно-исторические задачи маленького племени салических франков, жившего на Рейне, Маасе и Шельде. Оно разрешило эти задачи, основав Франкское королевство, в которое вскоре были включены обломки восточногерманских политических организмов Бургундии и Южной Франции; оттеснив арабов назад, в Испанию; наконец, завоевав лангобардскую Италию и успешно защитив ее от византийских притязаний.
Статуя Пифея в Марселе
Посидоний. Римский бюст
Зигфрид в кузнице. Старинная гравюра
Бронзовые предметы гальштатского периода
Макет поселения гальштатского периода
Ритуальный шлем. Латенская культура
Шлемы и мечи. Латенская культура
Германцы бронзового века. Художник В. Петерсен
Германцы в начале нашей эры. Историческая реконструкция XIX в.
Цезарь и Ариовист. Художник И.-Н. Гейгер
