буду «наказывать» тебя, как это делал маркиз, обещаю.
— Надо же, меня пытаются приручить, — усталая улыбка появилась на губах.
Уже давно я не верю людям и менять своих решений не собираюсь.
— Хани сара, Харитон.
— Сар хиан, Тия.
Глава XXII
Вернувшись утром в дом Реневальда, мы сразу же кинулись в ванные, лишь бы избавиться от невообразимого количества песка. По правде говоря, кинулась я, Реневальд выглядел более-менее чистеньким, не особо-то и спешил. Надо научиться ставить щиты.
Кота я думала пристроить временно у себя в комнате, но там ночевала Капусточка, которой подобное соседство не понравилось бы. Слуги вздрагивали, кося взглядами, некоторые жители пустынь верили в то, что Барханные коты — любимчики богов, поэтому их приручение казалось богохульством.
— Ну подсобил же Харитон. И что мне с тобой делать? — подхватила беспомощно повисшее на руках животное. — Как назвать тебя, чудовище?
— Мяв.
Мне не нужен еще кто-то. Слишком много привязанностей появится. Каждый раз, уходя из борделя, я очень боялась вернуться и увидеть вспоротую Капусточку. А теперь еще и этот…Да зачем он мне вообще?
— Лицо мне не изуродуешь, когда буду спать? И Капусточку не обидишь?
— Мяв, — дернул лапками, покрытыми толстым слоем меха.
— М-да. Красивый, как черт. Побудешь пока без имени. Потом придумаю, со мной пойдешь?
— Мяв, — выразило животное согласие.
— Вот и пообщались.
За дверью раздался звук.
— Я занята.
— Знаю, чем ты занята. Я захожу.
Все равно ведь зайдет.
— Слушай, а зачем ты затеял всю эту аферу с котом? — подняла голову.
Склонившись над нами, он легко щелкнул меня по носу.
— С чего ты взяла, что ее я затеял? Кота хотела Малика Варн.
— Конечно, я так и поверила. Колись, как смог их убедить в том, что кот им и необходим, и зачем тебе вообще эта животинка.
— Ну надо же, Тия. Ты меня радуешь, — оскалился Харитон и сел напротив. — Ты права, кошка. Он мне нужен. Точнее, нужна была взрослая особь.
— Могу предположить?
— Можешь, — улыбнулся он мягко, почесав кота за ушком.
— Предположительно, ты хочешь с помощью животного найти что-то или кого-то.
— Вторая попытка?
— М, — откинулась на подушки. — Если не найти, так спрятать. Минуту. Не хочешь ли ты сказать, что вы собрались прятать философский камень?! — даже привстала от ожидания ответа.
— Николас не ошибался насчет тебя, — устроился удобнее. — Ты ведь знаешь, что они блокируют магию? По всей империи идут обыски, на мой флот совершили нападение, замок пытались оккупировать «гости» из дворца, мне пришлось устроить бунт на Мраморном карьере. Аристократия пытается делать вид, что ребиса не существует. Но недавно мы его активировали, и теперь камень фонит так, что ореол рассеяния равен небольшому городу. Это и распознали в службах безопасности.
— Странно, — заметила со скукой. — Николас в городе, не вариант просто допросить его?
— Камень считается утерянным, Тия. Много лет назад мой отец и Николас заключили соглашение, ребис не должен попасть в чужие руки. Первая его активация произошла столетия назад, с тех пор он спал, пока я не обнаружил его и вернул Фламеля в империю. Долго его прятать моим методом не получилось бы, да и был велик риск найти случайному зеваке, и я вспомнил о Пустынниках. В детстве мне читали легенды о жреце, укравшем артефакты и сбежавшем в пустыню. Я долго думал, как Зигфриду удалось спрятать столько артефактов, все оказалось проще — он нашел кота и договорился с тем.
Безумие. Харитон умен. Невероятно умен. Додуматься же только. А если я расскажу об этом Грегори? Ошейник удавкой впился в шею, мгновенно лишив воздуха. Пискнув, упала набок, пытаясь дышать и угомонить магию подчинения, но она не слушалась.
— Ты подумала о предательстве, кошка? — Харитон склонился ко мне. Криво усмехнулся. — Думала, я идиот, просто так рассказавший тебе обо всем?
Глаза закрывались из-за недостатка воздуха, руки раздирали шею, а тело забилось в судорогах. Качнул головой и щелкнул пальцами.
— На первый раз прощаю, Тия. Только посмей думать о предательстве, — снова садится обратно.
— Т-ты ублюдок, — прошипела, вбирая воздух. Легкие обожгло.
— Людишки ничтожны, — подложил руку под голову, с легкой ленцой рассматривая меня. — Даже отец, на первый взгляд, любящий дочь, оказывается извращенцем.
Это он про утренние слухи. Я думала отомстить лорду Варну за отравление и собиралась сделать это жестко — приказать ему прийти в шатер дочери и домогаться, но из-за ночной прогулки пришлось поменять планы, и уже утром я внушила всем присутствовавшим мысли о том, как несколько лордов застали отца и дочь сношающимися. Отец и дочь, к слову, тоже были уверены во взаимном влечении и умирали от стыда. В скором времени в Катаре пойдут самые грязные слухи.
— И кошка, кажущаяся игривой, оказывается сукой.
«Я не сука, я еще хуже — телепат».
— А ты думал, что я влюбилась в тебя, потому что ты богат, красив, и решил отвесить пару дешевых комплиментов? Надеюсь, ты умнее, Харитон.
— Значит, ты влюбилась по иной причине? — поддели меня.
— Этого никогда не произойдет. Все те, кто мне был дорог, либо погибли, либо изувечены. Больше в этой жизни подобной глупости я не повторю.
— А как же Сарика и Капусточка?
— Коллега и домашнее животное, — отмахнулась небрежно. — Все? Я могу идти?
— Ты к Николасу?
— Да. Не разорви моего кота, засовывая в него камень, Харитон.
Он корректно решил съехать с темы:
— Послезавтра мы едем к лорду Фолкесту, у него там какой-то вечер. Любят же катарцы кутеж.
Послезавтра…
— Нет, — отрезала холодно. — Послезавтра я занята.
— Ты что, обиделась?
— У меня день красоты, Хари, — сделала тон как можно легкомысленней. — Там уходики, прическа новая, понимаешь?
— Конечно, — мне подыграли, сымитировав такую же интонацию.
* * *
Больше всего нравилось проводить расчеты с Фламелем, сегодня мы взяли портовый город Базиль,
