— спроси у своей управляющей, она виновата. Про сына- скоро сам все узнаешь.
Силика? Не может этого быть! Я погрузился в размышления, когда меня прервал вскрик Мельсина:
— Быстро назад! Торопись!
Даже ничего не успев сообразить, шагнул в открытый им портал. Успел только обратить внимание, что рисунок на моем браслете засиял.
***
Не могу точно для себя определить, что для меня означают эти уходы наверх. Раньше это были спасительные уходы, возможность небольшой передышки для уставшего от боли тела. Сейчас же я чувствовала искреннее негодование. Дрянь такая, не побоялась при всех отравить. Надеюсь, хватило ума остальных не трогать. Я оглянулась. Обстановка та же. Яркий-яркий свет лился со всех сторон, только он не приносил благословенного спокойствия, как в те разы. Сейчас в душе была небольшая тревога и, я бы даже сказала, злость. Так, как обратно выбраться? А то сейчас явится эта…. Блин, не успела.
На поляну вбежала та же красивая женщина. Она одергивала одежду, а из идеально уложенной прически выбивались несколько прядей, которые она судорожно приглаживала рукой.
Интересно, она из постели что ли выскочила? А они тоже здесь этими делами занимаются? — И зажала рот рукой, поймав её гневный взгляд. Ой, она же мысли читает, а я всякую ерунду думаю.
Женщина сложила руки на груди и медленно пошла в мою сторону, а из её глаз сверкали молнии. Молнии??? Ой, что-то мне поплохело, нужно сваливать отсюда.
Я выставила руки перед собой:
— Спокойно. Я сама.
Развернувшись, зашагала к краю поляны. Услышала мужской смех. Вот точно в постели кувыркалась. Ой, она наверно опять знает, о чем я думаю. Обидится, и так злая, как собака. Сзади послышался тихий рык. Ну вот, я и говорю, злая как собака. И шагнув в пустоту, услышала громкий мужской смех, такой заливистый и заразительный, что я невольно улыбнулась.
Женщина в задумчивости смотрела в то место, куда удалилась девушка. От громкого смеха она недовоьно поморщилась.
— Ой, не могу. Злая как собака. Ах-ха-ха. Сказала, так сказала. Ох, нравится она мне, как есть, нравится. Ну, чего стоишь? Понавыдумывала всяких правил, а девчонка страдает, останешься ведь без наследницы. Сможешь спокойно смотреть, как мир, созданный тобой, погибнет?
— Действительно, ерунда какая-то. Но ты ведь знаешь, пока она не сольется с Силой, я ничего не могу сделать.
— А у меня помощи попросить слабо? А, о чем это я? Ты же самостоятельная и гордая, да?
— Ладно. Разбирайся там со своими. А девчонке будет подарок от меня.
Женщина попыталась возразить, но вовремя замолчала, видя черные тучи над поляной и молнию, ударившую рядом с ней.
— Цыц. Мала еще спорить со мной. А то познаешь силу моего гнева.
Голос становился все тише, пока не наступила тишина и снова не стало светло.
***
Я в растерянности и тревоге шагнул домой. Что могло случиться? И увидел лежащую на полу Риту. Вокруг неё столпился народ. Люся с криками: "Лекаря!", выбежала из комнаты. Слуги с волнением перешептывались, наблюдая за лежащей на полу Ритой. Игнат теребил её за плечи, пытаясь привести в чувство. Я быстрым взглядом окинул столовую, пытаясь понять, что же могло произойти. И заметил возле стены Силику, пытающуюся скрыть улыбку. Убью! Но сначала Рита. Я сел возле неё на колени, поднял её безвольное тело на руки и прижал к себе.
— Ты только не умирай — шептал я, осторожно встряхивая её, в надежде привести в чувство.
— Пожалуйста, не забирайте её у меня — я закрыл глаза, взывая к небу.
Эту сумасбродную, решительную и смелую, добрую и ласковую, красивую и чувственную, отзывчивую и…."
Я влюбился?!
От этой мысли я открыл глаза, смотря на Риту, пытаясь осознать своё открытие. Да, мне хочется заботиться о ней, обнимать и знать, что она моя и только моя. От мысли, что еще кто-нибудь прикоснется к ней, сжимаются ладони.
Я думаю о ней и ловлю её взгляд на себе и мне приятно, как она украдкой смотрит на меня. Без этой женской пошлости и сцен соблазнения, не предлагая себя для постельных утех, как другие. Она не пытается показать, что она лучше. Она такая, какая есть. Она пройдет все испытания с честью и высоко поднятой головой. Мне хочется быть рядом, чтобы пройти этот путь вместе с ней.
С Донарой было не так, она просто была рядом, надежная, как мне тогда казалось, ласковая и родная. Вот именно. Ласковая и родная, но не любимая. Как часто любовь заменяется другими чувствами, но только испытав его на самом деле, понимаешь полноту этого чувства.
Ну почему я понял это только сейчас, держа её бессознательное тело в своих руках. Найти её в своём сердце и тут же потерять. Я застонал в бессилии, прижимая её крепче.
Где-то внутри что-то сжалось, превращаясь в камень. Я перевел взгляд на Силику. Дрянь, неблагодарная дрянь. Я медленно встал, направляясь к ней.
— Ты змея, пригретая на груди. Тебе дали все, о чем могла мечтать сиротка. Дом и кров, образование, нашу любовь и хорошее будущее.
Я подошел к ней, схватил за шею и приподнял над полом.
— Но тебе было мало, правда? Ты захотела стать здесь полноправной хозяйкой, да?
Её лицо покраснело, она судорожно пыталась разжать мои пальцы, молотя ногами по пустому пространству.
Мои пальцы начали сжиматься, но вовремя очнулся, вспомнив слова Мельсина. С сожалением, что не закончил начатое, разжал руку. Силика рухнула на пол, схватившись за горло, судорожно вдыхая воздух и надсадно кашляя.
— Один мой вопрос и один твой правдивый ответ. И, возможно, останешься в живых. Мельсин сказал, что ты виновата, в том, что Донара тогда ушла. Что тогда произошло?
На её лице, на секунду проступил испуг, но она быстро взяла себя в руки:
— Пришла ночью, ухожу, говорит, с любовником — затараторила она, не до конца осознавая представленную возможность.
Я резко оборвал её рассказ, подходя и присаживаясь перед ней на корточки. Взял её лицо, поднял к себе, заглядывая в глаза.
— Девочка, ты знаешь, я ложь чувствую и никому не прощаю враньё. У тебя один единственный шанс выжить — рассказать правду — очень тихим голосом сказал я.
Её взгляд стал растерянным, она только сейчас начала осознавать, в какой переплет попала. Судорожно сглотнула, опустила глаза и облизала губы. И после небольшой паузы начала рассказ:
— Да, я хотела стать хозяйкой этого дома и тебе женой. Донара не любила тебя, так как люблю я. В тот вечер мы сидели в саду,
