каре. Начинался бой, самый серьёзный из всех за эти дни.
Пауки накатывались на ряды ванов как волны на берег, но разбивались о нерушимую фалангу как прибой о скалы. Рогатые разили тварей копьями, били щитами и конечно же поражали запахом изо рта. Да, перегаром от них разило знатно, это они так «согревались на морозе», а я и не уследил. Но главное что сейчас они выстояли, да без брешей в строю.
Паукам уже некуда было отступать, здесь был их дом, а значит они должны умереть, но не пустить нас. Ваны стояли стеной щитов, надёжно прикрывая себя, их копья разили мохнатых тварей, но периодически зелёная слизь попадала кому-то в лицо и приходилось менять воина на другого. Уже через пять минут менять было не на кого, в строю стали появляться бреши.
Великан бился геройски, давил пауков своими здоровенными ногами. Вскоре его заплевали слизью с ног до головы, отчего его зимняя одёжка изменила цвет на тёмно-зелёный. Поганые пауки прыгали ему на спину и жалили, уже через две минуты на его ногах и спине не осталось живого места. В какой-то момент он даже резко упал на спину, чем раздавил десяток пауков, да всё равно эти твари окружали его. Великан отступил к строю, давно пора было перестать геройствовать. Теперь его спину и ноги прикрывали свои. Затем великан отошёл ещё дальше и вместо работы дубиной стал лепить снежки.
Снежок, даже если он гигантский, не будет таким же твёрдым как камень, однако паукам всё равно было не поздоровиться. Каждое попадание расплющивало одного или двоих. Некоторых особо наглых пауков проникающих внутрь каре великан затаптывал.
— Три коровы. — Сказал он мне. Глядя на его слегка опухшее от аллергии лицо я был согласен дать ему и четыре. Страдал он от этих укусов неимоверно. Страдал за нас, потому что ему самому это всё не горячо и не холодно.
Довелось поучаствовать в бою и мне. Сразу два десятка пауков пробрались через брешь в строю и пошли ко мне. Я открыл свой волшебный мешок и выбросил им на головы груду камней. Всё что у меня было запасено на такой случай. Пауки такого конечно не ожидали, половину расплющило сразу, остальным прищемило лапы, ваны легко их добили.
— А чего сразу камни не дал? — Спросил меня великан укоризненно. И он был прав, запамятовал я.
Теперь он брал в руку сразу несколько «мелких» камней и швырял их в толпу насекомых. Результат был крайне смертоносным. Пауков рвало на части, некоторые из них даже струсили и убежали.
В тот момент наше каре сильно поредело, убитых были десятки, укушен чуть ли не каждый второй. Некоторые, кто переносил укусы хуже уже валялись в снегу и страдали. Если срочно не отогреть их замёрзнут. Будь пауки умнее они бы взяли нас в осаду, не давали запалить огонь и вскоре мы бы стучали зубами от холода и хоронили покойников. К счастью пауки до такого не додумались.
А вот и сам вождь пауков пожаловал, Умба мутировавший! С нашей последней встречи он стал ещё больше. Теперь это было настоящее чудище, нижняя паучья часть тела была размером с автомобиль, верхняя похожая на человеческую раза в два больше любого самого могучего вана. На плече его излюбленный каменный топор, теперь уже почти сломанный, готовый вот-вот развалиться.
Вождь пауков смотрел на наше построение выискивая в нём кого-то, наверное меня. В тот момент я предпочёл спрятаться за сражающимися ванами, так что паук меня не выследил. Он избрал своей мишенью великана и бросился к нему. Бежала эта тварь быстро, быстрее любого самого быстрого коня. Строй ванов он и не заметил, прошёл сквозь них словно его и не было, ваны только в сторону полетели, для них это было как столкновение с грузовиком. Пара мгновений и он был уже около гиганта.
Великан конечно пытался его пнуть, да только паук легко уклонялся. И камнем по башке не вышло, хотя он ловко придавил и сломал ему одну лапу, да их было ещё семь. А затем паук ударил его топором по коленке, наверное хотел проверить рефлексы. Великан схватился за ногу и с грохотом рухнул в снег. Удар был мощный!
В тот момент я понял что от исхода их поединка зависит всё. Если великан умрёт нам конец, если убить Умбу, то мы выживем. Так что мне пришлось рисковать собой, я бросился к паку.
— Тебе нужен я! Ты, ван-паук хренов!
Он услышал меня, даже обернулся и посмотрел. Однако он не был глуп, сначала нужно добить великана! Он прыгнул прямо на него и занёс уже скорее дубину чем топор для удара по рёбрам. Великан бросил горсть снега ему в лицо и двумя руками попытался раздавить. Паук уклонился, неуклюже свалился с тела великана прямо ему под бок. Ему понадобилось три секунды чтобы встать обратно на лапы. Великан перевернулся на бок и попытался придавить здоровенного паука своим весом, не успел.
В тот момент вмешался я. Я использовал свой волшебный мешок, мой единственный козырь. Вывалил на него сразу весь хлам, который там скопился. На паука полетели недоделанные лавки, дрова запасённые на зиму и целые брёвна, куски необработанного железа, сломанная домашняя утварь и прочее.
Одна из его лап застряла в дырявом котле, здоровенное полено рухнуло ему на плечо, табуретка сломанная когда-то Айрис огрела его по башке, отчего он ненадолго потерялся. В тот момент великан слегка привстал на локтях, а потом пользуясь замешательством противника рухнул на него всей своей массой.
Это был сокрушительный удар, многотонное чудище способно было раздавить грузовик, что ему какой-то паук! Великан некоторое время лежал на раздавленном враге, а затем встал. Мы увидели спрессованное месиво из синих внутренностей, зелёного ихора и конечностей. Вождь пауков был просто раздавлен как прессом!
Пауки стали разбегаться, их больше ничто не держало, со смертью вождя умирала и колония. Ваны смыкали строй и помогали раненым. Они ещё ждали нападения и разводили костры, благо дров я им накидал с запасом. Великан улыбался и счищал с себя раздавленного им противника.
— Пять коров. — Буркнул он, пока отскребал останки паука тонким деревцем. — И вещи мои постираете.
— Хорошо. — Кивнул я. — Заслужил.
— Нужно уничтожить кладку. — Добавил великан.
В подвалах руин мы нашли сотни паучьих яиц в кладках, все необходимо было разбить и спалить. В особенности те из которых вот-вот вылупятся пауки. Ваны сначала не
