и отец мне не чужой, но каждая частичка моего тела кричит о том, что нужно бежать, та реакция, которую я ненавижу и не могу контролировать каждый раз, когда возникает конфликт. Габриэль входит в комнату, в его руках гладкая глянцевая папка, и он кладет ее на диван.
— Тебе лучше уйти, — холодно говорит он моему отцу, обращаясь к нему, и только к нему. — В моем доме ты не будешь так разговаривать с Беллой.
Мой отец не струсил, ни в малейшей степени. В другом человеке это было бы впечатляюще, но рядом с холодной, уверенной фигурой Габриэля это лишь показывает моего отца таким, какой он есть, — человеком, позирующим перед тем, кого он считает ниже себя, но кто таковым не является.
— Она моя дочь, — произносит он, и Габриэль кивает.
— Так и есть. И в своем доме ты можешь говорить с ней, как тебе заблагорассудится. Но ты в моем, и я этого не потерплю. Иди, Масео. Пока я не начал пересматривать свой деловой портфель. И еще, — добавляет он почти в конце, — больше не приходи в мой дом без приглашения.
Челюсть моего отца сжимается, на лице появляется гнев, но он ничего не может поделать. Он на территории Габриэля, в его доме, и Габриэль имеет на это право.
— Поговорим позже, Белла, — жестко говорит он. А потом резко поворачивается и уходит.
Весь воздух покидает мои легкие, и я опускаюсь на диван, сердце все еще сильно бьется.
— Спасибо, — тихо говорю я, глядя на Габриэля.
— Не стоит благодарности. — Габриэль садится рядом со мной, достаточно далеко, чтобы не было шанса, что он случайно коснется меня, но все же достаточно близко, чтобы я могла почувствовать тепло, исходящее от него. Моя кожа снова покрывается колючками, дыхание становится коротким, и я нервно облизываю губы, не до конца понимая, что чувствую. Это слишком запутанно, особенно на фоне всего остального.
— Я вышел, чтобы уладить кое-какие дела, — продолжает Габриэль и достает глянцевую папку, открывая ее. Внутри пачка бумаг и конверт. Он протягивает мне конверт, и я открываю его, с удивлением обнаружив внутри две новые гладкие пластиковые карты. — Дебетовая и кредитная карты, — объясняет он. — На твое имя.
— Что? — Сначала я ничего не понимаю. — Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, — терпеливо говорит он, — что я пошел в банк и открыл для тебя счета. — Он кладет папку мне на колени. — Пришлось немного повозиться, чтобы сделать все это без твоего присутствия, но, к счастью, мое положение в жизни позволяет мне использовать свои связи так, что я могу обойти некоторые правила. В данном случае я обошел их ради тебя, потому что знал, что твой отец никогда не согласится помочь мне в этом. И я хотел сделать тебе сюрприз.
Я смотрю на бумаги. Я не могу осознать, что передо мной. Я вижу свое имя, подписи и цифры. Пять тысяч долларов на расчетном счете. Две тысячи на сберегательном. Передо мной лежат дебетовая и кредитная карты, на которых указано мое полное имя. Элизабет Изабель Д'Амелио.
— Ты… — Я не могу закончить фразу. Это кажется нереальным. Всего несколько дней назад мы с Кларой говорили о такой возможности, и она казалась такой далекой. Такой невозможной. Просто мечтой, что я смогу убедить Габриэля помочь мне обрести свободу. И вот все случилось, и я даже не просила.
У меня нет слов, чтобы выразить то чувство, которое поднимается в моей груди, поэтому я просто смотрю на него, потрясенная молчанием.
— На всем этом написано только твое имя, — продолжает Габриэль. — Ни имя твоего отца, ни мое, ни чье-либо еще. С этого момента ты будешь получать зарплату, и она будет перечисляться на твой счет. Твой отец больше не получит от меня денег за твою работу. Я уже начал действовать до, но… — Его рот сжался, на лице на мгновение появилось гневное выражение. — После этого я еще меньше склонен позволять твоему отцу получать от меня какую-либо прибыль. По крайней мере, когда дело касается тебя.
— Я не знаю, что сказать, — шепчу я. — Спасибо. Я…
— Тебе не нужно ничего говорить, — мягко говорит Габриэль. — Ты взрослая женщина, Белла. Ты заслуживаешь своей независимости, и я хочу, чтобы она у тебя была. Быть прикованной к отцу так, как ты сейчас, — предосудительно. Это архаично. И я хочу положить этому конец.
— Ты понимаешь… — Я прижимаю руку ко рту, мои мысли забегают так далеко вперед, что мне приходится возвращать их обратно. — Габриэль…
— Да, понимаю. — Он поворачивается ко мне лицом, на его лице серьезное выражение, но я вижу, как улыбка дергается в уголках его рта, и понимаю, что для него это тоже в некотором роде победа. Он испытывает сильные чувства по поводу условностей мира, в котором мы живем, и в данном случае ему удалось помочь мне преодолеть их. Или, по крайней мере, начать это делать. — У тебя должен быть шанс на собственную жизнь, Белла. Чтобы определить, чего ты хочешь.
— Почему? — Вопрос вырывается прежде, чем я успеваю его остановить. — Почему я?
Габриэль поднимает одно плечо в полупоклоне.
— Ты просто столкнулся со мной в тот день в коридоре.
Мне повезло. И тут меня осеняет, и я понимаю, что мне впервые повезло. Повезло, что я вышла из кабинета в тот день, когда Габриэль собирался встретиться с отцом, повезло, что я столкнулась именно с ним. В кои-то веки судьба, похоже, на моей стороне. У меня есть шанс все изменить, и я решила, что сделаю все возможное, чтобы им воспользоваться. Противостоять отцу будет страшно и трудно, но я не хочу упустить этот шанс. Не сейчас, когда есть хоть малейшая вероятность, что я смогу обрести свободу.
— И еще кое-что, — добавляет Габриэль, и я испуганно оглядываюсь на него.
— Еще кое-что?
Он кивает.
— Я хочу научить тебя водить машину. У меня, конечно, есть водитель, и ты всегда будешь рада, если он отвезет тебя куда нужно. На самом деле, я бы предпочел, чтобы даже когда у тебя будут права, ты пользовалась услугами водителя, а Джио оставался с тобой, если ты куда-то поедешь. — Он резко выдохнул, его губы на мгновение сжались. — Меня немного беспокоит Братва и твое прошлое с ними. Меня беспокоит, что они все еще могут каким-то образом преследовать тебя. Это незначительное беспокойство, — быстро добавляет он, видя, как расширяются мои глаза. — Я не верю, что они будут преследовать тебя. Но я все равно считаю, что тебе лучше иметь какую-то защиту. Для моего
