назад были русскими, и немало экипажей составляют иностранцы. Но разве не с подобной ситуации некогда и рождался Русский Петра Великого флот?
— Чесмен? — вырвалось у Голенкина.
Фёдор Фёдорович с интересом посмотрел на своего помощника, будто увидел его в первый раз. Нет, Голенкин был хорошим офицером, но таким, который, скорее, исполняет приказы, чем проявляет инициативу, а здесь прямо в точку попал. У самого Ушакова и была некоторая неуверенность, потому что он не успел понять и сформулировать последовательность действий. А теперь у него не просто срослось, но и появилась одна несколько завиральная идея. Если учитывать всё то, что уже распланировал у себя в голове флотоводец, то таких завиральных идей было много.
— А вы правы. Именно Чесмен, — сказал Ушаков и отправился в каюту расписывать план действий, лишь уходя, приказал созвать Военный Совет [под «Чесменом» имеется в виду атака русскими брандерами турецкого флота в Чесменской бухте в 1770 году, когда был сожжён превосходящий турецкий флот].
12 июня 1798 года в предрассветных сумерках русские брандеры, а также простые корабельные ялы, гружёные бочками с порохом, отправились в сторону бухты у города Корфу. Попытки расстрелять русские брандеры увенчались лишь частичным успехом. Более половины из двенадцати плавучих бомб добрались до цели.
Подплывали лодки, моряки делали последние гребки особенно мощными и после по команде старшего в группе выпрыгивали из лодок. Все русские моряки и, кстати, частью и мальтийцы с неаполитанцами умели отлично плавать. Они ныряли в тёплые ионические воды и, сколько хватало дыхания, проплывали под этой особенно солёной водой, после набирали ещё воздуха и вновь плыли, прикрываясь водной толщей от возможных осадков в виде частей французских кораблей.
Один французский линейный корабль горел, и было видно, что как бы не боролась его команда за живучесть своего горящего дома на воде, всё бессмысленно. Такой же участи подверглись и фрегаты. Но один линейный корабль стоял чуть в стороне и, несмотря на то, что и его достиг брандер, и даже взорвался боезаряд, корабль получил лишь повреждения. Он стал нетранспортабельным, носа у линкора, как не бывало, и принять участие в бою у этого линейного корабля вряд ли получится. Но большинство членов команды остались живы.
Ещё до этой атаки всего один батальон русских морских гренадёров высадился на острове Корфу, но чуть в стороне от крепости. Не встречая сопротивления, бойцы заняли городок Гуино и стали выставлять батареи напротив форта Сан-Авраам. Используя этот успех, утром были направлены ещё команды на остров. Открывалась возможность штурма с этого направления. Французы также это понимали, потому к форту Сан-Авраам направились дополнительные силы и артиллерия.
Обнаружился интересный факт. Оказывается, на Корфу есть партизанское подполье, и, кроме того, очень даже немало было мужчин, которые стремились выбить французов с острова, пусть и ценой своих жизней. За свою непродолжительную историю власти над островом республиканцы какими-то глупыми и необдуманными действиями настроили против себя греческое население. К русским, как только они появились на Корфу, сразу же обратились местные жители.
Учитывая ополчение, которое собрано с других островов архипелага, что уже под русским контролем, получалось почти пять тысяч бойцов. Насколько их следует учитывать в штурме, это ещё вопрос, но создать у врага впечатление, что именно на этом участке идёт накопление силы, можно.
Ключом к обороне Корфу был островок Видо. Именно туда направились русские морские гренадёры. Первые лодки десанта плыли с дымами. Уже через десять минут вокруг не было видно почти ничего. Да, дым всё равно был угарным, и можно задохнуться, но Ушаков пошёл не это. Он видел, как похожий манёвр был проведён в Триесте, и потому у всех десантников были смоченные тряпки. Но ещё был один нюанс. Более всего чадило с тех лодок, которые шли по ветру. Вот так немало дыма попало и на защитников.
Остров был взят просто и быстро. Даже феноменально просто, отчего Ушаков закрылся у себя в каюте и стал думать на предмет того, а могут ли французы готовить ловушку. Ну как почти тысяча защитников этого острова отказалась от сопротивления? А потом скажут, что Ушаков и не сделал ничего, француз сам сдался. Поэтому, когда началась атака на русские силы, усиленные ополченцами, в районе Сан-Авраам, Фёдор Фёдорович даже с облегчением вздохнул. Французы копили силы для контратаки на самом острове. Они идут ва-банк.
Три французских атаки захлебнулись, разбились о русские полевые орудия, которых пусть было не много, но для такой операции с избытком. А после это направление было усилено.
На следующий день выдвинулся флот. Огромная силища подходила к Старой и Новой крепостям на Корфу. А после тысячи ядер устремились по артиллерийским позициям французов. К этому времени, не имея возможности к сопротивлению, сдался французский линкор, как и ряд других мелких кораблей.
Три часа понадобилось для того, чтобы флот в дуэли с сухопутной артиллерией победил с большим отрывом. А дальше посыпался десант. Опять были дымы, которые старались направлять на защитников, но был и прикрывающий эффект. Одновременно начался уже русский штурм со стороны форта Сан-Авраам. Получалось, что французы оказались зажаты со всех сторон: где русским флотом, а где и штурмовиками.
Оставалось только подождать, а после наблюдать, как французские офицеры ожидают русское командование, стоя у стен, казалось, неприступных крепостей. Нет тех твердынь, которые не будет способен взять русский солдат, Измаил не даст соврать!
А что турки? Они видели, что происходит, их корабль был где-то неподалёку, потому османы прибыли на третий день, когда уже закончился штурм, и Ушаков, приказав оказать всяческую помощь поверженному врагу, принимал доклады о трофеях. Шесть тысяч ружей, более пятисот исправных пушек разных модификаций, ядра, порох, провизия, повреждённый линкор и частично затонувшие иные корабли. Много трофеев, но ещё больше славы добыл для себя Фёдор Фёдорович Ушаков.
Глава 15
Глава 15
Восточнее Мантуи
23 июня 1798 года
Я был в не себя от ярости. Хотелось просто и незатейливо расквасить в кровь холеную, слащаво улыбавшуюся, морду Беннексена. Нет, его не было рядом, но именно так я представлял эту тварь. Эта скотина, решившая, видимо, подражать мне и заполучить свою славу, жестко подставила калмыков. То ли, уверовав в сверхспособности воинов-кочевников, то ли вообще не думая о последствиях и не жалея личный состав, мой непосредственный командир, забрав ранее калмыков, отправил их еще до подхода к Мантуе авангарда Багратиона на невыполнимое задание.
Нурали и его воинам была поставлена задача захватить и удерживать плацдарм на северо-западном берегу реки
