Книга Венец судьбы - Бертрис Смолл

Дверь комнаты снова отворилась, и слуга в превосходной красно-золотой ливрее, стоя в дверях, объявил:

— Дамы и господа, вас ожидают паланкины, которые доставят вас на свадьбу. Будьте любезны, следуйте за мной. — И поклонился.

— Пусть отдохнувшими они проснутся! — освободил Калиг теранского правителя и его жену от действия своего заклинания.

— Мы, кажется, задремали, — произнес Кадарн. — Ничто так не освежает, как краткий дневной сон.

Его супруга кивнула, выразив свое согласие, и стала разглаживать несуществующие складки на своем прекрасном платье. Она взяла мужа под руку, и они пошли вслед за слугой.

Лара и Калиг последовали за ними и, переглядываясь, лукаво улыбались. Как только они вышли в холл у главного выхода, Лара вспомнила, как попала сюда в первый раз. Как ни странно, сейчас это место не производило такого сильного впечатления, как тогда. Выйдя из дворца, они окунулись в теплый свет позднего утра и увидели два роскошных паланкина, ожидавшие их у крыльца. Достаточно большие, чтобы вместить двух взрослых людей, они были сделаны из резного черного дерева и украшены золотыми узорами. Изнутри они были обиты мягкой золотистой кожей, а окна завешены шторами из газа золотистых тонов, усыпанными блестками.

— Ты только взгляни на кисти на подушках! — послышался восторженный возглас леди Паулины, едва она забралась в паланкин. — Ты думаешь, самоцветы настоящие? Кадди, нам непременно нужно обзавестись таким же паланкином, когда вернемся домой! Наш определенно слишком прост. Что подумает о нас невеста Ваклара, когда увидит наш незатейливый паланкин?

Калиг и Лара уже не услышали ответа Кадарна, забравшегося в паланкин, к тому же Лара была гораздо больше заинтересована молодыми людьми, которые несли паланкины — четверо на каждый. Их лица и фигуры были совершенно одинаковы.

— Вы братья? — спросила она их.

Мужчины кивнули в ответ. Затем они открыли рты и продемонстрировали, что у них нет языков и говорить они поэтому не могут.

Увидев их несчастье, Лара спросила:

— Столь безукоризненными вас сделали посредством магии, не так ли? С ее же помощью вас лишили и языка, и дара речи?

Молодые люди снова дружно закивали.

— Во всем остальном с вами хорошо обращаются? — продолжала расспрашивать Лара.

Они снова кивнули.

— Тогда я верну вам способность общаться, но только так, что никто не будет знать об этом, — сказала она. — Услышьте голос мой сейчас. Услышьте братьев ваших глас. Общайтесь в мыслях — не словах. Пусть волшебство приносит пользу, а не страх. — Изумление вдруг осветило лица восьмерых юношей, и Лара улыбнулась. — А теперь доставьте нас на свадьбу. С этого момента вы сможете мысленно общаться между собой. Те, кто лишил вас голоса, никогда не узнают, что к вам вернулся дар речи, — пообещала она им и поднялась в паланкин.

«Спасибо вам, о волшебница! Мы так вам благодарны!» — безмолвно воскликнул один из мужчин.

«Не за что, друзья мои», — ответила Лара.

Она чуть подвинулась, чтобы освободить место для Калига, который устраивался рядом с ней.

— Какое варварство — лишить их языка, чтобы они не могли рассказать о магии, с помощью которой их сделали одинаковыми. Здесь не обошлось без черной магии. Надеюсь, к этому не имеет отношения никто из нашего лесного народа. Я попрошу маму выяснить это.

— И как истинный хетарианец, Верховный Правитель решил использовать одинаковых привлекательных молодых людей для ношения паланкинов. Интересно, сколько еще таких, — рассуждал Калиг. — Впрочем, это не имеет значения. Я по твоему примеру каждому из них даровал способность общаться мыслями. А эти молодые люди сообщат радостную весть всем остальным.

Принц-тень и фея почувствовали, как носильщики подняли паланкин и быстрым шагом понесли его через благоухающий зеленью парк Золотого района. Взглянув на Лару в ее прелестном зеленом платье, Калиг вдруг ощутил, что его охватывает неудержимое желание, и, поглощенный им, даже чуть вздрогнул от неожиданности, обнаружив на себе взгляд Лары. Закрыв глаза небесно-голубого цвета, он начал представлять, как они занимаются любовью в паланкине. Уловив его мысли, Лара присоединилась к его фантазиям. Они были обнажены, лежали на мягкой золотистой коже, которой паланкин был обит изнутри. Затем Калиг сел, опираясь на подушки, коих было множество, а Лара, пристроившись к нему лицом, обняв за шею и плотно прижавшись грудью к его груди, стала опускаться, пока его огромный член не заполнил ее всю. Они двигались, сливаясь в едином безупречном ритме, так что даже потряхивание паланкина, казалось, вторило ему. Вскоре они одновременно достигли пика страсти. Отдышавшись и открыв глаза, они посмотрели друг на друга, нежно улыбаясь.

— Это было чудесно, — прошептала Лара на ухо Калигу и положила голову ему на плечо.

— Это только аперитив, когда мы наконец вернемся в Шуннар, я смогу часами наслаждаться твоим восхитительным телом, твоими сладкими устами, Лара, любовь моя.

— Если бы смертные знали обо всем, что мы можем, о, как бы они нам завидовали, — хитро усмехнулась Лара. — Их представления о магии слишком примитивны.

Они почувствовали, что носильщики стали двигаться медленнее, и, посмотрев сквозь прозрачную ткань занавесок, увидели, что приближаются к извилистой подъездной дороге. С обеих сторон дорожку обрамляли высокие пышные кусты, усыпанные крупными цветами насыщенного розового цвета. Неожиданно им открылся вид на дом Груджина Агасферуса. Невысокое здание в два этажа было построено из мрамора кремового оттенка. Щедро украшенное колоннадами, оно разделялось на два крыла, в центре между которыми находилось одноэтажное строение. Снаружи дом был почти так же великолепен, как дворец, но Лара готова была поспорить, что внутри он будет несравненно роскошнее. Семейству Агасферус хватало мудрости не демонстрировать своего безмерного богатства слишком широкому кругу, и именно это хранило их от гнева Палбена. Никто, кроме тех немногих, кто бывал в обоих домах, не может сравнить их. А те, кто имел такую возможность, не осмелятся сделать этого, ибо дорожат своей жизнью.

Паланкин остановился и был аккуратно поставлен на землю. Калиг вышел и подал руку Ларе, помогая ей спуститься. Одному из носильщиков он сказал: «Друг мой, передайте всем, кто претерпел то же, что и вы, на службе у своих хозяев, что отныне вы способны безмолвно обмениваться мыслями, как это делают в мире магии».

«Нам нечем по достоинству отблагодарить вас за этот дар, мой господин», — ответил носильщик со слезами на глазах.