знает тебя настоящую?
— Скорее всего, нет. Если хорошенько задуматься, мы с Тревором абсолютно не знаем друг друга. — Я пошла на кухню и налила бокал вина. — Мы многое скрывали друг от друга. Он хороший парень, правда, но мне кажется, мы просто никогда не пытались узнать друг друга получше.
— Так что ты собираешься делать?
— Поддерживать его. Я поступаю правильно. Мы справимся.
На следующий день я попыталась навестить Тревора в реабилитационном центре, но мне сказали, что посещения пока не разрешены, и что у него сейчас решающий период детоксикации.
Позже, в обед, у него появилась возможность набрать мне.
— Привет, — сказала я.
— Привет, привет, как ты?
Я еле узнала его голос.
— Ты в порядке, Тревор?
— Не очень. Мое плечо просто, бл*ть, убивает меня. Еда здесь отвратительная, а люди сволочи.
— Мне правда жаль, — терпеливо проговорила я.
— Нет, не жаль. Если бы тебе было жаль, ты помогла бы до того, как позвонить моим родителям, но ты просто хотела избавиться от меня, чтобы поскорее вернуться к своему драгоценному Джейсу, несмотря на то, что это я всегда был рядом и выслушивал все то дерьмо о твоих ужасных писательских навыках.
Оставайся сильной, Эм.
— Ладно, Тревор, достаточно. — Я говорила себе, что он болен и не отдавал себе отчета в том, что нес.
— Поверить не могу, что потратил на тебя столько лет! — он становился все злее. Взрослея в доме отца, я научилась не реагировать на зависимых людей, но слова все равно ранили, даже если я этого не показывала.
— Я люблю тебя, а ты любишь меня.
— Нет, Эми, ошибаешься. Мне на тебя насрать.
Я бросила трубку и еще раз напомнила себе, что в нем говорили наркотики.
Наш второй разговор получился ничуть не лучше. Но в третий раз, спустя почти десять дней после его госпитализации, его тон изменился. Он казался уставшим, но я могла поклясться, что ему становилось лучше.
— Привет? — сказала я.
— Привет, — его голос был тихим, мягким и отстраненным.
— Как ты себя чувствуешь?
— Я устал. Трудно засыпать, да и сплю я плохо, и еще рука очень сильно болит, — он сделал глубокий вдох. — Они привлекают специалиста по физиотерапии, чтобы попытаться помочь мне справиться без наркотиков.
— Ох, Тревор. Я так рада слышать это. Мне ничего так сильно не хочется, как чтобы ты вновь почувствовал себя сильным.
— Спасибо, Эми. Могу я позвонить тебе через пару дней, когда у меня будет больше сил?
— Конечно. Люблю тебя.
— И я тебя люблю.
К концу третьей недели пребывания Тревора в реабилитационном центре я написала двадцать тысяч слов, в основном хронику моего открытия и принятия «Всех дорог между нами» и того, как я встретила Джейса в книжном магазине. Ранее в этом месяце я передала десять тысяч слов профессору Джеймсу и, наконец, пришла к нему в офис на встречу.
— Здравствуйте, сэр.
Он усмехнулся.
— Так-так-так, не наш ли это мемуарист?
Я сглотнула.
— Я не это планировала…
— Присядь.
— Я никогда не думала об этом как о мемуарах, — сказала я, когда присела.
— Тебе не нужно ни за чем прятаться, Эмилин. У тебя есть все, что нужно. Ты вернулась к работе?
— Да. Еще раз спасибо, что разрешили мне взять несколько дней отпуска. Мне это правда было нужно.
Он наклонился назад в кожаном кресле и почесал бороду.
— Закончи эту историю. Как только будешь готова, я помогу тебе найти контакты, необходимые для публикации.
— Спасибо, профессор. Вы правда думаете, что вещь может быть стоящая?
Он подумал и ответил.
— Это еще предстоит узнать. А пока просто закончи.
— Даже не знаю, как вас благодарить. — Я встала и забрала у него рукопись.
Я не писала настоящие мемуары — скорее нечто похожее на роман-клише о девушке, которая обнаруживает книгу о девушке, которая обнаруживает книгу о том, что могло бы быть, что звучало чертовски запутанно, но это не так. Подвох состоял в том, что я и была этой девушкой. Всеми этими девушками. Заключала в себе все варианты развития событий; просто нужно было решить, как закончится моя история.
К четвертой неделе реабилитации я, наконец, лично навестила Тревора. Время пришло. Я приехала в «Центр новых возможностей», который находился у пляжа, и ждала в регистратуре. Здесь был длинный коридор, который вел к заднему бассейну и патио, находящихся высоко в скалах с видом на Ла-Хойя.
Один из администраторов сказал мне идти вперед и направляться к бассейну, где будет ожидать Тревор, но как только я обернулась, то увидела, как он шел в мою сторону. И выглядел совсем по-другому. Похудевшим, но не ослабленным, а волосы коротко подстрижены. Но самым приятным было то, что он улыбался своей теплой, гордой улыбкой Тревора. Я побежала к нему. Он раскинул руки и поймал меня. Я сомневалась насчет его поврежденной руки, но он так крепко сжал меня, что я даже вскрикнула.
— Черт, я скучал по тебе, — сказал он.
Я отступила назад и осмотрела его.
— Дай-ка мне взглянуть на тебя. Боже, ты выглядишь потрясающе, Тревор.
— Спасибо. Я чувствую себя намного лучше. Идем, потусуемся у бассейна. Эй, хочешь остаться и посмотреть мой сеанс терапии? Он очень крутой. Теперь я использую руку намного больше.
— Да, с удовольствием.
Он вывел меня на улицу. Мы сидели в шезлонге и говорили о его выздоровлении и о том, насколько хорошо у него идут дела. Тревор рассказал, что поговорил со своим старым тренером из Калифорнии о должности помощника тренера на следующий сезон, и вариант был многообещающим. Мы смотрели на океан, и через некоторое время мой разум вернулся к Джейсу. Слева от меня в беседке стояла пара, целуясь. Я поняла, что мы с Тревором еще не целовались.
Я посмотрела на него. Он улыбался и постукивал ногой под мягкую джазовую музыку, которая доносилась из наружных динамиков.
— Как насчет тебя, Эми? Как дела у тебя?
— Хорошо. Я снова взялась за перо.
— О, — его лицо сделалось грустным. — Насчет того, что я нес по телефону: я вовсе не имел этого в виду. Надеюсь, ты знаешь, что я считаю тебя отличным писателем.
— Тебе не нужно извиняться.
— Вообще-то, нужно — это часть выздоровления. — Он взял меня за руку и посмотрел в глаза. — Прости меня.
Я улыбнулась.
— Прощаю.
И это была правда.
— Спасибо. Это многое значит для меня, — он отклонился назад. — Итак, ты разговаривала с Джейсом?
— Да. Мы друзья. У нас странное общее прошлое, и оно вроде как связывало нас все эти годы, но я дала тебе обещание. И
