это было тяжело. Думаю, мне просто жаль, что тебе пришлось это пережить. Вам обоим, – добавляю я, признавая, что Кейси, должно быть, тоже чувствовала себя ужасно.
Уэст какое-то время молча пялится в одну точку, пока его поглощают мысли. Не знаю почему, но я наклоняюсь вперед и беру его за руку. Будь я на его месте, мне бы понадобилась поддержка. Объятия.
– И на этом все закончилось? После этого вы просто разошлись в разные стороны? – спрашиваю я.
– Нет, – отвечает он со вздохом. – Я встретился с ней на следующий день. Знаешь, просто чтобы выговориться, убедиться, что с ней все в порядке. Но именно во время разговора лицом к лицу мы оба кое-что поняли.
Я заинтригована, теперь слушаю внимательнее.
– Тогда она не следила за Пандорой пристально, вот почему в ту ночь совершенно упустила, кто я такой. На самом деле, если бы одна из ее подруг случайно не показала ей пост обо мне, ей, возможно, потребовалось бы еще больше времени, чтобы установить связь.
Я приподнимаю бровь.
– Какую связь?
Вздохнув, Уэст качает головой, и я понимаю, что история вот-вот примет еще один крутой поворот.
– Буква «У», которую она добавила, когда сохраняла свое имя в моем телефоне, означает «Уэллс», – делится он. – Она дочь Адама Уэллса. Того самого Адама Уэллса, который является главным тренером футбольной команды NCU. Адама Уэллса, который в следующем году станет моим тренером.
Рука Уэста согревается в моей, и все становится на свои места.
– Обрюхатить дочь человека, в команде которого я буду играть, – это не совсем то первое впечатление, которое мне хотелось бы произвести, если понимаешь, о чем я. В общем, этот секрет – это чертов дамоклов меч над моей головой, причина, почему я так напряжен, почему мне так нужен идеальный сезон за плечами. Я не просто хочу быть лучшим из лучших… Я должен им быть, – объясняет Уэст, раскрывая всю картину целиком.
– Ого, – это все, что получается сказать. Уверена, вздохами тут не поможешь, но, черт возьми. Как же это все иронично.
– Тем не менее, даже учитывая все, что я рассказал, есть кое-что еще, – добавляет Уэст, и хотя я не говорю этого вслух, мне сложно представить, что еще может спустить все его будущее коту под хвост.
– Те несколько раз, когда мы с Кейси разговаривали, она была непреклонна в том, чтобы мы держали случившееся в секрете. Она настаивает, что ее отец никогда не должен узнать, и до сих пор это было и в моих интересах. Просто… Я не могу продолжать это делать. Не могу позволить Паркер избежать наказания, – говорит он. – А еще я ненавижу то, как все это, скорее всего, выглядит со стороны.
– Все это?
Он пристально смотрит на меня, прежде чем ответить:
– Мы.
Я усмехаюсь. Ничего не могу с собой поделать.
– О чем ты, черт возьми, говоришь, Уэст?
– Меня тошнит от осознания того факта, что люди на самом деле верят, будто я выложил это гребаное видео с нами. И я уверен, они обсуждают твое решение быть со мной.
Я никогда не упоминала об этом вслух, но это слегка обидно – знать, какой слабой и глупой я, должно быть, кажусь, раз простила Уэста после того, как он якобы поделился чем-то настолько личным со всем городом. Только они не знают правды. Я не тряпка и никогда ею не была. Но, самое главное, они не знают правды Уэста.
Что он невиновен.
Я снова сжимаю его руку, чувствую, что он максимально искренен в этом разговоре. Да, если вся эта ситуация обернется для него крахом, ему будет что терять, но все же он пытается защитить Кейси. И меня.
– Она согласилась встретиться со мной завтра вечером, так что я планирую заехать в ее кампус после школы, – делится он. – Я знаю, это довольно странный поступок – встречаться за чашечкой кофе с кем-то, с кем у меня были отношения, но я не хочу говорить то, что мне нужно сказать, по телефону.
Я киваю, соглашаясь.
– Нет, ты прав. Некоторые ситуации требуют личной беседы.
– И все же я не хочу, чтобы тебе было неудобно. Поэтому я не возражаю, если ты тоже захочешь пойти. Я просто…
– Уэст, я тебе доверяю.
Я не осознавала, что ему нужно было это услышать, пока он снова не встретился со мной взглядом. Он не улыбается, ничего не говорит, но я знаю, что те самые слова, которые я только что произнесла, были как раз вовремя.
– Конечно, доверяешь. Потому что ты чертовски потрясающая, – это все, что он говорит. И я улыбаюсь.
– Меня называли и похуже, – поддразниваю я, пожимая плечами.
В ответ Уэст оказывается ближе и целует меня в лоб.
– Поговори завтра с Кейси. Я буду здесь, когда ты вернешься, – заверяю я его. – Однако, раз уж речь зашла о неловких, но необходимых разговорах, я думаю, что, возможно, пришло время и мне сесть и поболтать с Рикки.
Уэст выдерживает мой взгляд, и хотя я ожидаю небольшого сопротивления или даже того неприятного выражения, которое появляется на его лице при одном лишь упоминании Рикки, я не получаю ни одной из этих реакций. Вместо этого я вижу только понимание.
– Я позвоню и все расскажу тебе, как только вернусь в Сайпресс-Пойнт, – обещает он.
– Знаю.
Он отворачивается, снова смотрит в пол, по-видимому, глубоко задумавшись.
– Честно говоря, я понятия не имею, что скажу ей завтра, – признается Уэст. – Она имеет право быть предупрежденной, прежде чем мы с тобой отправимся к Харрисону и Прайор. Ведь как только это случится, я уверен, Паркер тут же откроет свой большой рот и до тренера Уэллса дойдет слух обо мне и Кейси.
– Просто будь собой, – предлагаю я. – Скажи ей все, что у тебя на сердце, и этого будет достаточно.
Он кивает, и я улыбаюсь ему, чувствуя его облегчение.
– Ну вот, это было не так уж и сложно, не так ли? – спрашиваю я с улыбкой.
– Ну да, рассказать всю чертову правду своей девушке и молиться, чтобы не бросила потом мою жалкую задницу, это да, проще простого, – дразнит Уэст.
Я приподнимаю бровь, затем прочищаю горло.
– Девушке? Кажется, ты сказал, что этот ярлык под запретом. Я припоминаю слово… да, точно. «Сопливо».
– Хорош умничать, – рычит он, полсекунды спустя сверкая своей будоражащей душу улыбкой, а затем хватает меня за талию. Уэст падает навзничь на мою кровать и опрокидывает меня следом.
Я улыбаюсь ему сверху вниз, потому что все еще не могу поверить, что он,
