Книга Гении исчезают по пятницам - Фридрих Незнанский

Голованов уже решил, что пойдет на контакт с Сибиряковой, но, как позже сказал Коля Щербак, принял это решение не умом и не сердцем — а подкоркой. А потому его реализацию все откладывал и откладывал. Возможно, Голованов все еще надеялся, что доктор «скорой помощи» куда-нибудь его приведет и в прямом и в переносном смысле, и еще не хотелось нарваться на скандал. В теперешнем подвешенном состоянии «Глории» лишний шум и жалобы в компетентные органы от оскорбленного медработника были совсем некстати.

В результате он еще целый день провел в бесплодных шатаниях по городу — вслед за ней. У Ирины был второй выходной кряду, а она, вместо того чтобы отсыпаться и заниматься домашними делами, отправилась в большое турне по книжным магазинам. Объехала их с десяток, того, что искала, так и не нашла, в результате просидела почти три часа в читальном зале родного мединститута.

Сева откровенно скучал и, когда Сибирякова направилась домой, даже обрадовался. Он предупредил по телефону Щербака, который дежурил на проспекте Вернадского.

Настало время поговорить с докторшей. Терять еще день, а может, неделю не хотелось — она либо что-то знает, либо ничего не знает, и это нужно наконец выяснить.

Щербак ездил вокруг квартала, коротая время, через которое, по его подсчетам, из подземного перехода возле кинотеатра «Звездный» должна была появиться Ирина Сибирякова и — соответственно — его напарник. В какой-то момент, находясь в тридцати метрах от перехода, он затормозил и взял газету с соседнего сиденья. Его внимание привлекло объявление в рубрике «Знакомства»: «Я — сексуальная, добрая, нежная и даже терпеливая. Главное — меня не злить и не обижать — и тогда все будет отлично. Пишите с фото, а если можно, и фото вашей машины».

По самым смелым подсчетам оставалось еще три-четыре минуты, когда сзади посигналили, прося подвинуться для парковки. Щербак проехал на десять метров вперед и мотор больше не глушил. Он перелистнул страницу газеты и почувствовал запах — что-то горело у него в «девятке»! Щербак уже попадал в ситуации, когда машина горела, и это его не обрадовало. Поэтому он быстро все выключил, выскочил наружу, открыл капот и сдернул клемму с аккумулятора. Затем вернулся в салон и стал вынюхивать, что же все-таки случилось. Но нигде ничего не нашел. Щербак проверил все — подключил батарею и, не закрывая двери, включил зажигание, аварийку, поворотник, все то же, что сделал перед появлением запаха гари. Но ничего не случилось. Да и запаха практически не было. Тогда он снова вышел из «девятки» и остановился в задумчивости. И вдруг снова — тот же запах. Щербак рефлекторно оглянулся и увидел позади… дымящуюся урну. Засмеялся, сел назад в машину, и вовремя.

Из подземного перехода — туннеля, ведущего к станции «Проспект Вернадского», — вышла Сибирякова. Спустя полминуты появился Голованов.

Щербак подъехал к девушке и, сбавив скорость, следовал параллельным курсом. Не заметить это было невозможно. Он поднял черные очки на лоб и приветливо улыбался. Сибирякова посмотрела по сторонам и сообразила, что эти нехитрые знаки внимания адресованы ей.

Она пошла быстрее. Щербак чуть прибавил скорость.

— Предупреждаю, — сказала Сибирякова, быстро сунув руку в сумочку, — у меня есть средство индивидуальной защиты.

— И какое же? — спросил Щербак.

Вместо ответа Сибирякова показала краешек газового баллончика.

— Сейчас многие девушки носят с собой баллончик со слезоточивым газом, — покивал Щербак. — На случай, когда захочется поплакать, а не получается.

Сибирякова фыркнула.

— Возможно, мы окажемся полезными друг другу, — максимально мягким и располагающим голосом сказал оперативно подошедший Голованов.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — сказала Сибирякова, ускорив шаг.

— О водителе светлого «форда», например. Который живет себе в «Алтуфьеве»…

Она остановилась.

— Ирина, садитесь в машину, не привлекайте внимания, — попросил Щербак.

— Это вы привлекаете внимание, — отрезала Сибирякова. Она была напугана, но держалась неплохо и соображала, как поступить дальше.

— Коля, дама права, — заметил Голованов.

Щербак затормозил и вышел из «девятки»:

— Сева, я не против, давай пройдемся, в конце концов, такой чудесный августовский вечер, такие чудесные девушки по улицам гуляют…

— И тебя в упор не замечают, — подначил Голованов.

Тут Сибирякова повернулась к Щербаку и гневно выкрикнула:

— Слушайте, да я же вас помню! Это вы были в морге на Фрунзенской! Приставали насчет какого-то Кузнецова!

Щербак всем своим видом выразил сперва недоумение, потом удивление и, наконец, изумление. Он пощупал себя с разных сторон и признался:

— Кажется, я все еще неплохо сохранился!

Голованов засмеялся.

— Ах вы шут гороховый! — Она замахнулась на него сумочкой.

Щербак, по-прежнему не веря, что это всерьез, улыбался во весь рот. И получил весьма увесистый удар по голове. Сибирякова тут же отступила, оглядываясь по сторонам и ища поддержки. Несмотря на поздний вечер, людей хватало, и на их странную компанию в самом деле уже оглядывались.

Голованов с опозданием сообразил, что они напортачили. Это ж надо — столько времени «водить» человека и так не понять, на что он способен.

— Ирина, успокойтесь, пожалуйста, — сказал он. — Мы работники частного сыскного агентства…

— Откуда вы знаете, как меня зовут?!

— Так уж получилось. Позвольте мне все объяснить. Возможно, у нас с вами общий интерес в этом деле…

Однако удостоверения сотрудников ЧОП «Глория» результативного действия не возымели. Правда, появившиеся следом лицензии частных детективов уже немного ее поколебали…

Заметив нерешительность в глазах Сибиряковой, Голованов буквально взмолился:

— Ирина, ну что еще можно сделать, чтобы убедить вас в том, что мы не враги, а союзники?!

Ответ был неожиданный:

— Вы знаете, где я живу? Вы следили за мной?

— В общем… да.