натворил?
— Ну, Яга...
— Ты же знаешь — не люблю, когда ты мне лапшу на уши благостную вешаешь, а потом лезешь к Горынычу. Что случилось, Ваня, толком скажи?
— Держите пропажу, — бросила Мира недовольную кошку Мег из окна Ясе на кровать.
Засмеялась Яся, схватила кошку Мег да к сердцу прижала:
— Ах вот оно что! Эх, Мег, несносная Мег...
Одеялом укутала, за ушком почесала. Недовольна Мег сначала была, но потом смилостивилась, замурчала. Головой о Ясину голову потерлась, и бодались они, пока не присоединился и Иван к этому делу веселому, и подставила кошка Мег им пузико, мягкое, как у кролика.
— За тобой, знаешь ли, тоже глаз да глаз. А то сядет в ступу и пестом размахивает, а я верю, что она дома спит и в безопасности, — сообщил Иван.
— Я против, чтобы ты себя подвергал опасности...
— Ты всегда против, Яга, — перегнулся через кошку Мег Ваня и ясно солнышко свое сладко поцеловал.
Ткнула Яся в него подушкой, смеясь.
— Пошли, Мег закинем домой и в море покупаемся.
— Не хочу-у, — возразила Мег.
— Ты купаться не будешь.
— Домой не хочу.
— Тетя Иоланта станет беспокоиться, маленькая. Нельзя так.
Только так начала вырываться Мег в чулане, что задела лапой флигелек, и замигал вдруг брильянтик на нем синим. Отворилась дверь, а там не подъезд тети Иоланты, а... вьюга снежная!
— Ой, — сказала Яся, поймав ветер в лицо.
— Мира... это что такое? — пробормотал Иван, рукой от слепящего снега заслоняясь.
— Сама не знаю... — ошеломленно проговорила избушка.
И дверь испуганно захлопнула.
— Намело... Растает, и лужи будут.
И тут же все снежные остатки прибрала.
— Значит, не только в одно место в этом флигельке портал открывается? — расширила глаза Яся.
И пусть в них и страху немного, и осторожности, но в остальном — тот же восторг и радость, какие Ваньку всегда перед неизведанным охватывают. И лезет он незнамо куда, и делает незнамо что, а потом счастье получается и краски яркие.
— Постой, открой еще раз... — попросил Ванька, да осторожно наружу-то вышел, снегу в руки набрал, на язык, носками по снегу протопал, по колено утопая. Все как есть: зима лютая.
Едва не потеряла Яся Ваню в метели, с ноги на ногу переступала, а на ногах этих тоже носки болотные зеленые. Олежкой обнаруженные и подаренные.
- Ваня! - прокричала в белую слепоту.
Забежал Иван обратно, да в Ясю снежок запустил коварно. Взвизгнула Яся, взвизгнула избушка. А Иван по плечам себя хлопал, прыгал на месте и хохотал весело, как снеговик белый.
Дверь Тихомира закрыла, причитая, сколько ей убирать, и Ивана высушивая.
— Все. Не открою. К тете Иоланте идите сначала, кошку отнести.
Смотрят все трое — а кошки Мег-то и нет!
— Сбежала! — ужаснулась Тихомира. И запаниковала: — В снег! В холод! В метель! Что тете Иоланте говорить будем?..
Ваня с Ясей переглянулись и расхохотались невольно.
— Открывай дверь обратно, Мира... Искать будем.
Ох уж эта несносная кошка Мег!
- Только котомку Ванину возьмите! И шубы... Куда ты шляпу, Ваня?! Шапки вам надо... У Фонарных столбов не стойте, к фавнам в на чай не ходите, львам златогривым не помогайте... Ах, все равно ведь не послушаетесь... Стойте! Меня возьмите... флюгером.
Но это уже совсем другая сказка.
