неожиданностью. — Признался он.
— Так ты согласен?
— А, знаешь, да. Вот только если ты проиграешь, то эту тему оставишь и никогда к ней больше не вернёшься. В конце концов, ты сам сказал, что мне не отец.
— Господа, со ставками определились. Процент игорного дома? — Леднёв вопросительно посмотрел на нас. Я, не отводя взгляда с Мамбова, протянул ему пять некрупных макров. Боковым зрением я отметил, как Гриша кивнул. — Игра начинается. Вскрываемся сразу после раздачи. — Проговорил он скучным голосом.
Карты полетели в нашу сторону. Всё это время мы смотрели только друг на друга.
— Ну что, вскрываемся? — я вопросительно посмотрел на Мамбова и тот напряжённо кивнул. Мы открыли карты одновременно.
— Пара троек у графа Мамбова. Пара троек у графа Рысева. Кликер у графа Рысева дама против десятки графа Мамбова. Граф Рысев победил. Благодарю за игру. — И Леднёв начал подниматься со своего места.
— Как ты это сделал? — Олег сверлил меня всё тем же напряжённым взглядом.
— Ты же видел, что никак, — я пожал плечами, поднялся и принялся надевать куртку. — Мне просто повезло, смирись с этим.
***
— Я надеюсь, теперь всё в порядке? — встряхнувшись, я посмотрел на Мамбова и юриста. Похоже, Олег достал её уже до предела.
— Да, теперь всё в порядке, — невозмутимо проговорил Олег, протягивая Росянкиной документы.
— В таком случае мы можем уже приступить к сделке? — она повернулась ко мне. — Ваше сиятельство, документы на шахту у вас?
— Да, у меня, — я оторвался от стены и направился к столу, за которым начала располагаться Лидочка. Похоже, это будет весело. И нет, я никогда не скажу Олегу, что для стопроцентного выигрыша не нужно обладать какими-то навыками. Нужно всего лишь заручиться поддержкой крупье.
Глава 25
Через три дня мы подъезжали к портальной станции. Вместе с нами из форта уезжали юристы Императорской канцелярии.
— Жень, а почему Лидия Васильевна так смотрит на Олега, словно хочет его расчленить, предварительно выпустив кишки? — тихо спросила меня Маша, когда мы ждали начала перемещения.
— Не обращай внимания, — я бросил взгляд в ту сторону и отвёл взгляд. — Мамбов ей понравился. Но Олег отличается стойкостью, и не поддался чарам Росянкиной. Для Лидочки такой опыт впервые, но это пойдёт ей только на пользу.
— А, вон в чём дело, — Маша тихонько засмеялась. — Ты, кстати, зря у Олега мольберт отобрал. Может быть, в таком случае госпожа Росянкина не испытала такого чуткого разочарования.
— Ты плохо думаешь об Олеге. — Чопорно произнёс я. — Но было в этом что-то неправильное.
— И что же? — Маша приложила пальчик к губам. — Хотя не говори, я сама попробую угадать. Впервые на тебя даже внимания не обратили, всеми фибрами мечтая расчленить Мамбова?
— Да, и это тоже печальный опыт в данном случае для меня. — Я грустно вздохнул. — Этот чёртов форт решил провести мне испытания на прочность. Никогда не думал, что буду так страстно ненавидеть место. И ведь если рассудить, то я попадал в ситуации куда хуже, чем тем, которые произошли со мной здесь. Этот форт точно что-то имеет против меня.
— Не преувеличивай, — Маша улыбнулась. В этот момент из портальной залы показались люди, которые переместились сюда.
— Ваше сиятельство, Евгений Фёдорович! — ко мне прямо от входа в портальный зал устремился мужчина. Он буквально бежал на меня, и я даже испугался, что этот лось не сумеет затормозить, и все усилия Мухина и Лебедева по восстановлению подвижности моего плеча пойдут лесом. Я даже шаг назад сделал, но Павлов остановился в паре шагов и весьма ловко поклонился. — Доброго вам вечера.
— Здравствуй, Сава. — Внимательно его осмотрев, я добавил. — Хорошо выглядишь. Даже и не скажешь, что у тебя три жены.
— Ха-ха, я оценил, ваше сиятельство, — Сава хохотнул. — Увы, три жены, да ещё и весьма требовательные особы, заставляют крутиться, как проклятого.
— Верю, — я кивнул. — А теперь ты мне скажешь, кто тебе сказал о трофее, и о том, что я его Лебедеву и своему новому целителю отдал на разграбление сроком на неделю?
— А почему вы думаете, ваше сиятельство...
— Сава, имя, — перебил я его с ласковой улыбкой.
— Игнат, — Павлов опустил глаза, имитируя раскаянье. — Он так расстроился, что его не пустили сюда, приказав ожидать вас в Ямске... Он не виноват, — Сава поднял взгляд и замахал руками. — Слухи об этом чудище уже до Иркутска докатились. Не до всех, конечно, только для знающих людей и настоящих ценителей.
— Ну-да, ну-да, ценители — они такие, — я задумчиво смотрел на него. — Шкуру не трогать, эту тварь ничто не брало, ни пули, ни магия. А так как гадина была здоровенная, то шкуры вполне хватит на то, чтобы сшить куртки мне и Марии Сергеевне, — я похлопал по Машиной ручке, которая лежала у меня на сгибе локтя.
— Эм, — Сава задумался. — Это весьма похвальное решение, да весьма похвальное. А остальное?
— Я своего решения не изменю. Лебедеву осталось копаться ещё день. Потом можешь гнать в шею и приступать к реализации. Я кого-нибудь из егерей пришлю, чтобы проследили и помогли, если что.
— Не слишком сурово ты хочешь поступить с Аристархом Григорьевичем? — спросила Маша.
— Нет, — я покачал головой. — Аристарх Григорьевич — человек, безусловно, гениальный, но слишком увлекающийся. Его нужно вовремя прерывать. К тому же я всё ещё ему не простил, что он на мне своё чудо-зелье испытывал.
— Я всё выполню, как вы велите, Евгений Фёдорович. Меня только маленький вопросик интересует. Кости и когти этой твари уцелели? И, я надеюсь, они не нужны этой пираньи, которая так ловко лебедем прикидывается?
— Кости задних лап сломаны, — ответил я задумчиво. — А вот передних — целые, как и костяк туловища. У него ещё такие странные наросты были на передних лапах, немного зазубренные мечи, напоминали. И он их втягивал и выпускал, совсем как кошка. Вот что было самое удивительное.
— Ах, — Павлов приложил руки к груди. — Такие наросты чаще всего представляют собой видоизменённый коготь пятого или даже шестого пальца, и пользуются просто бешеной
