здесь все что угодно? Тогда к чему все эти сложности?
– Есть некоторые специфические ограничения. Да и на «что угодно» энергии не напасешься.
Вадим скептически хмыкнул. В общем-то ничего нового он не услышал. Хосимото говорил примерно о том же.
– Не веришь?
– Верю, на себе испытал… но не понимаю…
– Суть материальной природы вещей закопана не слишком глубоко. Все атомы состоят из одинаковых частиц. Эти кирпичики можно тасовать по-всякому! Еще алхимики догадались, что одни вещества способны превращаться в другие, только не знали как. Ну а уж потом сложить из них что-нибудь полезное – это дело техники, была бы информация. Кстати, есть подозрение, что разные магические штучки пошли именно отсюда и древние жрецы действительно могли творить чудеса, но тщательно скрывали свои знания. Кабы чего не вышло. А оно все равно вышло, только с обратного хода…
– Через жопу в общем, – кивнул Вадим. – Ну, как всегда…
– Не отвлекай меня, – нахмурилась Инга. – И сам давай подключайся. Время уходит!
Краснов уткнулся в экран компьютера, пытаясь вникнуть в систему меню, но никак не мог сосредоточиться. В голове хороводили образы бородатых жрецов, ныкающих тяжелые бочки с прокисшими знаниями в потайные ниши Египетских пирамид, а потом безжалостно топящих невинных свидетелей сего действа в желтых водах Нила. Вспомнилось увиденное в городе русло пересохшей реки. Странно. Рискуя нарваться на грубость, он спросил об этом Ингу. Она ответила, что удерживающая колодец структура уходит и под землю, иначе невозможна точная фиксация, поэтому доступными остаются только глубинные источники.
У него было много поводов, чтобы сомневаться в благих намерениях Инги, и, следовательно, помогать ей не очень-то хотелось, но гораздо меньше ему хотелось попасть обратно в руки «милых» обитателей городов-колодцев.
– Знаешь, что я еще слышал об этих самолетиках? – небрежно поинтересовался он.
– Что? – уловив какой-то подвох, Инга бросила на Вадима напряженный взгляд.
– Они способны самостоятельно выходить на околоземную орбиту…
10
Приемный бокс ОССТ встретил их почти космическим холодом и зловещим полумраком. Ресницы мгновенно покрылись инеем, изо рта повалил пар. Вадиму захотелось юркнуть обратно в люк и больше никогда оттуда не высовываться. Глупо было бы замерзнуть в двух шагах от цели, но еще глупее сидеть сложа руки, когда цель эта маячит прямо перед носом. Они и так прождали больше часа. Сколько можно?
Освоить управление летательным аппаратом им конечно не удалось. Зато в компьютере оказался заложен широкий выбор стандартных маршрутов, среди которых помимо уже несуществующих наземных объектов значились и несколько орбитальных Станций Трансляции. На одной из них Ингу должны были встречать загадочные помощники. Там они и собирались осуществить свою не менее таинственную операцию.
Компьютер, получив новую задачу, долго о чем-то соображал. Они уже испугались, что для ее выполнения недостаточно топлива или еще каких-нибудь специфических условий. Но выяснилось, что машина запрашивала канал связи с ОССТ. И лишь получив разрешающее подтверждение от электронного мозга Станции, пошла на разворот и начала набор высоты.
Вадим опасался, что на подлете их обязательно спросят о цели визита, и придумывал максимально правдоподобные отговорки. Но станция хранила молчание. Автоматика сама приняла нестандартный космолет и, проведя шлюзование, вытолкнула его в соответствующий классу бокс. Справедливо было предположить, что технический персонал Станции даст экипажу дополнительные указания о порядке перехода в жилую зону, но внутренняя связь молчала, и измученные неизвестностью гости полезли наружу без спросу. Это было чревато всякими опасными неожиданностями.
Вадим осторожно вдохнул. Дышалось вроде нормально. И если бы не обжигающий холод, то он бы уже порадовался. Добрались все-таки!
Опершись локтями, он перевалился через край люка и сполз на крыло. Прыгать в темноту не хотелось, но и ждать, пока глаза привыкнут к скудному освещению, – тоже. Выдыхаемая влага замерзала прямо под носом.
Инга оказалась решительнее или глазастее. Едва выбравшись из кабины, она сиганула вниз.
– Эй, – с трудом разлепив губы, позвал Вадим, – чего там?
– Давай прыгай, – лаконично отозвалась тьма.
Вадим сгруппировался и шагнул ей навстречу.
Ничего, обошлось.
– Где выход-то? – просипела Инга.
– Бежим на свет, – предложил Вадим. Их армейские ботинки дробно застучали по склизкому, покрытому изморозью полу.
В слабо освещенном торце бокса и впрямь обнаружилась дверь. Стараясь не касаться голыми руками металлических частей привода, Вадим потянул за рычаг. Механизм сработал, и в лицо им дохнуло теплом.
Краснов пропустил Ингу вперед и с особой тщательностью задраил за собой дверь.
Здесь уже можно было жить! Хоть технический коридор, увешанный панелями кабельных сетей, и не предназначался для этого.
Они торопливо миновали несколько развилок. Инга шла уверенно, почти не задумываясь, определяя нужное направление. Судя по всему она неплохо разбиралась в маркировке служебных помещений. Вадиму же эти загадочные надписи на стенах ни о чем не говорили. Окажись он здесь один, и поиски людей могли бы затянуться на неопределенный срок. Впрочем, кто сказал, что Инга жаждет встречи с местной охраной. Скорее наоборот – она делала все, для того чтобы избежать лишних контактов. Пока у нее неплохо получалось. Иногда проходы сужались до такой степени, что приходилось двигаться боком, обтирая животом и спиной налипшую на трубопроводах наэлектризованную пыль. Техников следовало хорошенько взгреть за такое безобразие. Развели бардак! Оставалось надеяться, что до погружения в канализационную систему Станции дело не дойдет.
– Куда мы лезем? – не выдержал Вадим, больно стукнувшись затылком о вентиляционный раструб.
– К сердцу Транслятора.
– А другого пути нет?
– Есть, но я не уверена…
– Далеко еще?
– Близко! – раздраженно бросила Инга.
– И зачем? – недоумевал Краснов. – Волна Трансляции подойдет только через два дня.
– Мне надо убедиться, что все готово.
Вадиму, конечно, захотелось спросить, что именно должно быть готово и к чему оно должно быть готово, но он не стал напрягать ситуацию, справедливо решив, что исчерпывающего ответа все равно не получит. А отступать уже поздно.
Инга не обманула. Вскоре они вышли в круглый зал, напоминавший диспетчерскую солидной электростанции или мощного энергоузла. По стенам, мигая разноцветными огоньками, тянулись блок-схемы какого-то оборудования, в центре голографический терминал воспроизводил замысловатую объемную картинку. Вокруг него стояло несколько пустых кресел. Людей в зале вообще не было. Это показалось Вадиму странным. Автоматика дело хорошее, но живые мозги еще никто не отменял.
Пока он осматривался, Инга изучила показания нескольких мониторов.
– Транслятор сбит с режима и блокирован, – озабоченно произнесла она. – Мы так не договаривались…
– С кем?
Девушка стояла, задумчиво теребя кончик носа, и не сочла нужным пояснить свою реплику.
Светло-желтая обивка одного из кресел была в чем-то испачкана. Вадим подошел ближе, понюхал, ковырнул ногтем черный подтек.
– Вроде кровь, – сказал он, еще раз внимательно оглядывая зал.
Ничего подозрительного больше не обнаружилось.
– Бесполезно гадать, – сдалась Инга. – Пойдем в народ. Если что – мы супруги… Не возражаешь? Напомни, как твоя фамилия?
– Краснов, – буркнул Вадим.
– Угу, сойдет.
– И каким образом мы сюда попали?
– Случайно. Авария на подлодке. Экипаж погиб. Мы сели в челнок и он сам завез нас на орбиту. Это ведь почти правда. Надо всегда говорить почти правду, и все будет в порядке.
– Ты уверена?
– Да.
– Конечно, – с сарказмом бросил Вадим, – ведь абсолютной правды не бывает, так же как и абсолютной истины. Реальность, прошедшая через людское сознание, всегда искажена.
– Молодец, схватываешь на лету.
– Учителя хорошие, но я все-таки туповат. Чувствую себя практикантом-второгодником.
– Это пройдет.
– Как и все остальное.
– Точно.
– А если уничтожить всю информацию, то и не начнется больше никогда.
– Даже не мечтай.
– Ну почему же…
Они подошли к широкой двери, за которой явно находился не технический коридорчик, а нечто более обжитое.
Станция была воистину огромным сооружением. И чем дольше они блуждали по пустынным переходам, тыкались в запертые жилые отсеки и заглядывали в иллюминаторы прогулочных палуб, тем очевиднее становилось бредовое предположение, что ее недавно покинули абсолютно все, включая последнего оператора.
Два пассажирских транспортника и грузовичок, висевшие около внешнего кольца, наводили на мысль,
