Четверть часа спустя два непрезентабельно одетых человека выпрыгнули, нимало не смущаясь высотой, из окна второго этажа ещё более непрезентабельного отеля. Женщина, приземлившаяся первой, приняла выброшенные мужчиной сумки так, чтобы ничего не звякнуло и не брякнуло. Окно выходило на узкую улочку, совершенно пустую в этот час. Почему бы и нет? Ни контор, ни церквей, ни даже паршивой забегаловки… изнанка городка. В трёх шагах — толпа, а здесь пусто, потому что неинтересно. Никому.
Эвакуации предшествовала короткая, но от этого не менее серьезная перебранка. Лана настаивала — и настояла! — на том, чтобы одежда, в которой они с Радаром ходили по Риму и отбыли из него, отправилась в утилизатор вместе с коммуникаторами, извлеченными из ячейки на вокзале Термини. Радар, влюбившийся в перепавший по случаю девайс, возражал отчаянно, и смирился с поражением только после того, как чувствительно получил в ухо.
У лейтенанта Дитц были свои резоны поступить именно так. Да, разумеется, отец Микеле увидит всех участников операции не далее, как через несколько часов. И уж тогда-то монсеньор получит всю информацию о персоналиях. Но вот виртуальное присутствие монсеньора на предстоящем совещании ей было совершенно без надобности. И сколько бы Радар ни клялся, что всё чисто, иметь при себе и дальше что-то, побывавшее в салоне машины, было неосмотрительно. Она даже новые сумки купила в ближайшей лавчонке, торгующей соответствующим товаром, и переложила в них свои и Радара пожитки. В багажном отсеке к собственно содержимому ничего прицепиться не могла, а вот к самим сумкам — запросто. Конечно, это уже отдавало паранойей, но риск требовалось минимизировать. А что свежеприобретенная сумка служила неважной заменой той, привычной, сделанной на заказ… будем живы — справим новую.
Отель, который выбрал для базы Солджер, был средним по всем возможным показателям. Какие-то претензии на респектабельность присутствовали, но в целом — ничего особенного. А потому портье отсутствовал и некому было задавать неуместные вопросы и давать ещё более неуместные рекомендации. Конечно, были системы слежения… но вот уж нейтрализацию этого фактора Лана смело оставила на усмотрение Бодена. Судя по тому, сколько презрения было в его усмешке — обоснованно. И буквально через две минуты она с ироничным удивлением смотрела на руку майора Солдатова, стоящего чуть в стороне от входа в номер — и от возможной линии огня. Рука непринуждённо лежала на почти (но только почти; для кошки вообще ни о чём) скрытом пистолете: похоже, Радар перестарался, обеспечивая их незаметное прибытие.
— И? — приподняла Лана бровь. — Ты что сказать-то хотел, майор?
— Стучаться надо, — проворчал Солджер, расслабляясь. — Молодцы, аккуратно пришли.
— На том стоим, — фыркнула Лана. — Остальные где? Рекогносцировка?
В комнате присутствовал сейчас только её русский коллега и нынешний командир.
— Вернулись, — проворчал он. — Устраивайся.
Проигнорировав неизбежную кровать, кресла у журнального столика и стул у туалетного, Лана отошла к окну. И оттуда, из глубокой ниши, которую можно было, пожалуй, назвать эркером, наблюдала, как через дверь, соединяющую два соседних номера, подтягиваются её — их — люди.
В глазах вошедшего первым Альта мелькнуло что-то вроде облегчения пополам с досадой: должно быть, их с Радаром прибытие не отсёк не только Солджер. Тина кивнула со значением. Похоже, какую-то информацию ей нарыть удалось. Таня подмигнула и с ногами забралась в одно из кресел — габариты позволяли. И кресла, и её собственные. Забродин оседлал стул. Замыкавший процессию Тим дёрнул уголком рта и, как и Альт, уселся прямо на пол.
— Радар! — буркнула Лана.
— Норма, — так же неприветливо отозвался связист. — А если бы ты не отобрала тот комм…
— Как же ты мне надоел! — рявкнула в сердцах мрина, которую эта тема порядком достала за то время, что они добирались до соратников. — Закончим операцию — подарю такой же, только заткнись уже!
— Обещаешь? — если надежда может быть хищной, то именно она мелькнула сейчас в прищуренных глазах Радара. Мелькнула и погасла: сжатый кулак Ланы недвусмысленно намекал на… намекал, в общем.
— Итак, господа, — начала лейтенант Дитц, убедившись, что подчинённый прекратил выделываться, — несколько соображений. Во-первых, можно довольно уверенно утверждать, что Генриетта Фокс и корпорация «Фокс Индастриз» не имеет отношения к исчезновению Дезире и, как следствие, к выходкам Андрея Сперанского…
— Ты что же, и мадам бабушку проверила? — вклинился Солджер.
— Ещё скажи, что ты этого не сделал! — фыркнула Лана.
— Да я-то не имею оснований ей доверять…
— Я — тоже, — отрезала Лана. — Во-вторых, сегодня к восьми вечера нас ждут возле церкви Сан-Кристофоро и оттуда проведут в часовню Сан-Виджилио.
— Ага, — решительно кивнул Солджер. — Ну, это уже кое-что. Проводник надёжный?
— Насколько это возможно, — пожала плечами мрина. — Его начальнику обещана за содействие такая вкусная плюшка, что…
— Ясно. Молодец. Значит, Сан-Виджилио… вот что. Тим, бери Таню и этого деятеля, — кивок в сторону Радара, — и пробегитесь ещё раз по маршруту. Где, что, кто. Камеры, прослушка, куда схорониться в случае чего. Учить не буду, сами с усами. Встретимся на месте, оружие за нами. Марш!
Следовало отдать Тиму должное: прежде чем выполнять приказ, он встретился глазами с Ланой и поднялся на ноги только после её подтверждающего кивка. Солджер еле слышно чертыхнулся: приказывать Тиму через голову непосредственного его командира не стоило. Прокололся… вон как рыжая улыбается!
Когда дверь номера закрылась, Лана вздохнула и уселась на кровать, скрестив по-турецки ноги. Рядом немедленно оказался Альт, расположивший руку так, что спина сама собой начала расслабляться. Мужская ладонь принялась поглаживать её плечо, бездумно и бесстрастно. Так гладят, успокаивая, недовольную кошку. Фамильярность чуточку неуместная в ходе совещания, но абсолютно необходимая. Нет, точно мрины есть среди предков, люди так не умеют.
— Тина, — негромко сказала Лана. Почти неощутимое напряжение отпускало скулы, невесть откуда взявшаяся тяжесть в затылке исчезла. — Тебе удалось?
— Кое-что, — с некоторым недовольством отозвалась та, усаживаясь в освобождённое Таней кресло. В другом уже сидел Солджер. — Не всё, конечно, я не специалист конкретно в этой сфере. И потом, файлы и самой Дезире, и Сперанского вычистили довольно основательно. Нет гарантии, что Радар вытащил всё. Кто-нибудь другой вообще не справился бы. Так что…
— Понятно. И что же мы имеем, исходя из вытащенного?
— То, что Сперанский — аферист, — фыркнула великолепная доктор Танк.
— И в чём это выражается? — немедленно вклинился Солдатов. По всему выходило, что ему Тина покамест не говорила ничего вообще, и его это раздражало.
— Пресловутого «отсутствия просадки по интеллекту при ускоренном росте» никакой генной инженерией не добьешься. Я осторожно задала пару вопросов знающим людям… нет, не выйдет. Да, он волне способен создать, и очень быстро, ребёнка, идеального по физическим параметрам. Причём это он умеет, как немногие. По части генов Сперанский художник. Настоящий талант. Его умения — результат не образования, а врождённых способностей, такие, как он, рождаются раз в столетие. Уровень Зельдина, сказала бы я. Или даже выше. За гарантированным выстраиванием тела — к нему. Но по мозгам он не только не лучший — вообще никто. А вот чипы, которые проектировала Дезире…
