но больше меня интересует, смогли ли вы передать ему эльфийское бессмертие?
— Он… он все еще человек, — ответил Иалон. Он говорил медленно, аккуратно выбирая слова. — Он побывал в Полуночной земле, и возможно из-за этого его глаза изменили цвет. Но это все. Пребывание на острове не делает людей бессмертными. Что же касается твоей первой просьбы…
— Это не то, что я хочу услышать, эльф. Говори правду.
— Мне больше нечего сказать тебе, король людей, — спокойно сказал Иалон. Тот снова задумался. Потом кивнул сам себе и снова обратился к фаэйри:
— Хорошо. Тогда поступим так — я заберу парня, а ты сверх того выдашь мне заложников. Они несколько лет погостят в столице, а мы тем временем понаблюдаем за этим твоим «все еще человеком». Если увидим, что он взрослеет, что ж, я отпущу эльфов восвояси. Если же выяснится, что ты солгал мне, я найду способ получить от них честный ответ…
— Мы ждем, король! — окликнул гоблинский ярлунг. Карл отмахнулся.
— Итак, каким будет твой…
— Нет! — вырвалось у Леу. Иалон покачал головой и сказал, что эти условия он принять не может, но от волнения она пропустила его слова мимо ушей.
— Ты никого не получишь, — сказал Мартин. Он побледнел еще сильнее, тяжело дышал, но глядел на черного великана без страха. — Никого и ничего. Заложников тебе не выдадут, а я скорей умру, чем…
— Молчи, ничтожество, — грозно сказал Карл Банербойм и склонился в седле, нависнув над ним. — Я твой король, и ты не смеешь так разговаривать со мной.
— Твои браслеты погубили моих родителей. Всю мою деревню. Ты не мой король. Ты убийца.
Тот только нехорошо усмехнулся и снова взглянул на Иалона.
— Что ты решил, эльф?
— Я не могу принять твои условия. — повторил тот. Король шумно втянул воздух, как будто пытаясь подавить вспышку гнева.
— Хорошо же. — его голос звучал нарочито спокойно. — Хорошо. Небо видит, я хотел закончить дело миром. Хорошо. Я дал слово, что во время переговоров вам ничего не будет угрожать, так что убирайтесь. После того, как все закончится, вы пожалеете, что остались живы, а я специально прикажу не убивать вас. Ты, — он ткнул закованным в броню пальцем в Иалона, — расскажешь мне все, что я хочу знать. Огонь и железо развяжут тебе язык. Тебя, наглый мальчишка, бросят в яму забвения. Каменный мешок, темный и такой узкий, что в нем ты не сможешь не только присесть, но даже повернуться. Тебе будут давать достаточно еды, чтобы ты не подох от голода, но не больше. Посмотрим, сколько лет ты продержишься. И если ты действительно стал бессмертным, что ж, тем хуже для тебя. Девчонку я отдам солдатне, пускай позабавится. А расправившись с мятежниками, я займусь вашим островом. Эльфы склонятся передо мной, а те, кто этого не сделают, умрут. Все.
Он повернул коня и не спеша направился назад, к блестящей сталью стене венардийской кавалерии.
Грязь и кровь
— Король! — в третий раз зарычал ярлунг, видя, что Карл Банербойм возвращается к своему войску. — Мы хотим говорить с тобой!
Тот придержал коня и удивленно взглянул в сторону гоблинов, словно только что вспомнил об их существовании.
— Вы вовремя подошли. Отлично. Поможете моим людям разобраться с тем отребьем на холме, а потом я выслушаю вас. Ну, живей!
Гоблины негодующе взревели.
— Король! Ты обманул нас, а теперь еще требуешь чего-то⁈
— Небо грозовое! — с досадой воскликнул великан в черной броне и хлопнул себя по бедру. — Ну что⁈ Чего тебе надо, Бьор⁈ Как я вас обманул?
— Твой гонец говорил, что справиться с южными людьми будет легко! — прохрипел другой гоблин в наброшенной на плечи накидке из шкуры какого-то зверя. — Он ничего не сказал о том, что их будет так много! И что с ними будут эльфы! Нас было семеро ярлунгов, мы увели с собой всех своих воинов! Трое погибли, я потерял половину своей дружины, а Бьор, Хлогг и Тергар и того больше!
— Не моя вина в том, что вы разучились сражаться. Это все, что вы хотели сказать мне? Пожаловаться, что вас разбили?
— Мы выступили на войну по твоей просьбе, а ты обманул нас, — угрюмо повторил гоблин. — И теперь должен помочь. Мы уходим назад в Авлари и пошлем весть на острова, чтобы прислали еще воинов. Отпусти часть своего войска с нами. Пока не прибудет подкрепление, кто-то должен защищать границы.
Король покачал головой.
— Этого не будет. Сейчас у меня на счету каждый боец. Вы поможете мне разбить эльфов, а потом мы вместе двинемся навстречу мятежникам.
— Наши дружины измотаны и у нас много раненых! — возразил третий гоблин. — Если ты не хочешь помочь нам, мы уйдем в Авлари и будем готовиться к обороне, а ты справлялся сам.
— Молчать! — наконец потерял терпение Карл. — Неблагодарные твари! Я освободил вас от клятвы, данной Ройсу Золотому, я подарил вам Авлари, и вы будете делать что я вам приказываю!
Он взмахнул рукой и ударил стоящего ближе всех к нему Бьора по лицу. Гоблины взвыли и обнажили секиры и мечи; окружающие короля рыцари двинулись было на них, но рявкнул что-то на своем языке и его товарищи, злобно рыча, отступили.
— Ты освободил нас от клятвы с условием, что мы не тронем Венардию. — сказал ярлунг. — А землю на материке мы взяли сами. Не строй из себя благодетеля, король. Ты воспользовался нами, чтобы у тебя был повод вторгнуться в западные королевства. Это была обычная сделка.
— Ладно, убирайтесь. Но вы пожалеете. — процедил Карл. — Я разгромлю мятежников и без вашей помощи, а потом явлюсь за вашими головами.
Гоблин ощерился.
— Приходи,
