на бегущую из руки кровь, продолжала пристально смотреть в глаза животного. Дилль вдруг отметил, что глаза кота и вампирши очень похожи — такие же зелёные и с вертикальными зрачками.
— Что тут происходит? — раздался позади голос Тео. — Ой, Илонна, ты совсем… Я на тебя не смотрю.
— Порядок, — девушка отпустила голову кота и скомандовала: — Ну-ка, оба вон отсюда! Никакого спасения от вас нет — даже искупаться нельзя спокойно.
— Да я же… — Дилль от возмущения даже задохнулся, а Тео поспешил испариться в кустах.
— Знаю: воспользовался удобным моментом, — видя, что Дилль готов по-настоящему рассердиться, Илонна чмокнула его и сказала: — Шучу, не злись.
— Учти: за такой поклёп одного поцелуя будет мало, — пригрозил Дилль.
— Расплачу́сь сполна, — пообещала она, — если ты мне позволишь хотя бы одеться.
Дилль вернулся к Тео и застал его в страшном возбуждении.
— С ума сойти, — бормотал себе под нос он. — Проклятье, может, мне тоже пойти искупаться?
— Вообще-то ты не благоухаешь, — подтвердил Дилль.
— Дилль! — Тео вскинул руки. — Ты ничего не понимаешь? Илонна же раздобыла себе настоящего чиала.
— Чиала? Ты имеешь в виду этого тощего облезлого кошака?
— Этот облезлый кошак, как ты выражаешься, теперь стал её чиалом. Он будет сражаться за неё до последней капли крови, а драться тростниковые коты умеют отменно. Эти звери умны, сильны, преданны. И опасны. Проклятье, да любой из мастеров клинка отдаст свой лучший меч и руку в придачу, лишь бы заполучить чиала. О-о, какого демона я уселся медитировать, вместо того, чтобы пойти к озеру?
Дилль не стал отвечать на этот риторический вопрос. Ну, чиал, и чиал, чего так возбуждаться? Сам он пока ничего особо примечательного в большом коте не обнаружил. Расцветка у него, конечно, интересная — песочно-рыжая шерсть с тёмными подпалинами. И морда, вроде бы, тоже тёмненькая. И, кажется, кончики ушей тоже. В остальном, вполне себе обычный дикий кот.
Зашуршали кусты, и к ним вышла Илонна, державшая на руках кота. Лапы и хвост зверя бессильно свисали, девушка держала его так, чтобы не потревожить раненый бок. Осторожно положив его на траву, Илонна тут же велела Диллю и Тео отыскать в походных мешках все лекарственные средства, которые им дал с собой предусмотрительный мастер Оквальд. Отмыв от крови шерсть, обработав рану и перевязав туловище кота тонкой тканью, Илонна выпрямилась и облегчённо выдохнула:
— Надеюсь, всё будет хорошо. Потерпи, маленький, скоро ты поправишься.
— Маленький? — удивился Дилль. — Да он с собаку размером.
— Во-первых, это я ласкательно. А во-вторых, он действительно ещё маленький, можно сказать, котёнок.
Ласкательно? Дилль ревниво посмотрел на кота, голову которого Илонна положила себе на колени. Тео тоже не сводил со зверя глаз, но совсем по другой причине — на его лице даже неопытный физиономист прочитал бы неистовое желание заиметь такого же чиала.
— Скорее всего, именно поэтому он и попался в ветви дриады, — продолжала Илонна. — Я её, конечно, видела, и не стала приближаться, а он…
— Дриады? Так эта ива была одушевлённой? То-то она так стонала, когда я её поджаривал. Может, не надо было с ней так круто?
— Ага, подберись ты к ней достаточно близко, и от тебя остались бы только кости у её корней, — хмыкнула вампирша. — Дриада не стала бы заморачиваться, круто она обошлась с тобой, или нет. Просто выпила бы всю кровь, а тело пустила бы на перегной. Она и масика сожрала бы, не заметь я его вовремя. Он, похоже, охотился на меня, но сам попался дриаде в плен.
— Масик, — фыркнул Дилль. — Постой! Охотился на тебя? И ты после этого чуть ли не целовалась с ним там на берегу?
— Я с ним не целовалась, а приручала, — с достоинством ответила Илонна.
— Ты же просто смотрела на него.
— Это сродни прикосновению душ, — пояснила она. — Кроме тростниковых котов у вампиров так больше ни с кем ни получается. Ой, он же голоден, если пытался напасть на такую большую добычу! Тео, где наше мясо?
Учуяв запах жареного мяса у своего носа, кот тут же открыл глаза и впился острыми зубами в еду. Шустро заглотив здоровенный кус, он испустил тяжкий вздох и уронил голову на колени девушке. При этом, Дилль готов был поклясться, кошак бросил на него хитрый и насмешливый взгляд. Илонна принялась гладить его, и кот довольно громко заурчал.
— И как ты его назовёшь? — подал голос Тео.
— Действительно, ему нужно имя, — лицо Илонны тут же приобрело задумчивое выражение. — Оно должно быть мужественным. И героичным.
— Мурло, — предложил Дилль и, увидев негодующий взгляд девушки, пояснил: — Он же мурчит. Значит, Мурло.
— Абоссамус, — подключился Тео. Илонна прорычала что-то вроде «болваны», и Тео исправился: — Ну, ладно, тогда Арчибальдус. Или Лаврентиус. Правда, такой святой был… боюсь, церковь не одобрит.
— Максимиллиан? — предположил Дилль.
— Попроще что-нибудь.
— Остролап, не?
— Остролап — уже неплохо, — кивнула Илонна. — Но лучше бы в имени у кота был какой-нибудь шипящий звук.
— Придумал, — ухмыльнулся Дилль. — Шишкошелушитель — целый набор шипящих звуков.
— Да ну вас, помощнички! — фыркнула Илонна. — Я назову его Шеханом.
— Неплохо, — кивнул Тео и пояснил Диллю: — Шехан был знаменитым воином и полководцем. Ещё в нашем прежнем мире. При таком имени кот просто обязан быть героем.
Остаток вечера Илонна крутилась вокруг кота, изображавшего обессилевший мохнатый коврик. Тео всё-таки ушёл побродить около озера, хотя по его же словам тростниковые коты — звери-одиночки, и второго такого он вряд ли поблизости обнаружит. Так оно и вышло — Тео вернулся ни с чем. Илонна вызвалась первой нести дежурство, и Дилль, засыпая, слышал её воркование над раненым котом.
* * *
Следующий день был похож на предыдущий, как две капли воды. Это если не считать того, что продвижение маленького отряда ещё больше замедлилось, так как теперь путникам приходилось тащить на себе кота. Илонна первой понесла его на руках, но вскоре Дилль заметил, что вампирша устала, и взял кота. Поначалу Диллю показалось, что нести зверя будет не так уж и трудно, однако час спустя руки налились свинцом от усталости. Следующим на очереди был Тео, и он продержался до самого полудня. После короткого привала было решено изменить способ транспортировки чиала — из заплечного мешка Дилля вытряхнули всё содержимое, куда и посадили кота. Чтобы ему было удобнее, в мешке прорезали дырки для лап. Зверь молча терпел все издевательства и лишь негромко взрыкнул, когда Дилль забросил его за спину. За два часа пути кот не издал ни звука, но затем начал протяжно гнусить и периодически царапать куртку Дилля.
— Шеханчик устал, — заволновалась Илонна. — Надо остановиться и дать ему
