хоть одного с собой утащу…
В молчаливую тишину ворвался сигнал сирены. Сначала он был далеко, но быстро приближался. Сомнений не было — они ехали к нам. Теплый успел.
Гули переглянулись. Девка оскалилась, а лысый пошёл вперёд, расставив руки. Я попробовал сфокусировать на нём взгляд. Размазанное пятно приняло чуть более резкое очертание.
Мужской командный голос заговорил в громкоговоритель. Там было что-то про готовящийся штурм, если не бла-бла-бла… Лысый остановился. Они снова переглянулись. Сначала медленно попятились, а затем разбежались через разные двери.
Я посмотрел на часы. Прошло тридцать семь минут. Я оставался зародышем. Почти надвое разорванным, но всё ещё зародышем…
Эпилог
Ветер раскачивал верхушки сосен, сквозь которые пробивалось солнце. Я стоял в глухом лесу, вдыхал его запах, наслаждался тишиной и спокойствием. Пока ещё мог, но голод уже давал о себе знать.
Позади послышался шелест травы, хотя я учуял Кирилла намного раньше. Он подошел ко мне, бросил на землю рюкзак к и протянул руку.
— Как Катя? — спросил я.
— Врачи думают, что её спасло чудо, — Кирилл заулыбался.
— В каком-то роде так и есть.
— Не-а, — Кирилл помотал головой. — Всё увиденное, изученное и проанализированное поддаётся объяснению.
Кирилл посмотрел вдаль и поправил бейсболку:
— Значит, ты думаешь ведьмаки не станут тебя искать?
— Пока ещё могут, но потом — нет.
— А ты не думаешь, что этот чокнутый Игнат мог просто нести чушь?
— Почти всегда он только её и нёс, — я улыбнулся. — Но… с недавних пор я научился довольно точно определять лживые эмоции людей.
— Но он же не человек?
— Зато Зимин — человек. При разговоре со мной он очень много врал. Вот только тогда я не понял, в чём именно он врёт, а потом всё стало на свои места. Он мог навредить мне, но в этом не было смысла, потому что я и сам хотел навредить себе, а вот моим близким он навредить не мог — вот и врал. Ведьмаки хозяйничают в мире гулей, но не людей. И как только я перестану быть гулем, я сразу же перестану их интересовать. Ты сделал, что я просил?
— Конечно. Передал письмо Насте лично в руки. Судя по её выражению лица, бумажных писем она вообще ни разу в жизни не видела, да и я сам…, — Кирилл почесал голову. — Сказала, что будет тебя ждать. Думаю, ей даже понравилась вся эта загадочность с внезапным исчезновением. Она улыбалась. По легенде ты отправился на три месяца работать волонтёром в Африку от нашего научного центра. Для твоих родителей я сделал бумажку с печатью. Если Востриков узнает, он меня грохнет. Марка выписали. Маша встречала его с цветами и мягкой игрушкой, а пацаны — с вискарём и сигаретами.
— Полиция не вышла на Теплого? Звонок не пробили?
— Такое ощущение, будто и не собирались. Ни в новостях, ни в интернете нет ничего о случившемся. В МВД отписались, что поступил анонимный звонок о минировании, и всё. Никаких трупов, оружия и прочего. Пусть мы об этом ничего и не знаем, но мир гулей и ведьмаков точно пересекается с миром людей.
— Борис?
— Он у меня дома, — Кирилл опустил голову. — Пока держится.
Мы немного помолчали.
— Ну, хорошо, — я хлопнул его по плечу. — Давай к делу!
Кирилл закинул рюкзак на плечо и пошел. Я двинул следом. Он прошел двести метров, вспоминая местность по деревьям и рельефу, затем бросил рюкзак, разгрёб мох и открыл крышку люка прямо посреди леса.
Затем Кирилл достал из рюкзака коробку с пилюлями. Открыл и высыпал несколько штук на ладонь. Через светло-желтую оболочку просвечивалась фиолетовая субстанция.
— Здесь одна? — спросил я.
— Да, — Кирилл ввернул пилюли обратно в коробку. — Одна железа для тебя, вторая — для Бориса. Пока я сдержу его голод железами от предыдущего гуля.
— Хорошо, — я склонился и заглянул в чёрную пропасть бункера. — Думаешь, получится?
— Почти уверен, — ответил Кирилл и посмотрел мне в глаза. — Я сравнил субстанцию, которую использовал Грачев, с той, что получилась из альгуля. Альгульская не просто мощнее, она… Эта штука даст тебе предостаточно энергии, чтобы выжить, когда тело и мозг соберутся умирать. Всё получится, но…
— Что?
— Это не будет лёгкой прогулкой.
— Да, — я посмотрел в сторону и немного помолчал. — Знаю.
Я выкинул всё из карманов, снял часы, цепочку, достал шнурки и спустился на несколько ступенек по лестнице.
— Думаю, тебе будет одиноко, но помни — ты не один, — сказал Кирилл. — Я буду тебя навещать. Хоть ты и не будешь меня видеть и слышать.
— Спасибо, — я улыбнулся, опустился ниже и почувствовал, как холод и сырость хватают меня за ноги. — Ты — человек, Кирилл.
— Ты — тоже, — сказал он и закрыл крышку. — Удачи…
