устранить.
Как я и предполагал, этой фразы оказалось более чем достаточно — врубившись в суть проблемы, Еремеев сел на телефон. Правда, не сразу, а после того, как изучил видеозапись, прилетевшую на планшет Аньки, и лично убедился в том, что дрон с хитрой начинкой действительно существовал.
Пока он грузил руководство ФСО вполне конкретными задачами, мы с Ростовцевой старательно вслушивались в каждое слово и представляли весь тот безумный объем работы, которую предстояло проделать сотрудникам этой службы для проверки квартиры всех персон, имеющих то или иное отношение к раскручивающемуся проекту, их машин, маршрутов следования к дому и так далее. А еще тихо офигевали от размаха операции, раскручивающейся в нашем присутствии. В результате чего на какое-то время забыли обо всем и вся. До тех пор, пока Виктор Викторович не оборвал звонок и не посмотрел на нас:
— Нас уже заждались, поэтому остальные ценные указания я раздам чуть позже. Вернее, проконтролирую процесс, так как наши специалисты неплохо разберутся и без меня.
В профессионализме сотрудников ФСО я нисколько не сомневался, так что молча развел руками. И этим жестом привлек внимание Еремеева к нам с Анькой:
— Денис Владимирович, я практически уверен в том, что обломки дрона уже исчезли в неизвестном направлении, а значит, от ниточки, по которой в теории можно было бы пройти до заказчика, остался только остаточный след радиации на стене вашего дома. Увы, если за дело взялись чьи-то спецслужбы, то они не уймутся, а значит, продолжать подготовку к сентябрьскому бою в прежнем режиме будет, мягко выражаясь, нецелесообразно.
Я подобрался, готовясь услышать предложение, от которого нельзя отказаться, и… ошибся:
— Отказываться от единожды достигнутых договоренностей даже по столь «уважительной» причине я не собираюсь, поэтому предлагаю на выбор сразу три неплохих варианта. В первом вы перебираетесь на какую-нибудь военную базу и продолжаете тренироваться под нашей защитой. Во втором живете прежней жизнью, но под присмотром группы профессиональных телохранителей. А в третьем, который мне, кстати, нравится больше всего, сегодня же улетаете в Штаты на самолете мисс Доулан. Вроде, как по делам. Там добираетесь до своей виллы и спокойно ждете результатов расследования. Под незримым присмотром парней Миллера или без оного. А тренеров и ассистентов мы к вам пришлем своим бортом в течение двух суток…
Глава 17
2 августа 2042 г.
…Еремеев позвонил мне на телефон буквально через пару минут после того, как бизнес-джет Линды тронулся со стояночного места и довольно резво покатился в сторону взлетки, спросил, взлетели мы или еще нет, а после того, как получил ответ, огорошил не очень приятными новостями. Как выяснилось, некие недоброжелатели неровно дышали не только ко мне и моим девчонкам. В автомобиль Юрия Федоровича совершенно случайно влетел мусоровоз. Причем настолько неудачно, что правое заднее пассажирское место оказалось смято в блин, а сам министр обороны не пострадал только потому, что принял к сведению советы Виктора Викторовича и отправился домой в тачке своих телохранителей. А возле жилых комплексов самого пресс-секретаря и, как ни странно, Вяземского удалось обнаружить снайперские пары, готовившие стрелковые позиции. И пусть живьем взяли только первую, но сам факт начала охоты на всех российских участников нового проекта заставил задуматься о том, что в Большую Игру могли вступить государства, «обделенные» нашим вниманием. Что, конечно же, сказалось на моем, и без того не особо радужном настроении. Ну, и до кучи, мотивировало принять весь комплекс предложений Миллера.
После получения формального согласия он развил бурную деятельность. В смысле, сел на телефон и начал грузить подчиненных задачами, выполнить которые требовалось «еще вчера». И пусть ничего конфиденциального или секретного при этом не обсуждалось, мы с девчонками ломанулись в самый первый «салон» самолета. Правда, не все — Таня, решившая принять участие в проработке нюансов достигнутого соглашения, вооружилась планшетом и осталась с Джеральдом. Для того, чтобы догадаться, что он крупно попал, нам не требовалось даже заглядывать ей в глаза. Поэтому мы посочувствовали несчастному, которому в ближайшем будущем было суждено столкнуться с Мисс-Дотошность всех времен и народов, закрыли за собой дверь, вырубили верхний свет, попадали в кресла, дождались, пока «Фалькон» наберет высоту, а потом перебрались на диван. И на час-полтора словно выпали из течения времени — я полулежал, утонув в чертовски мягкой спинке, бездумно смотрел в угольно-черный экран выключенного телевизора и так же бездумно перебирал волосы Ростовцевой, усевшейся на пол и уперевшейся затылком в мое бедро, а Лерка с Линдой вжимались в мои бока. Вроде бы, молча и даже не пытаясь шевелиться. Но при этом от всей этой троицы веяло таким уютным теплом, что «Система» расщедрилась на пару процентов содержимого зеленой сферы, а мне казалось кощунством размышлять о чем-нибудь неприятном. Вот я и расслаблялся. В прямом смысле слова. И, как ни странно, небезуспешно — к моменту, когда Голикова закончила расставлять все точки над «i» и пришла к нам, внезапно нарисовавшаяся проблема ощущалась настолько далекой, что ее удалось задвинуть куда подальше и с радостью согласиться на предложение плотно перекусить. Естественно, в компании АНБ-шника.
Завтрак развеселил: в бизнес-джете, принадлежащем стопроцентной американке, выросшей на гамбургерах, бигмаках и кока-коле, нам предложили имеретинские хачапури, настоящую армянскую бастурму и крошечные бутерброды с черной икрой! Что интересно, подобное сочетание блюд стало сюрпризом даже для самой Доулан. Нет, все вышеперечисленное она уминала в режиме шнековой дробилки. Но после окончания трапезы поинтересовалась у личной помощницы, откуда на борту ее самолета взялись такие вкусняшки. И получила чертовски логичный ответ:
— Мы знакомимся с кухней России и республик бывшего СССР с первого прилета в Москву. Благо в этом аэропорту с хорошими ресторанами проблем нет. За этот же промежуток времени мы успели заметить, что мистер Чубаров и его подруги крайне неохотно едят наш фастфуд. Вот и решили их немного порадовать.
Доулан их тоже порадовала. Пообещав премию всему экипажу. А я, допив чай, внезапно почувствовал непреодолимое желание переиграть свои планы на ближайшее будущее. Разобравшись в том столпотворении мыслей, которые и подтолкнули меня к такому решению, я задумчиво уставился на хозяйку самолета и задал вопрос, от которого зависело очень и очень многое:
— Слушай, Линда, у меня возникла интересная идея по той теме, которую мы будем обсуждать с твоим отцом. Как считаешь, он сможет еще раз собрать у себя тех партнеров, с которыми встречался накануне? Только не в будни, а в эти выходные?
Не знаю, что она услышала в моем голосе или увидела в моем взгляде, но ее расслабленное состояние как ветром сдуло:
— Смеешься⁈ Стоит ему сказать, что будет обсуждаться ТВОЯ идея, да еще и в ТВОЕМ присутствии, как эти фанатики бросят все дела и рванут туда, куда он скажет!
Я посмотрел на часы, прикинул, который час в Большом Яблоке, но расстроиться из-за того, что там глубокая ночь, тупо не успел:
— Папа наверняка все еще в своем любимом сигарном клубе «Macanudo», так что определяйся со временем встречи, и я его наберу.
— Надо дать мужикам как следует выспаться… — вторя моим мыслям, буркнула Танька, и я, согласно кивнув, сформулировал более демократичный вариант:
— Мы будем в городе все выходные, так что пусть определяются сами. Просто учтут, что в понедельник с утра я должен проснуться у себя на вилле, чтобы продолжить тренировки.
— Намек поняла… — пошутила Доулан, основательно «испорченная» переводами русских анекдотов, и вцепилась в телефон…
…Миллер, как обычно, сошел в аэропорту имени Далласа и напоследок громко хлопнув дверью. В хорошем смысле этого выражения, то есть, последовав примеру наших спецслужб, организовал бесплатную заправку бизнес-джета. А пока аэродромные службы занимались порученным делом, сгонял к одному из терминалов на черном «Линкольне», подкатившем прямо к трапу, и привез четверку телохранителей, которые должны были изображать наших хороших знакомых как минимум пару недель.
На первый взгляд двое парней и две девушки выглядели обычными прожигателями жизни из высшего общества. Дорогущее шмотье, носимое с точно выверенной толикой небрежности, стильные аксессуары, изысканные манеры, скучающее выражение лица — да, блин, даже взгляды этой четверки дышали пресыщенностью всеми благами этого мира. И если бы не въевшаяся в их подкорку привычка автоматически занимать правильное положение относительно охраняемого лица, я бы в жизни не сказал, что они могут оказаться профессиональными бодигардами! Кстати, имена «хороших знакомых»
