– Тебе что-то не дает покоя? – спросил он.
Мальчик отрицательно покачал головой.
Себастьян пожал плечами, потянулся и попытался поудобнее устроиться в кресле, стоявшем у камина. Похоже, Блисс обожает такие древние неуклюжие кресла…
– Я думал, ты не любишь детей.
Неподдельный страх, прозвучавший в голосе Бобби, заставил Себастьяна насторожиться:
– Почему ты так решил?
На сей раз пришла очередь Бобби пожать плечами – худенькие лопатки взлетели чуть ли не к самым ушам.
– Вик не любит детей.
– Я не Вик.
– Мой папа не любит детей.
У Себастьяна запершило в горле. Беседа принимала нежелательное направление.
– Твой папа наверняка тебя любит.
Бобби нахмурился и отрицательно покачал головой.
Если для таких случаев и существуют волшебные слова, Себастьян их не знал.
– Мой папа однажды приезжал сюда. Я тогда был совсем маленький.
В эту ночь Себастьяну не хватало только душещипательной беседы с ребенком, которого покинул отец. Впрочем, подобные беседы всегда в тягость.
– Иногда взрослым слишком трудно найти с детьми общий язык.
– А твой папа похож на тебя? – спросил мальчик.
– У меня нет папы.
– Ох…
Бобби умолк, и это молчание оказалось столь же напряженным, как и предыдущая беседа.
– Мой папа не любит меня, – подытожил Бобби.
– Ты этого не знаешь.
– Он сам так сказал. Сказал, что не любит белобрысых мальчишек с голубыми глазами.
Себастьяну ужасно захотелось разрыдаться – впервые за всю сознательную жизнь.
– Взрослые часто шутят, и эти шутки не всегда понятны детям.
– Мама подняла меня и хотела дать ему на руки, а он не взял. Он спрятал руки за спину – вот так. – И Бобби показал, как именно.
Себастьяну казалось, что пол уходит у него из-под ног.
– Может, у твоего папы заболела спина, – пробормотал Себастьян, чувствуя себя идиотом.
– Может, – кивнул Бобби. – Но он больше ни разу не приезжал.
– Это плохо. – Себастьян покачал головой.
– Он дал мне пять долларов.
– Ого!
– И немного конфет.
– Хм-м.
– У меня ведь теперь темные волосы, правда? – Детские глаза смотрели Себастьяну прямо в душу.
– Ага.
– Папа обещал когда-нибудь приехать снова, но так и не приехал.
У Себастьяна зачесались руки – хотелось прикончить этого мерзавца.
– Твой папа просто несчастный человек.
Бобби сидел скрестив ноги, пристально глядя на Себастьяна.
– Он упустил свой шанс. Потерял такого отличного парня, как ты. Зато тебя любит мама, и тетя, и бабуля. И Блисс тоже.
– Да, любят.
Любят-то они любят, да только мальчишке нужен отец, мужчина. Себастьян в смущении уставился на свои руки. Только нужен нормальный мужчина, а не такой, от которого он сам удирал в детстве.
– А я был приемышем, – неожиданно для себя самого сказал Себастьян.
– Значит, твой папа тоже тебя бросил?
– Я не знаю, что случилось с моими родными папой и мамой. Когда меня отдавали приемным родителям, об этом умолчали. И никто ничего не знал. Правда, теперь я мог бы сам что-нибудь выяснить…
– И ты собираешься выяснить?
– Нет.
– Почему?
– Многим людям это действительно необходимо. Такие люди непременно стараются все узнать. А другим… не нужно. Может, оттого, что они решили… Тьфу, черт… я и сам не могу толком объяснить… В общем, мне не кажется, что это так уж важно. – Ну вот, полюбуйтесь: излагает свою жизненную философию перед пятилетним малышом, среди ночи. – Лучше давай спать, Бобби.
Тут зазвонил телефон. Себастьян ринулся к каминной полке в надежде, что успеет снять трубку до того, как проснется Блисс. Второй звонок раздался до того, как Себастьян нажал кнопку микрофона.
– Алло, – раздался заспанный голос Блисс.
Ему следовало тут же отключиться.
– Я знаю, что уже поздно, – послышался мужской голос. – Но я не мог не позвонить. Я думаю о тебе без конца.
Себастьян весь обратился в слух.
– Леннокс? – спросила Блисс. – Это ты?
– А кто же еще? Как здорово, что ты пришла на мою выставку. Это для меня так много значит.
– Ничего особенного. И сейчас слишком поздно.
– Я не могу заснуть.
Блисс промолчала.
– То, что случилось, было ошибкой, – продолжал Леннокс. – Я не должен был так давить на тебя.
– Что было, то прошло, – сказала Блисс. – Забудь обо всем, Леннокс. Жизнь продолжается.
– А когда ты пришла на выставку, я подумал…
– Наверное, мне не следовало приходить. Но я хотела тебя поддержать.
Личико Бобби, казалось, окаменело. Этот ребенок слишком хорошо для своих лет умел угадывать мысли взрослых.
– Блисс, тебе не следует связываться с этим типом, с Плато.
Себастьян не пропустил ни одного слова.
– От него не жди ничего хорошего. Я тут кое-что разнюхал про него, и он…
– Спокойной ночи, Леннокс.
– Блисс! Не вешай трубку! Я хочу увидеть тебя!
– Нет.
– Ну пожалуйста. Я хочу договориться о том, чтобы снова поселиться в Пойнте. Некоторые из своих лучших вещей я написал именно там. И нам было так хорошо вдвоем.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– Держись подальше от Плато.
Блисс не отвечала. Себастьян затаил дыхание. Несколько секунд спустя раздался щелчок – она повесила трубку. Но прошло еще несколько секунд, прежде чем Руд последовал ее примеру.
Себастьян отключил свой аппарат.
– Ты на кого-то разозлился?
Он внимательно посмотрел на Бобби. Казалось, малыш был чем-то встревожен; глаза его широко распахнулись.
– Чего мне злиться? – криво улыбнулся Себастьян. Он был ошеломлен. И полон подозрений. Но злиться он все равно не станет. Лучше поручить Ноузу собрать еще кое-какие сведения. – Ты бы, Бобби, постарался еще поспать.
Прежде чем отправиться этой ночью к Блисс, Себастьян долго разглядывал фото, на котором в зеркале темнел силуэт человека, прятавшегося в спальне наверху. Это вполне мог быть Руд. Или Джим Мур. А может, мираж, игра света и тени…
