свой вкус, объясняя, что есть что. Потом еще делает заказ в магазине.
- А то мы тут с голоду окочуримся, пока эти твои крылатые мальчики соизволят спуститься с небес.
Заказ отправлен, Алёна снова берет флакон с маслом, натирает руки, ноги, плечи. Я наблюдаю за её грациозными движениями. Ей бы в модели, а не в телохранители!
- А как ты стала этим заниматься?
- Чем? – удивленно смотрит она.
- Ну… вот… этим, ты сейчас меня охраняешь, это твоя работа?
- Вообще я «решала». Ну… работаю с «решалой» и тоже занимаюсь всякими проблемами.
- Интересно. Почему ты выбрала такую профессию?
- А что? Мне не подходит? – она улыбается, - знаю, многие так считают. А мне нравится. Когда-то мой начальник, Лавр, мне помог, вытащил из передряги. Мне тогда казалось, что моя жизни разрушена. Ну… Как тебе сказать… В общем, меня серьезно подставили. Вывернули дело так, что я чуть ли не шлюхой оказалась. Если ты помнишь, была такая нашумевшая история про девушку восточную, которую со свадьбы выгнали, типа она эскортницей была? Вот. Со мной так же поступили. Жених прямо со свадьбы выгнал. Родители от меня отвернулись. Такое время было – хоть в петлю…
Она говорит, а у меня по телу мурашки… Знакомая история. Слава Богу у меня до свадьбы не дошло…
- Я и собиралась, реально, думала – все, конец. Пошла в бар, решила – напьюсь и… А там Никита. Увидел меня, хотел подкатить, хотя он уверяет, что сразу понял - у меня проблемы. Я ему все рассказала.
- А он? – мне так больно слышать ее историю! Я ведь понимаю – каково это!
- Он… он спросил, нужна ли мне помощь, хочу ли я узнать, кто меня подставил, даже если это окажутся самые близкие.
- А ты?
- Я даже не понимала, что так
можно. Мне казалось, что всё, уже никогда у меня не будет ничего хорошего, никто не вернет мне репутацию, имя. Никита разобрался с этим делом за пару дней.
- И… кто же тебя так?
- Родная сестра. Ей очень нравился мой жених.
- И что дальше? Он… он тебя простил?
- Он? - Алёна удивленно выгибает бровь, - ты считаешь он должен был прощать? Ха! Простил, конечно, в ногах валялся. Вот только я не простила. Поняла, что я не могу жить с человеком, который мне не поверил.
- Ты любила его?
- Тогда думала, что люблю, а потом поняла, что, наверное, нет… Вот такая история. Я захотела работать с Никитой, он меня взял, оплатил моё обучение. Ну и вот… Кто-то подъехал, наверное – суши.
Алёна идет в дом, я за ней.
В холле мы обе замираем, потому что неожиданно дверь сама открывается.
Алёна встает так, чтобы я оказалась у неё за спиной.
В дом заходит женщина. Очень красивая женщина. Я бы сказала – роскошная. Ухоженная, очень дорого одета, стильная. Как с картинки.
Мы смотрим на неё, она на нас.
- Добрый день. – Алёна смотрит совсем не добро. – сумку положите на тумбочку, и руки поднимите вверх. Медленно.
- А, что, собственно, происходит? – дама говорит манерно и с пренебрежением.
- Происходит-то, что вы проникли в чужой дом.
- В чужой? С какого перепугу? Это мой дом. Мой и моего мужа.
- Какого мужа? – я не успеваю придержать язык, видимо от шока.
- Обыкновенного, вам, может, и паспорт показать?
- Это обязательно. Сумку я сказала на стол, и руки! – Алёна говорит жестче, оттесняя меня.
- Охренеть! То есть меня в моем доме еще и обыскивать будут? Ну, круто! Да уж, Костик себе шлюх выбирает совсем конченных.
- Рот закрой! – Алёна хватает ее, поворачивает лицом к стене, обыскивает. Я думала, что дама будет вопить, а она неожиданно начинает хохотать. – Все чисто. Теперь рассказывай, кто ты?
- Говорю же – хозяйка дома!
- Хозяин Константин. – я сама не узнаю свой голос, он дрожит. Я словно чувствую, что сейчас мой мир снова рухнет.
- Да. Константин. Мой муж. Если не верите, паспорт в сумочке.
Глава 66
Глава 66
Костя
За что я люблю небо - так это за то, что, глядя на облака не с низу, а с высоты, любой жизненный пиздец словно визуально уменьшается в размерах. Адреналин от взлёта и посадки затмевает любые нерешённые проблемы оставляя в памяти только свежесть полёта.
Сейчас я могу вздохнуть полной грудью. Печальные мысли о Нике не уходят полностью, но потребность оградить её от опасности становится на первое место. Сегодня всё закончится, и, даже если мне самому придётся заплатить за её свободу высокую цену – я готов пойти на это. Сейчас ничего для меня не представляет большей ценности.
В Мексику мы летели порожняком, без пассажиров. Забрали груз и теперь возвращаемся обратно. Одним днём. Три объёмных чемодана ждут, когда мой тесть заберёт их в аэропорту по прибытию. Всё должно пройти гладко… По крайней мере, в плане Лавра, нет места непредвиденным ситуациям.
- Выставляем подкрылки, - сообщаю я Марку и нажимаю нужную кнопку. – Начинаем снижение.
С каждой новой волной воздуха, сердце замирает, а внутри всё ухает вниз словно мы летим не на огромном железном гиганте, а парим на тонких крыльях аэроплана.
Посадка получается лёгкой, и, уже на земле, пока я выруливаю машину, Марк включает свой смартфон. Второй пилот смотрит на экран и хмурится.
- Что там? – интересуюсь у него я.
- Да так… - Марк кажется взволнованным. – Алёна названивала. Кажется, какие-то сложности…
- Какие? – внутри ворочается неприятное волнение.
- Хм… - Марк всё ещё изучает свой смартфон. – Ничего особенного… Потом обсудим.
Я киваю на его слова, хотя меня не покидает ощущение того, что друг мне чего-то не договаривает.
К самолёту подвозят трап, а мы отстёгиваем ремни безопасности, глуша двигатели.
Многозначительно переглядываемся с Марком.
Его лицо выражает отчаянную решительность.
- Понеслась, - говорит он, вставая.
- Ага, - я вижу, как из больших внедорожников выходят люди в тёмных костюмах – это люди Василия Александровича. Смотрю на них и замечаю, как из одной из тачек выходит и тесть собственной персоной.
Поворачиваю винт на двери и киваю ему.
Тесть сперва осматривается по сторонам, а потом приветственно кивает мне в ответ.
Поднимается вверх по
