Максим не возражал, когда она, находясь вроде бырядом, улетала куда-то далеко-далеко. Обсуждая и комментируя на свой лад сейчасэкскурсии по Риму, так ловко оплетал четырех женщин за столом своими чарами,что Наташино "отсутствие" не играло для него никакой роли.
Она не слышала их голосов. Точнее, слышалакакой-то говор сквозь наушники, но не пыталась разобрать слов. Смотреть молчабыло гораздо интересней. Как женщины млеют перед ним, как рядом с нимстановятся красивыми, улыбчивыми, расправляют плечи; как начинают блестеть ихглаза, несмотря на усталость. И как статно и твердо он держится, что бы ниделал и что бы ни говорил. Без лишних отвлекающих звуков все явственнеепроступала природа его красивой осанки - нежелание сгибаться под весом памяти.Она раньше думала, что это просто стремление нравиться противоположному полу.
И только оставаясь в отеле наедине, онавыключала музыку.
- Я приму душ, - предупредил он, уже почтиприкрыв за собой дверь в ванной комнате.
- Давай, вдвоем? - попросила девушка.
Он молча пропустил ее войти первой.
И только там, под струйками воды, отдаваясь вего распоряжение, поняла, что если бы приехала сюда без него, то потеряла бывсе: и его, и себя.
Ночью она сидела на пластиковом стуле накрохотном балконе и писала что-то в своем дневнике, подсвечивая блокнот неяркимсветом экрана сотового телефона. Он увидел это, когда сквозь сон не смогнащупать ее рядом, и пришлось открыть глаза. Максим не стал выходить к ней, нехотел отвлекать.
"Замерла, тряхнув волосами, -
Слепая, но неизменно меткая,
Подружившаяся с небесами,
Распустившаяся, как цветок или девка;
Укрывающаяся от реальности
Фантазиями, быстро редеющими -
То ли приверженка сентиментальности,
То ли матом свободно владеющая;
Затаившаяся или бродящая,
Замкнув свою дверь на замочек;
Словно йог, по осколкам шагающая;
Словно кошка, свернувшаяся клубочком;
Провожая меня долгим взглядом
С добавленьем и жара, и холода,
То ли так далеко, то ли рядом...
Эта девушка в зеркале - кто она?"
4 день. Сиена, Пиза, Флоренция.
В холле отеля возле ресепшена этим утром былонемало народа и чемоданов. Только что прибыла группа немцев, и их спешнорасселяли. Наташа, откинувшись в глубоком мягком кресле, досматривала приятныйночной сон, прерванный необходимостью выезжать во Флоренцию, а Макс изучал плантура на сегодня-завтра. Автобус, как всегда, опаздывал: сначала заехать втрехзвездочный отель, забрать там большинство участников группы, потом вчетырехзвездочный, а следом - сюда.
Ждать пришлось недолго, и вскоре их автобус уженаправлялся на север страны в провинцию Тоскана. По пути попадалось много чегоинтересного. Проезжали мимо древнего города этрусков Порте (красивая крепостьвдали на холме), и уже родная гид Ирина рассказала интересную вещь. В Италиимного таких старинных поселений, которые, приходят в запустение. Дело в том,что в старых домах нет удобств, и поблизости трудности с работой, вот местныежители все и бросают, уезжая в города. И теперь такие брошенные дома бесплатнодают всем желающим, но с обязательством там при ремонте ничего не ломать.
Ирина много еще чего любопытного говорила,например, итальянских кошек подзывают не кис-кис, а мичо-мичо.
Спустя два часа у границы провинций Умбрия иТоскана была первая остановка в магазине, где обещали дегустацию вин, сыра итрюфелей. И хотя это больше смахивало на очередной "развод" туристов,все равно возражающих не было, и время путешественники провели с пользой. Еще вавтобусе Ирина рассказала, как отличить настоящее классическое вино Кьянти - унего на горлышке должна быть этикетка с черным петухом, и оно не может стоитьдешевле 15 евро. Максим парочку таких тут же и прикупил: одну - им с Наташейраспить сейчас в автобусе, а вторую - домой, кому-нибудь в подарок.
Настоящий тосканский пейзаж за окном: пирамидальныетополя, виноградники, периодические руины и какие-то виллы. Мир открывал Наташесвои двери, и у нее все меньше оставалось упрямства для сопротивления. Онапопивала вино, моментами поглядывала на мужа, ловя его быструю улыбку, и сновавозвращалась в свой пластиковый "бокал".
?- Может, тебе уже хватит? - уточнял Макс, когдаНаташа в очередной раз с нарушенной меткостью подставляла ему пустой стаканчик.
- Ну давай еще, мне так легче.
Он уступал. Наверное, потому, что эта маленькаяфраза уже означала определенную степень доверия, и он не хотел портить всёназидательными интонациями.
Опьянение лихо завоевывало позиции, и доопределенного момента жить становилось веселее. Но потом - щёлк - и весельесменяется жалостью к себе, обостренным чувством вины, агрессией и плаксивостью,и получается такой противоречивый коктейль, что хочется прекратить это всеодним махом. Как сказал бы бармен Максим, такие ингредиенты нельзя смешивать.Наташа тяжко вздохнула и снова подставила стаканчик.
- Нет, хватит, - уверенно отозвался Макс. - Тыуже сильно пьяная. На голодный-то желудок.
На глаза наворачивались слезы, и она не знала,что еще предпринять. Мужчина отобрал стаканчик и спрятал его в рюкзаке.
- Глупая, - прошептал он ласково, - ну что, мысами, без алкоголя, не сможем справиться с твоей депрессией?
Слезы полились по ее щекам, и она объяснилавиновато:
- Я могу улыбаться, наслаждаться жизнью,интересоваться миром и новой страной... Но вдруг понимаю, что это все непо-настоящему. Что я просто играю роль. Вживаюсь, но... Периодически испытываюсвои истинные чувства...
Макс порылся в рюкзаке и выудил оттуда носовойплаток. Протянул Наташе, она машинально взяла, но спьяну не поняла, зачем, итак и зажала его в кулачке, не вытирая лица.
- Наташ, - начал он несмело, опасаясь разрушитьхрупкий разговор, - ты не бойся этих "истинных чувств". Не пытайсябороться с ними. Я понимаю, это такая адская, тяжелая смесь, но не прогоняйэто. Прочувствуй! Не пытайся притушить алкоголем, алкоголь - это спирт, онтолько сильнее разжигает огонь. Оставь все, как есть, оно перегорит само.Доверься жизни. Не бойся.
Она, не сопротивляясь, дослушала до конца.Продолжать обсуждение не хотелось, хотя его мягкость, тактичность нераздражали. Макс и не настаивал, тем более, в автобусе люди, да и скоро должныприехать к очередному пункту назначения.
- Помнишь, когда я первый раз была на шашлыках ствоими друзьями, - напомнила девчонка, - ты сказал мне, что если еще хоть разувидишь меня такой пьяной - бросишь меня...
