Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
Они шли по тропинке вдоль стены с изображениями. Снег здесь был утоптан. Руки Римера в перчатках промерзли до костей, но ему требовалось получить ответы. Узнать, надо ли ему заручиться поддержкой Эйрика.
– Я многих спрашивал о том, что тебя интересует, Ример. И получил столько же ответов. Возможно, они, слепые, живут вечно. Кто-то говорит, что они уже мертвы. Но мы убивали их вместе, ты и я. Так что мы знаем, что они смертны. Вот в чем дело. И не важно, живут они десятки лет или тысячи, – Эйрик остановился. – Вот. Победа.
Ример коснулся рукой камня и смел снег с высеченных в скале рисунков. На них была изображена группа имлингов, перед которой на коленях стоял мужчина. Вместо глаз у него зияли дыры, он прикрывал руками свой детородный орган. Слепой. Рядом с ним стояла высокая женщина, ладони которой были повернуты вверх. Над одной из них парил меч, над другой цветок. Возможно, богиня. А может быть, член Совета, трудно сказать. Единственное, в чем Ример был уверен – это в фигуре, парившей над остальными. Руки расставлены в стороны, пальцы растопырены, как перья. Крылья. Это Всевидящий. Победитель. Бог.
– Вы знаете, кто это? – Ример указал на коленопреклоненного слепого. На его спине виднелись красные полосы.
– Мудрецы говорят, он – обобщение, – ответил Эйрик. – Образ слепых. Его нельзя рассматривать как кого-то конкретного.
– Они ошибаются, Эйрик. Он существовал. Он был их предводителем.
– Так говорят старейшие. Те, кто достаточно стар, чтобы бросить вызов мудрецам, да? – Эйрик усмехнулся и сложил руки на груди. Его куртка грозила вот-вот лопнуть на плечах. – Послушай, Ример, никто из нас не лишился рассудка. Я понимаю, что ты в ярости. Ты думаешь, что девочка ушла напрасно, но мы это и раньше знали, да? Ее уход не гарантировал того, что мы больше никогда не увидим трупорожденных. Что бы там не болтал спившийся заклинатель камней. Пусть вещают о колдовстве и слеповстве, пока не сгниют. Нам это не поможет. Хирки здесь нет. Зато есть слепые. Мы должны бороться с насущной проблемой, да? Война есть война.
Слова хевдинга были истиной, но Ример слышал и то, что скрывалось за ними. Сомнения. Не по поводу набирнов. Не по поводу войны. По поводу Римера.
– Можешь мне не рассказывать, Эйрик. Я здесь именно по этой причине. Война есть война. Не имеет значения, что мы тут делаем – трупорожденные будут являться по-прежнему. Мы можем сражаться, чтобы выжить, но здесь, в Имланде, нам войну не выиграть. Ее можно выиграть только там, где она.
Взгляд хевдинга стал теплее.
– Ример, старики говорят, что камни пожирали имлингов с тех пор, как были воздвигнуты. Они отправляли их прямо в Шлокну. Почему ты думаешь, что она до сих пор жива?
– Она жива.
Хевдинг потер сутулое плечо. В его глазах легко читалось сомнение. Ример ухватил его за руку:
– Она жива, Эйрик! Все так, как я написал. Она может то, чего никто из нас не может. Она способна открывать врата. Хлосниан называет это кровью странствий. Послушай, что я скажу. Она жива, и она – ключ к войне, которая, как мы знаем, скоро разразится.
Ример понял, что его слова оказались немного бессвязными. Он расставил их в неверном порядке, и в них оказалось мало смысла. Они прозвучали, как речь сумасшедшего. Он должен думать, как Колкагга. Он должен оставить чувства в стороне и быть членом Совета. Ворононосцем.
– Эйрик, набирны живут долго. Трупорожденные, которые являются к нам сейчас, это те же, кто приходил тысячу лет назад. Всевидящий спас нас от своих. И он запечатал врата, чтобы они никогда не смогли вернуться.
Эйрик снова усмехнулся:
– Да уж, поверь, парни очень веселились, когда пришло твое письмо. Всевидящий, которого, по твоим же словам, не существует, все-таки существует, ты это хочешь сейчас сказать, Ан-Эльдерин?
Ример стукнул ладонью по изображению на стене. На землю посыпался снег.
– Он жив! И мужчина, который стоит перед ним на коленях, жив. Это не просто образы. И не легенды. У них есть имена. Грааль и Наиэль. Они были братьями. Трупорожденными братьями, которые сражались бок о бок.
– Слушай, – ответил Эйрик и потащил его за собой в центр круглой поляны к статуе божества. – Здесь мы до сих пор приносим жертвы, как и наши предки. А до них – их предки. В Шлокне полно тех, кто принес в жертву свою кровь и кровь других. В жертву камням. Так что, возможно, ты прав. Многие из тех, с кем я разговаривал, считают так же – все началось именно так. Имлинги давали камням кровь, чтобы открыть их. Чтобы пропускать имлингов и то, что значительно хуже имлингов, туда и обратно. Я бы назвал это бредом, если бы не видел того, что видел. Но мы не можем сражаться с тем, чего не можем видеть. Или до чего не можем добраться.
– Мы можем добраться до них! Урд разговаривал с Граалем, и я смогу. Я смогу остановить его, – от этих слов Ример сам похолодел. Возможно, раньше он не понимал до конца, как далеко готов зайти.
– Ример, назови меня сумасшедшим, но если эти байки реальны, то ты переживаешь не за того мужчину. Бояться надо не того врага, который проиграл больше всех, а того, кому по-прежнему есть что терять.
Ример наморщил лоб. Слова Эйрика бросали вызов всем его мыслям. Он хотел возразить. Грааль перестал быть тем, кем был. Лишился всего, чем владел. Его предали. Наказали. Мучили. Унижали. И отправили в ссылку. Какие ростки дадут такие семена? Особенно если будут расти тысячу лет? И все же…
Эйрик продолжал говорить так, словно до сих пор обсуждает легенды. Как будто речь не шла о жизни и смерти.
– Если трупорожденный выступил против своих, чтобы единолично властвовать над одиннадцатью государствами, то, думается мне, свои не стали слагать о нем песен, да? И сейчас, когда они возвращаются, у него есть все основания обмочиться. Где бы он ни находился.
– Он у нее…
– Всевидящий?
– Всевидящий у нее.
Эйрик приподнял кустистую бровь.
– Значит, ты говоришь, что тот, кто больше всех хочет держать врата закрытыми, находится рядом с девочкой, которая способна их открывать?
Ример закрыл глаза. Слова хевдинга были острыми как меч. Он называл вещи своими именами. Он говорил ясно и четко, как Ример не решался разговаривать даже с самим собой. Он кивнул.
– Хммм… Тогда давай будем надеяться, что ты лишился рассудка, и все это выдумки, Ворононосец! Если нет, то у нас плохие новости для девочки. Да помогут ей боги, мне она нравилась. Ее хребет был твердым как скала.
Эйрик похлопал Римера по плечу и повел его обратно по расселине.
– Я думал, что Маннфалла сломала тебя, Ример. Ты бледен, как слепой. К счастью, это поддается излечению пивом и хорошим ночным сном. Завтра все покажется лучше.
Слова Эйрика напомнили Римеру о втором деле. Он зашагал рядом с хевдингом.
– Эйрик, я здесь для того, чтобы от имени Эйсвальдра предложить тебе место в Совете, – Ример несколько раз репетировал это предложение. Сейчас оно прозвучало как-то бессмысленно. Эйрик остановился.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
