Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Макс рассмеялся.
– Действительно, натуральный анекдот, – прокомментировал он, отпив коньяка.
– Серж, – начала Аня, – вот вы уже в который раз упомянули Людовика Святого.
– Да-да.
– Почему он стал святым? И когда?
– В данном случае, Аня, «почему» и «когда» неразрывно связаны между собой.
– Что это значит?
– Людовик IX жил в XIII веке. Кстати, именно в период его правления вы оказались заброшены вчера. Так вот, канонизирован он был на исходе XIII века – в 1297 году, усилиями его внука Филиппа IV Красивого.
– Это того, который разгромил орден тамплиеров?
– Его самого. Филипп подмял под себя папский престол, вынудил его перебраться в Авиньон.
– Во Францию?
– Почти. Восточная граница Франции проходила тогда по Роне, а Авиньон на восточном ее берегу. Но почти. Филипп сделал папу ручным, помыкал и папой, и кардиналами. Ну и добился чего хотел: нажал на папу, и тот канонизировал его деда. Это сугубо политика и ничего более.
– То есть Людовик Святой был не очень святым?
– Я только поменял бы тут местами слова «очень» и «не», а потом бы убрал вопросительный знак.
– Даже так?
– Конечно! Портил монету – разве это не мошенничество в особо крупных размерах? Грабил и изгонял евреев, разорил страну непомерными налогами, опустошил Южную Францию. Вымел подчистую казну. Вы можете во всем перечисленном усмотреть признаки святости?
– Не очень, – саркастически ответила Аня. – Если задуматься. Все правители похожи и все времена похожи.
– Да, – согласился Серж, – похожи. Время подобно морю: оно и повторяется, и не повторяется. Оно все время разное, и вместе с тем, в сущности, оно одно и то же. Его волны, так же как и морские, вздымаются и опадают, мчатся к берегу и, накатывая на песок вечности, умирают, а за ними бегут следующие. И все волны похожи одна на другую, и все они перестанут существовать, даже если они станут высокими, как дом, и яростно обрушатся на берег. Все равно они растекутся и уйдут в песок. Все уйдет в песок. Так устроен этот подлунный мир. Но и луна не вечна, и звезды.
Серж посмотрел на небо. Аня, вслед за ним, тоже подняла глаза к небесам. Их черный бархат был усыпан сияющими светилами, среди которых отчетливо выделялся Большой Треугольник – огромная фигура, образованная тремя ярчайшими звездами. Аню охватило чувство присутствия чего-то безмерного и неохватного. Вечного. Ей показалось, что ее продувает холодок, и она плотнее укуталась в шаль.
– Серж, – произнесла она, глядя на небо, – я забыла…
– Забыли?
– Ну, я не уверена. Верхняя справа – это ведь, если я не ошибаюсь, Вега, так?
– Вы не ошибаетесь.
– А остальные две?
– Верхняя слева – это Денеб, а та, что снизу, – Альтаир.
– А эта бледная светлая полоса, на фоне которой мы видим Большой Треугольник, – это Млечный Путь, верно?
– Да, Аня.
– Красиво! – продолжила она. – Вот тут, на Земле, идет какая-то возня. Кто-то за что-то воюет. Какие-то кризисы, «горячие новости». Всякие дурацкие рейтинги. Кто-то с кем-то выясняет отношения. А звезды сияют себе, и им это все глубоко безразлично.
– Вы правы, – мягко согласился Серж. – Все пройдет, и все пройдет, и забудется то, что было. И все повторится опять. И в небе будут сиять уже другие звезды, до тех пор, пока не истечет вечность.
Глава 15
«Дорога солнца»
Солнечный луч, проникший в спальню через щель в опущенных роллетах, попал Максу на щеку, и она слегка дернулась. Средиземноморское солнце, несмотря на утренний час, было уже ярким и назойливым. Становясь все более горячими, полоски света попадали теперь уже и на его волосы, нос и глаза. Недовольно что-то бормоча и еще досматривая ночной сон, Макс попытался бороться с ними и подвинул голову вправо. Но это не сильно помогло. Лицо оставалось в освещенной зоне и продолжало неприятно нагреваться до легкого жжения. Стало жарко, рот его непроизвольно приоткрылся. Он сделал несколько вдохов, потом повернулся, чтобы уйти от луча, и проснулся.
Какое-то время просто лежал на спине, прикрывая глаза ладонью и щурясь. Сознание казалось совершенно пустым. Мыслей сначала не было. Они появились спустя несколько минут, и первым пришел вопрос: «Где я?»
Он обвел взглядом помещение.
Венские стулья с красивой полосатой обивкой, изящный овальный столик красного дерева. Возле стены – компьютерный стол «под старину». Стоящий на нем монитор отсвечивал экраном. Перед столом – вращающееся кожаное кресло с высокой спинкой и подголовником. В углу – кресло с короткими ножками и с такой же обивкой, как и стулья. В противоположной стороне – туалетный столик с зеркалом, заключенным в круглую раму, украшенную резьбой. Серж сказал, что это подлинный столик XVIII века. Стоп! Серж. Ну да! Мы в его коттедже. В одной из спален для гостей. Сознание сразу же, будто по команде, наполнилось информацией, и память пришла в рабочее состояние.
Еще некоторое время Макс обозревал помещение. Деревянный потолок с резными балками, элегантный ореховый шкаф, дверцы которого были отделаны вставками из древесины различных пород. Он смотрел на все эти предметы, наслаждаясь их вещественностью и прочностью. Тревога, которую он исподволь испытывал вчера весь день, стараясь, впрочем, ее не показать, похоже, оставила его. Мир вновь казался надежным и устойчивым. И потому вся эта столь любимая Сержем, несколько старомодная меблировка сегодня утром уже не вызывала у Макса беспокойства. Хотя… Он ведь сразу заметил компьютер и современный телефонный аппарат.
Наконец он посмотрел налево, на ту сторону широкой двуспальной кровати, которая примыкала к стене с красивыми атласными обоями.
Аня лежала почти что на животе, отвернувшись от него, ее левая щека покоилась на подушке. Светло-русые волосы живописно растрепались, закрывая ухо. Аня рядом! Значит, все в порядке! Макс спокойно вздохнул и подтянулся выше, чтобы получше ее рассмотреть.
Она спала, дыша ровно и глубоко. Простыня, которой она накрылась, как это всегда бывало, наполовину сползла с нее. Макс всегда удивлялся, зачем она вообще чем-то накрывается, если все равно к утру оказывается, что это нечто уже не на ней, в лучшем случае, как сейчас, наполовину. А бывало, и совсем. Несколько раз, в ответ на его вопросы об этом, она объясняла, что накрывается потому, что если не накроешься, то холодно, и поэтому накрываться надо. «Где же тут логика?» – спрашивал Макс. Тогда Аня начинала злиться, говоря, что логика тут на месте, и с ней все в порядке, после чего происходила перепалка. Но в последнее время он перестал к ней цепляться. Пусть делает так, как ей удобнее. И если ее это устраивает, то стоит ли лезть со своими замечаниями?
А сейчас он был даже доволен этим ее обыкновением, поскольку благодаря ему он мог любоваться телом Ани почти целиком, исключая лишь ноги, на которых простыня, постепенно отступая в тяжелых боях, сумела окончательно закрепиться. Его взгляд прошелся по спине и уперся в неудержимо влекущие округлости, накрытые короткой бежевой ночной рубашкой, которая только подчеркивала их и делала еще более соблазнительными. Макс, для себя, называл это ночное одеяние просто маечкой. Ох уж эти почти прозрачные маечки! Они всякий раз заводили его.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
