Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
— Ах нет, так не годится! Я хочу непременно всех удивить! — захныкала Роза. — Мама, ты вечно все испортишь!
— Это я-то! А кто сделал тебя леди Килкерн? Может быть, мисс Галлант, которой ты пела дифирамбы?
— Нет, но…
— Виконт Белтон, конечно, огорчится. Ничего страшного, невелика птица. Надеюсь, ты не жалеешь, что он исчез с твоего горизонта?
— Ну, вы тут поболтайте, а у меня в связи с помолвкой уйма дел. — Люсьен стал медленно отступать к двери.
Фионе, как и следовало ожидать, было не до него, и она милостиво позволила ему ускользнуть. Распорядившись оседлать лошадь, он спустился в холл, где предупредил Уимбла, что уезжает и, возможно, вернется поздно.
— Будут какие-нибудь распоряжения на время вашего отсутствия, милорд?
— Если миссис Делакруа отправится с визитами, покажите мисс Делакруа мои коллекционные вина, чтобы она не скучала. Да не забудьте следить за сохранностью самих вин.
— Можете быть спокойны, милорд, они не покинут отведенного для них места.
— Я вполне полагаюсь на вас, Уимбл.
Появился Винсент с вороным жеребцом. Фауста Люсьен предпочитал всем другим своим верховым лошадям. Вскочив в седло, он вопреки обыкновению не сказал, куда направляется, так как не хотел посвящать Александру в свой план.
На Ганновер-сквер он спешился перед элегантным особняком и с удивлением понял, что нервничает. Он тревожился не за себя, а за Александру, зная, что один неверный шаг с его стороны еще больше испортит ей жизнь и что она никогда ему этого не простит.
Медный молоток звонко ударил в дверь, и она немедленно отворилась. Седовласый дворецкий изумленно поднял брови, прежде чем придать своей физиономии выражение полного бесстрастия.
— Милорд?
— Люсьен Балфур, граф Килкерн. Я желаю переговорить с его светлостью.
— Извольте подождать в гостиной, я сейчас справлюсь.
— Передайте, что я настаиваю.
— Хорошо, милорд.
Прошел всего час с тех пор, как Люсьен простился с Александрой, а ему уже не терпелось снова ее увидеть. Никогда прежде он не испытывал такой властной потребности видеть женщину как можно чаще, это было ново и несказанно изумляло его. Он называл это тяготением, чтобы не путать с любовью, которая всегда казалась ему чем-то вроде удава, чьи кольца душат, но глубоко в сердце знал, что это и есть сама любовь.
При виде герцога Монмута Люсьен поднялся. Присутствие этого высокого, костистого человека могло бы подавлять, если бы с годами он не исхудал и не сгорбился. В молодости герцог слыл грубияном и задирой, и, как видно, никто не поставил его в известность, что новый его облик являет собой лишь пародию на прежнего забияку. Трепет Александры перед ним, должно быть, отчасти объяснялся тем, что она давно не видала своего дядю.
— Заранее предупреждаю, что не открою двери своего дома ни для нее, ни для ублюдка, которым вы ее наградили! — прорычал он с порога.
— Добрый день, ваша светлость, — с изысканной вежливостью раскланялся Люсьен и взглядом указал на того, кто жался в тени герцога Монмута. — Я думал, вы поймете, что разговор будет конфиденциальным.
— Скажите спасибо, что вас вообще допустили сюда, Килкерн! — подал голос Вирджил Реттинг, расхрабрившись в присутствии отца.
— Простите, с кем имею честь? Ах, лорд Реттинг! — Люсьен произнес эти слова с ледяной вежливостью — изысканные манеры имели свои преимущества.
— Что вам угодно, Килкерн? — Герцог чуть сбавил тон. — Надеюсь, вы явились не для того, чтобы подкупить меня или шантажировать. Эта женщина ничего не получит, с вашей поддержкой или без, и я не желаю иметь с ней ничего общего!
Люсьен уселся, положил ногу на ногу и изящно смахнул колена воображаемую пылинку.
— Я еще ничего не просил, ваша светлость, кроме нескольких минут вашего безусловно драгоценного времени.
— Для нас не секрет, к чему вы ведете, потому что мы хорошо знаем вас! — вспылил Вирджил.
— Знаете, да только не все. — Люсьен вперил взгляд в черные, как маслины, глаза герцога. — Милорд, я не скажу больше ни слова, пока не останусь с вами наедине.
Несколько секунд продолжался поединок взглядов. Очевидно, Монмут пожалел, что согласился допустить сына к разговору, так как теперь ему приходилось уступать еще до начала, пусть даже в мелочи.
— Выйди, Вирджил, — приказал он наконец.
— Но, отец…
— Я дважды не повторяю!
Вирджил бросил на Люсьена испепеляющий взгляд и вышел, хлопнув дверью.
— С тем же успехом он мог бы остаться, — буркнул герцог, усаживаясь напротив. — Вы все равно ничего не добьетесь.
— Посмотрим.
— Вы самонадеянны.
— Как правило.
Люсьен уселся поудобнее, положил ногу на ногу, открыл часы и долго на них смотрел. Александра любопытна, думал он, будем надеяться, что это фамильная черта. Часы показывали четверть четвертого. Не стоило затягивать визит, если он не желал, чтобы возможный разговор Александры с Розой увенчался общим решением помочь пленнице бежать.
— Итак, чего же вы от меня хотите, милорд? — нетерпеливо осведомился Монмут.
— История с лордом Уилкинсом стоила вашей племяннице репутации. С тех пор она чувствует… некоторую непрочность своего положения.
— И поделом потаскушке! Мне понадобились недели, чтобы замять скандал.
— Как благородно с вашей стороны. Тогда почему вы не замяли его до конца?
— Замял настолько, чтобы это больше не угрожало мне и моей семье. Если бы Александра убралась из Лондона, со злословием было бы покончено. Наняв ее, вы снова развязали языки сплетникам.
— Одним словом, скандал продолжается, и вам это невыгодно.
— Мне стоит только щелкнуть пальцами, и ее имя будет навсегда вычеркнуто из анналов нашей семьи. Это разом решит все проблемы.
Люсьен некстати вспомнил, что Александра сравнивала его со своим дядей. Теперь это понравилось ему даже меньше, чем тогда. Герцог представился ему в виде преграды на его пути, которую он решил во что бы то ни стало преодолеть.
— Итак, Килкерн, вы пришли ко мне…
— Потому что вашей племяннице нужна поддержка семьи. Леди Уилкинс постоянно мутит воду и мечтает передать Александру в руки закона вопреки тому, что на ней не лежит никакой вины в смерти старого развратника Уилкинса.
Монмут усмехнулся, затем нахмурился. Люсьен дал ему время поразмыслить, зная, что на месте герцога тоже не спешил бы верить тому, что идет вразрез с уже сложившимся мнением.
— Она в Лондоне, вот в чем все дело! — наконец проворчал старик. — И уже успела привлечь к себе всеобщее внимание, поселившись в вашем доме, а также повсюду появляясь в вашем обществе. Держу пари, она делит с вами постель!
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
