Все мысли, помыслы и желания горничной леди должны были быть направлены только на заботу о госпоже. Чтобы заслужить ее полное доверие, она должна была жить ее интересами. Горничная убирала в бюро личные письма хозяйки, которые могли разрушить доброе имя семьи, если бы они попали не в те руки, она присутствовала при тайных свиданиях, с ней делились сокровенными секретами. Честность ее, так же как и верность, не могла подвергаться сомнениям, ведь наряду с тайнами она подчас держала в руках приданое своей госпожи, доставая и убирая по приказанию в шкатулку все драгоценности своей хозяйки.
Книга, написанная Изабель Битон, учила не только обязанностям. В ней также давались советы, как сохранять здоровым моральный климат. «Во время причесывания своей хозяйки, когда вы стоите по полчаса, проводя гребнем по ее локонам, удерживайте себя от лести и комплиментов по поводу густоты и красоты ее волос, белизны зубов и пропорциональности телосложения. Поскольку тщеславие – это болезнь, то подкармливать ее, все равно что греть человека, который мечется в жару». Подкреплялось поучение нравоучительным примером о леди, которая перед отходом ко сну осмысливала в голове все сказанное за ужином о взаимоотношениях трех великих держав. Ее высокие мысли были прерваны горничной, которая прощебетала ей: «Какие чудесные волосы у вас, мэм! Если бы они были только чуточку длиннее!» За эту дерзость бедная служанка была отослана укладывать свои вещи, вместо того чтобы укладывать спать хозяйку.
«Абсолютно необходимо, чтобы, одевая госпожу, вы не опускались до сплетен о другой прислуге. Негоже расправляться с вашими неприятелями с помощью хозяев». Именно за эту черту верхних слуг не терпели нижние.
На подобной службе могли быть искушения и совсем другого характера, например, лавочник платил служанке проценты, если она уговаривала леди покупать кружева и ленты именно в его магазине. Два фунта десять шиллингов, если за год покупалось на сумму 50 фунтов. В этом случае служанка предупреждалась, что тем самым она только принесет ущерб ее же хозяевам, поскольку в том или ином виде эта сумма будет вычтена из их же счета, и это все равно как если бы она сама украла из ящика их бюро.
Бесчестные, расчетливые горничные выпрашивали себе наряды таким образом: «Вы, ваша милость, слегка бледны в этом сатиновом платье, а вот темно-синее идет вам необыкновенно!» После этого бледное сатиновое платье переходило к служанке, которая его с удовольствием носила, присматриваясь к другим нарядам хозяйки, на которые затем проливался соус с громким восклицанием: «Тысячи извинений! Я не нарочно! Сама не знаю, как это получилось!»
После этого нарядный туалет опять отходил к горничной. Таким же образом пачкался мех, портилась форма капора, выливались чернила на блузки. Вся эта одежда затем относилась в специальные магазины, хорошо платившие за господские наряды горничным и валетам.
Честная же служанка прилагала все усилия, чтобы самой очистить испорченные туалеты, замаскировывая грязные места с помощью вышивки или кружев.
Некий фельетонист описывал такую сцену:
«Горничная леди. Пожалуйста, мэм, я хочу уйти!
Леди. Почему, Бетти, ты ведь только вчера поступила на службу?
Горничная леди. Я просмотрела весь ваш гардероб, мэм, и не нашла ничего, в чем бы я смотрелась по достоинству!»
Послушная, богобоязненная прислуга высоко ценилась, ведь в таком случае она не нуждалась в присмотре. Очень распространенным был способ, с помощью которого хозяйки проверяли прислугу; нанимая ее на работу. Под ковер в комнате клали монету. Если она оставалась там после уборки, то горничная ленива, если исчезала, то нечестна.
«- Мэм, посмотрите, что я нашла под ковром. Должно, ваш муж обронил!
– Благодарю, Бэтти! Ты хорошая девушка. Всегда нужно помнить о том, что, возможно, однажды тебе придется стоять у постели умирающей хозяйки, и тогда уже будет поздно раскаиваться в своих грехах, что не уберегла ее. С прислуги спросится на высшем суде, хорошо ли она исполняла свои обязанности!»
В понедельник слуги читали молитву с такими словами: «Господи, пожалуйста, удержи меня от соблазна истратить деньги моих господ на себя». Горничные леди добавляли к молитве: «Успокой во мне желание наряжаться и любовь к платьям! Прошу о смирении и терпении при осыпании упреками, и чтобы я не тратила впустую время, которое не является моим».
Во вторник слуги возносили благодарственные молитвы: «Благодарю Тебя, Господи, за то, что не позволил моей дурной натуре взять верх ни тогда, когда я хотел прикарманить несколько хозяйских шиллингов, ни тогда, когда я увидел затерявшуюся господскую курицу и хотел отнести ее моим, а главное, что удержал мою грешную душу, когда пара бродяг подговаривала меня открыть ночью заднюю калитку, чтобы они пробрались в дом и пограбили немного, отдав мне затем мою долю. Вот это было тяжелее всего, потому что, Господи, ты знаешь, как много здесь всякого добра, которое лежит везде. Возможно, что пропажу никто бы и не заметил, а мне бы осталось на черный день!»
Во все последующие дни все слуги, включая дворецкого и домоправительницу, молились о выполнении своих обязанностей: «О Господи, помоги мне быть верным слугой своих господ, быть их надеждой и опорой». Мужская прислуга просила также удержать ее от лени, пьянства и гнева, а всем развлечениям быть умеренными и законными».
Сколько слуг попадали под дурное, часто похмельное настроение хозяев на следующий день после крепкого застолья, когда приходилось старательно пропускать мимо ушей оскорбления, сыпавшиеся на них, и бедняги счастливы были, если удавалось избежать тычков, пинков, а то и побоев. Причем хозяйки тоже часто вымещали на служанках свое раздражение и неудовольствие, швыряя платья или нижнее белье в лицо горничной во время переодевания, пока та не принесет нужное. Сэр Ричард Стил в своей книге на данную тему высказал мнение, что на поведение слуг влияет поведение их хозяев. Он писал, что уважение и любовь идут рядом и по хозяину судят о слуге.
Лакей
«Когда модная леди выбирала себе лакея только по росту, фигуре и форме его икр, – писала миссис Битон, – то не удивительно, что вскоре она обнаруживала, что новый слуга ленив, завистлив, жаден и не является компенсацией ни за деньги, ему обещанные, ни за еду, на него потраченную».
При выборе пары лакеев довольно часто предпочтение отдавалось видным молодым людям и форма их икр рассматривалась пристальнее, чем черты характера. В 1850 году в «Таймс» было опубликовано объявление, в котором молодой человек, искавший работу лакея, так себя описывал:
«Высокий, симпатичный, с широкими плечами и большими икрами ног, предпочитаю работать в районе Белгрэйв-сквер, с северной стороны парка». Еще один добавлял: «…шесть месяцев в году предпочитаю находиться в городе, и если работать предстоит в месте, не очень удобно расположенном, то в качестве компенсации прошу добавить пять гиней дополнительно к жалованью».
Чем дольше лакей находился на службе, тем труднее было найти другого слугу, который соответствовал бы его физическим параметрам и красиво смотрелся рядом при выездах, по обе стороны двери или лестницы. В конце века жалованье увеличивалось пропорционально росту. Чарлз Бут в книге «Жизнь и работа людей в Лондоне» приводит следующие цифры:
