Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
И вновь взглянула на дарей-рана.
— О, ты забавляешь меня, Шариссар! Думаешь, я не знаю тебя? Я знаю. Знаю все порывы твоей души, знаю, каков ты! Я знаю о тебе все! И даже то, какой вопрос ты хотел задать во Вместилище Тысячи Душ!
Он сдержался от прыжка, вскинул голову, напряженно всматриваясь в женское лицо. Маску, а не лицо, слишком красивое, чтобы быть настоящим. Слишком безупречное, чтобы привлекать. От такого лица хотелось отвернуться.
— Ведь ты желал узнать о своей избраннице, так, слуга? Что делать с пробуждающимися чувствами?
— Я тебе не слуга, Лиария. — Он усмирил свой гнев и теперь стоял спокойно, не делая попытки приблизиться. Лишь насторожено втягивал воздух. — И ты ошибаешься. Со своими чувствами я могу разобраться, не привлекая духов предков. Я задал другой вопрос.
— Задал? — опешила королева.
— Да.
— Но я запретила тебе приближаться к Вместилищу! — Она гневно вскинула голову, разметав белые волосы. Он посмел ослушаться?!
— Я нарушил запрет, Ваше Величество. — По губам Шариссара скользнула усмешка.
— И… какой же вопрос ты задал? — В бесконечной тьме ее глаз мелькнула растерянность. Шариссар слегка улыбнулся.
— Разве вы не догадываетесь, темнейшая? Какой был вопрос? И каков ответ?
Королева замерла, напряженно всматриваясь в лицо, знакомое до малейшей черточки. Сколько раз она смотрела на него? Разглядывала, трогала взглядом. Она знала это лицо. Темносиние глаза, острые скулы, четкую линию подбородка и губ. Тонкий белый шрам, рассекающий уголок рта.
И сейчас на этом лице были эмоции, которых королева никогда не видела. Отвращение и презрение.
— Ты спросил про тот день… — голос Лиарии слегка охрип, а ладони сжались, — про тот день, когда убил Иранту… Ты спросил об этом!
Шариссар молчал, не сводя взгляда с лица Лиарии. Его взгляд прожигал в ней дыры, смотрел в самую душу — если бы в той темноте, чем являлась королева, все еще была душа.
И Лиария дрогнула, отвернулась. Но лишь на миг. Сразу вскинула голову, сверкнув синими глазами.
— Я не собираюсь оправдываться, — высокомерно произнесла она. — Я королева, и мои решения совершенны! Ты был увлечен Ирантой, а это шло вразрез с необходимостью. Твоя боль и ненависть были нужны Оххарону, Шариссар, ты был идеальным источником, и я не могла допустить, чтобы твое сердце полюбило! И мне не жаль, паладин! Оххарон важнее твоих увлечений!
— Вот как, — задумчиво протянул он. — Оххарон. Конечно. Все дело в нем, Лиария. Жаль, что во Вместилище Тысячи Душ можно задать лишь один вопрос, правда?
— К чему ты клонишь? — вскинулась королева. — Ты свой вопрос уже израсходовал!
— Да. — Шариссар склонил голову. — Только я задал другой. Про Иранту я догадывался, но спасибо, что подтвердила мою догадку. Я вспомнил ту ночь, перед убийством. Странная ночь. Острог, полный гостей, там была и ты. Еще не королева. Юная принцесса Лиария, верная подруга моей невесты. Я помню кубок с вином, поданный тобой. Разве мог я отказать наследнице престола? Хотя мне казалось, что я глотаю Тьму… И то, как кружилась голова, когда я вел тебя танцевать…
Он усмехнулся, а Лиария закусила губу. Он не может этого помнить! Не должен. Он не должен помнить того, что там произошло! Это лишь ее воспоминания, ее сокровище, украденное у другой женщины.
— И я помню свои покои. Красный бархат покрывала. Знаешь, много лет я думал, что мне это приснилось. И лишь после того, как вернулся из Хандраш, я действительно начал вспоминать, словно Тьма развеялась… Это был не сон, вряд ли мое сознание породило бы подобное. — Его взгляд стал задумчивым, а Лиария сжала горло, чувствуя, что ей не хватает воздуха. Он помнил. Все, что было между ними! То, что она… позволила. О чем просила. Не просила, вымаливала! Ту ночь, что она вспоминает с горечью и сладким томлением, с болью и наслаждением!
— Ты не можешь помнить! Не должен!
— Потому что ты позаботилась о моей памяти, верно? — Она не поняла, что было в голосе паладина, но захотела попятиться. А еще лучше сбежать в свои покои и закрыть двери на засов. Шариссар не двигался, лишь смотрел, но в этом взгляде были все его мысли. — Ты что-то подлила мне в ту ночь. Небольшое преступление, наверное. Если бы не одно «но». Ты заставила меня не только… быть с тобой. Ты заставила убить Иранту. Разорвать ее собственными руками, загрызть…
Он чуть склонил голову, словно увидел перед собой нечто занятное, хоть и отвратительное. Пожалуй, так смотрят на выставочных уродцев.
— Ты заставила меня ненавидеть, Лиария… Себя. Истово. Болезненно. Бесконечно долгие годы. Я давно забыл, что такое человечность или жалость. Забыл, что такое просто жить… Я искал войны, как искупления, считая себя недостойным обычной человеческой жизни или чувств. — Он покачал головой.
Королева обхватила себя руками, всматриваясь в глаза стоящего напротив мужчины. И внезапно почувствовала страх. Как давно ей неведомо это чувство? Сколько лет назад она уверилась в собственном могуществе и безнаказанности настолько, что перестала бояться?
И потому сейчас, глядя в черно-синие глаза паладина, Лиария ощутила безотчетное желание отступить и спрятаться. Потому что из его глаз на нее смотрела смерть. Губы Шариссара слегка улыбались, но улыбка эта была пугающей, жесткой, словно хищник равнодушно наблюдал агонию добычи. Лиария тряхнула головой, рассыпав по плечам белоснежные волосы. Она никогда не была добычей! Она королева!
— Какой вопрос ты задал Духам Предков? — резко бросила она. — Какой?
Шариссар чуть улыбнулся.
— Не думаю, что должен отвечать, Ваше Величество.
— Ты нарушил мой приказ! — прошипела Лиария, пряча за гневом страх. Что-то изменилось безвозвратно. Сердце Оххарона билось по-другому, и Лиария уже не владела его силой. Сердце больше не желало ей подчиняться. И этот мужчина, что стоял перед ней… Сейчас, как никогда ранее, она осознала, что никогда он не станет ее. Сколько веков бы ни прошло — не станет. И это осознание породило в ней ненависть, равной которой она раньше не знала. Темнейшая не умела прощать и не признавала полутонов.
Она приблизилась, облизала губы.
— И более того, паладин, ты поднял руку на свою повелительницу! Ты заслужил смерти! И поверь, она будет мучительной! А я создам новый источник, сильнее твоего никчемного и глупого сердца! — Лиария подняла ладони: — Клетка!
Он отпрыгнул в сторону так быстро, что возникшие из воздуха прутья поймали пустое место там, где еще мгновение назад был паладин.
— Взять его! — Лиария раскинула ладони, призывая своих слуг. Крылатые чудовища, что охраняли Башню Сердца, встрепенулись, скинули с изогнутых шей каменную крошку и бросились вниз, разевая в мертвом оскале пасти. Их изодранные и полуистлевшие крылья хлопали на ветру рваными парусами, с желтых клыков слетала труха, а с подранной шкуры — пыль. Но их вид был обманчив, и Шариссар знал, что эти бессмертные чудовища опаснее стражей с клинками.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
