Склон стал круче. Как Эмили удалось загнать старую машину мистера Прейджера на самую вершину – и машина нигде не застряла? Или Эмили где-то попрактиковалась? Чистая сила воли, полагаю. Я слегка запыхалась, глотала кислород, ветер раздувал мои волосы. Возбуждение, авантюра. Счастье.
Я никогда не чувствовала себя настолько живой.
– Поторапливайся! – Эмили помахала рукой. Обняла меня, когда я добралась до вершины, и сказала: – Тельма и Луиза.
В прошлом я часто избегала смотреть фильмы, которые Эмили мне рекомендовала, хотя всегда делала вид, что я их понимаю. Но этот – мой без оговорок. “Тельма и Луиза” был одним из моих любимых фильмов.
– Ай да мы, – сказала я. – Ну, вперед! Сильные девочки, плохие девчонки. Нарушительницы закона.
Эмили потянулась в машину и включила нейтралку.
– Вроде того. – Она подсунула одну руку под задний бампер, другой уперлась в багажник. Я присоединилась к ней.
– Раз, два, три! – скомандовала Эмили, и мы толкнули. – Еще раз!
– Раз, два, три, – повторила я, сама удивляясь, как смогла досчитать до трех – настолько у меня кружилась голова.
– Соберись. Упирайся.
Кряхтя и чертыхаясь, мы с Эмили толкали машину. Я старалась не думать о том, насколько это похоже на роды. Потому что тут было то же самое ощущение… легкости. Когда нам наконец удалось сдвинуть машину с места, накатила знакомая чистая радость.
Машина покатилась вниз. Перевернулась, покатилась дальше, снова перевернулась и вспыхнула. Мы завопили от радости и заулюлюкали, как дети.
– Бинго, – сказала Эмили. – Нам повезло.
– Везение тут ни при чем, – отозвалась я. – Это была мамская сила в действии.
Мы обнялись, опьяненные радостью.
– Ты только посмотри на нас, – сказала Эмили.
Наши перчатки и ботинки вымокли, их покрывали комья грязи. Эмили стащила перчатки и швырнула их на заднее сиденье моей машины, я сделала то же самое.
Взрыв и огонь были потрясающими. Как фейерверки в детстве. Мы стояли на гребне холма и смотрели. Я старалась не думать, как горит мистер Прейджер.
Я отвезла Эмили к ее машине. На парковке мы обнялись на прощание.
– До скорой связи, – сказала она. – Прости за все, что произошло между нами. Ничего подобного впредь не повторится. Обещаю.
– Почему на этот раз я должна тебе поверить?
Я улыбнулась, чтобы она поняла: я это не всерьез.
Эмили не улыбалась.
– Потому что мы теперь повязаны, – сказала она.
37
Блог Стефани
Мы победим
Мамы, привет!
Обычно, за исключением каких-то неотложных случаев, я стараюсь, чтобы интонация этого блога была солнечной и яркой. Нам, матерям, хватает стресса, и я не хочу добавлять вам волнений. Но одну проблему необходимо донести до читателя, потому что она касается очень многих мам – очень многих женщин – везде. Она из тех проблем, которые необходимо вывести из тени и рассмотреть без тайн и стыда.
Это проблема домашнего насилия. С каждым днем статистика все хуже. Каков процент женщин, подвергшихся насилию со стороны своих друзей и бойфрендов? Какова вероятность того, что одна из нас сама окажется жертвой, когда мужчина, такой милый поначалу, обернется чудовищем? Вероятность того, что человек, которому мы доверяли, окажется нашим врагом?
Иногда это шок. Иногда, оглядываясь назад, мы видим знаки, которые предпочли проигнорировать. Я перечитываю свои прежние посты, и просто поразительно, как меня притягивал тот французский фильм про жену, любовницу – и негодяя-мужа.
Иногда мы убеждаем себя, что мужчина, который издевался над бывшей женой или подружкой, с нами будет ангелом. Мамы! Не дайте себя одурачить! Если человек сделал что-то один раз, он сделает это снова. И не всегда бывает легко определить, на что он способен. Это не обязательно парень в татуировках и байкерской куртке. Точно так же им может оказаться парень с дорогой стрижкой и в элегантном деловом костюме.
Что означает: любой мужчина.
Иногда все начинается почти сразу, но чаще через некоторое время, когда мы уже увязнем настолько глубоко, что и не вспомним, как жили без него. Или когда у нас родятся дети. И мы все думаем, что мерзавец больше не причинит нам вреда. Ему стыдно, он любит нас… история, всем известная.
Некоторые мужчины набрасываются с кулаками, оставляют синяки, ломают носы, женщина попадает в отделение скорой помощи, а оттуда – к доброму социальному работнику и в приюты-убежища для забитых, измотанных женщин. Но истинные дьяволы умеют скрывать следы, они подвергают женщину психологическому давлению до тех пор, пока та не разрушится окончательно.
Это может случиться с каждой. С вашей сослуживицей. С вашей лучшей подругой. И вы не будете знать, что происходит. Иногда тайное становится явным слишком поздно. А иногда – вовремя. Женщина – мать – может попробовать сбежать, она вынуждена будет совершить что-нибудь из ряда вон выходящее, прежде чем помощь придет.
Что делать? Возвышать голос, чтобы вас услышали. Сделать так, чтобы наши законодатели знали: женщины должны быть защищены законом. Волонтерить в приюте. Вырастить сыновей так, чтобы они – мужчины – никогда не позволили себе жестоко обращаться с женщиной.
А если это происходит с вашей подругой?
Сделайте все, что ей нужно. Помогайте ей, как только можете.
Ладно, дорогие мамы, хватит нравоучений. Я начала цепочку; делитесь, пожалуйста, вашими историями о насилии и пишите мне, что вы думаете по этому поводу.
С любовью,Стефани38
Эмили
Мне следовало бы желать смерти им обоим. Не знаю, почему весь мой гнев сосредоточился на Шоне, а не на Стефани. Может быть, потому, что – в который раз – наивная, вялая податливость Стефани означала, что она поможет мне получить желаемое. А Шон – преграда у меня на пути.
Для начала я хотела отомстить Шону. Почему мне захотелось объединиться против него с так называемой подругой, с которой он спал? Потому что я знала: это сработает.
К тому же я хотела вернуть себе кольцо. Не потому, что украла его у матери Шона и не потому, что оно порождало какие бы то ни было сентиментальные ассоциации. А потому, что это был последний предмет, к которому прикасалась моя сестра.
Уже когда я говорила с парнем из страховой компании и назначала встречу, я точно знала, что втяну Стефани в свои планы. Стефани задолжала мне. Она спала с моим мужем. К тому же… Она рождена быть “рыбой”.
Кажется, я чувствовала себя слегка виноватой, сочиняя историю про мужа-негодяя. Не потому, что врала (кто и когда скажет, что́ в браке правда?), но я сочинила про мужа-насильника, а ведь это реальная проблема для множества женщин. Я чувствовала себя неважно, потому что выдумала все это, чтобы добиться нужного мне результата.
