Крупными чешскими художниками XIX века являлись современники Манеса Йозеф Навратил (1798–1865) и Карел Пуркине (1834–1868), на смену которым пришло более молодое поколение: Франтишек Женишек (1849–1916), Микулаш Алеш (1852–1913) и, наконец, обретший мировую славу Альфонс Муха (1860–1939), который принадлежит в большей степени уже XX столетию. Женишек и Алеш известны своими монументальными полотнами на историко-патриотические темы, снискавшими им большую популярность среди зажиточных пражских горожан; оба они, несмотря на различные жизненные перипетии, пользовались огромным уважением и достигли высоких званий: Алеш был советником по изобразительному искусству и почетным гражданином Праги, Женишек — профессором Художественной академии. Оба они также иллюстрировали книги и журналы, писали портреты, выполняли эскизы для мозаик и витражей. Два таких мозаичных панно по картонам Алеша — «Княжна Либуша пророчит славу Праге» и «Слава славянству» — украшают вход в ратушу на Староместской площади. На долю этих художников выпало немало славы, однако их звездным часом стал 1879 год, когда они выиграли конкурс на оформление Национального театра. Театр, возведенный по проекту Йозефа Зитека, являлся, как мы уже говорили, одним из символов чешского Возрождения, и его фойе и зрительный зал полагалось украсить росписями в патриотическом духе, что и было с блеском выполнено Алешем и Женишеком. В театре представлена их настенная живопись, около тридцати монументальных произведений.
В почетной работе по оформлению Национального театра также принял участие выдающийся ваятель Йозеф Вацлав Мысльбек (1848–1922). Он родился в Праге, в бедной семье, и потому был вынужден бросить школу и вместо этого обучаться ремеслу печатника. Но его художественное дарование оказалось столь значительным, что привлекло к юноше внимание известного пражского скульптора Вацлава Левы. Мысльбек стал его учеником, овладел искусством ваяния, начал работать в Праге и в Вене, в 1873 году открыл собственную мастерскую и со временем удостоился звания профессора Пражской художественной академии, где преподавал более двадцати лет. Его мастерская прославилась, в частности, скульптурными портретами выдающихся современников; кстати, как раз такую галерею изображений чешских музыкантов и театральных деятелей Мысльбек создал для Национального театра, в фойе которого находится также его аллегорическая скульптура «Музыка». Наиболее знаменитые работы Мысльбека — конная статуя святого Вацлава на Вацлавской площади и статуи Либуши и Пршемысла в Вышеграде. Именно там, на мемориальном кладбище, его и похоронили с почетом.
Косвенным образом Мысльбек причастен и к созданию самой последней из украсивших Карлов мост статуй. В 1890 году сильное наводнение смыло скульптурную группу работы Фердинанда Брокофа, прославлявшую основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолу. Ненависть чехов, особенно пражан, к иезуитам общеизвестна, и потому было решено статую не восстанавливать, а заменить ее изображением славянских святых Кирилла и Мефодия. Заказ на его изготовление получил в 1928 году Карел Дворжак, ученик Мысльбека, трудившийся над созданием скульптуры целых десять лет. Ее установили в роковой для Чехии 1938 год, как раз накануне немецкой оккупации.
Жизнь Альфонса Мухи (1860–1939), всемирно известного чешского живописца, иллюстратора книг, создателя плакатов и театрального художника, была бурной и полной событий. Он родился в небольшом моравском городке неподалеку от Брно в многодетной семье небогатого чиновника. Талант его обнаружился рано, но, однако, он не сумел выдержать экзамен в Пражскую художественную академию. Муха продолжал рисовать, работал театральным художником в Вене, пока богатый австрийский меценат не отправил его учиться в Мюнхен, а затем, в 1887 году, в Париж. Поскольку на том помощь мецената и закончилась, Муха, оказавшись в стесненных обстоятельствах, берется за любую работу: рисует плакаты, афиши, обложки для книг и журналов. Знакомство с великой актрисой Сарой Бернар помогло молодому художнику получить место декоратора в театре. Его известность в Париже растет, Муха вырабатывает собственный стиль, очень любит рисовать женщин, роскошных чувственных красавиц; вскоре он становится одним из самых ярких и плодовитых парижских художников эпохи модерна. Его приглашают с лекциями в Америку — там, за океаном, издаются его книги; он посещает Россию и другие страны и наконец, вернувшись в Прагу в 1910 году уже именитым художником и семейным человеком, приступает к выполнению главной творческой задачи своей жизни: созданию цикла монументальных полотен «Славянского эпоса» и картин на темы славянской истории.
Эта метаморфоза, случившаяся с мастером, ранее рисовавшим изящные орнаменты, томных дам и девиц и рекламные плакаты с позолотой, поражает, но тем не менее она произошла, и в последующие тридцать лет Муха уже не парижский, а пражский художник. Двадцать огромных картин из цикла «Славянский эпос», над которыми он трудится более десятилетия, изображают ключевые моменты чешской, русской, сербской, болгарской истории. Но это лишь часть его работы. В 1912 году архитекторы Освальд Поливка и Антонин Бальшанек завершают строительство Общественного дома, еще одного символа чешского Возрождения. В его убранство внесли вклад крупнейшие деятели искусства — Мысльбек, Шалоун, Швабинский, Алеш и, разумеется, Альфонс Муха: он создает огромную фреску «Славянское согласие» (роспись потолка в салоне мэра). В 1918 году именно Муха, как самый выдающийся чешский художник, выполняет заказ правительства Первой республики: разрабатывает дизайн денежных знаков нового государства. В 1928–1931 годах он работает над витражами для собора святого Вита, создает великолепную «Аллегорию на тему славянских народов», в которой представлена история крещения славян.
Творческое наследие Альфонса Мухи велико и поразительно разнообразно — от монументальных полотен на исторические сюжеты, огромных фресок и витражей до почтовых марок, чехословацких банкнот и ювелирных изделий, выполненных по его эскизам. Это наследие могло бы стать еще больше, но после оккупации престарелого художника-патриота (ему к тому времени уже исполнилось семьдесят восемь лет) не раз вызывали на допросы в гестапо. Нервное потрясение вкупе с простудой привели к воспалению легких, от которого Муха вскоре и скончался. Он также похоронен на мемориальном кладбище в Вышеграде.
Раз уж речь зашла об оккупации, отметим, что из блестящей плеяды чешских скульпторов, архитекторов и живописцев, современников Альфонса Мухи, людей уже немолодых, многие не пережили войну. Умер Франтишек Билек (1872–1941), которого считают лучшим чешским ваятелем XX века. Билек похоронен около своего дома у горы Табор, а собрание его удивительных работ в камне и дереве можно увидеть на его пражской вилле, что находится к северу от комплекса Града. Умер Йозеф Гочар (1880–1945), зодчий удивительного таланта: сотворенные им шедевры — дом «У черной Мадонны» на улице Целетной (1912), здание Банка чехословацких легионеров на улице На Поржичи (1923), костел святого Вацлава на площади Сватоплука Чеха (1933) — украсили Прагу. Умер живописец, дизайнер, театральный художник Франтишек Кисела (1881–1941), работавший в содружестве с Гочаром: он выполнял художественное оформление внутренних помещений в различных зданиях, в частности, в Банке чехословацких легионеров, а также разработал дизайн герба Первой республики. Композицию Киселы «Сеющие со слезами пожнут посеянное в радости» (1927–1929) можно увидеть в кафедральном соборе Святого Вита. Не пережил войну скульптор Богумил Кафка (1878–1942), автор памятника Йозефу Манесу и огромного бронзового монумента гуситского полководца Яна Жижки, установленного на Жижкове. Ладислав Шалоун (1870–1946) умер сразу после войны. Он был мастером скульптурного портрета, продолжателем традиций Мысльбека. Шалоун оформил интерьер Пражского городского музея, но главное его творение, над которым он работал целых пятнадцать лет — грандиозный памятник Яну Гусу на Староместской площади. Большинство упомянутых выше выдающихся художников похоронено на мемориальном кладбище в Вышеграде.
